Да, я действительно скорбела по умершему брату, но и одновременно наслаждалась своей выгодой. Теперь мы могли спокойно дожидаться того момента, когда Томас станет графом, как он того заслуживал. Я не собиралась допустить, чтобы Эдуард бесконечно откладывал это дело в долгий ящик.

Я застала Томаса за тем, что он тайком паковал вещи для новой кампании, как будто ему удалось бы скрыть это от меня до того дня, когда он выедет через ворота замка вслед за своим военным снаряжением. Точнее, не так: кампании как таковой не было, а просто наступило напряженное затишье, когда обе стороны искали хороший повод к тому, чтобы заключить между Англией и Францией долговременный мир. А в отсутствие войны у Эдуарда были на моего мужа другие планы. Планы, в которые меня не посвящали. И, несмотря на невинное выражение, на лице Томаса, не привыкшего притворяться, четко просматривались признаки угрызений совести.

– И куда на этот раз?

– В Бретань.

Томас продолжал укладывать в сундук какие-то свитки и документы. Выходит, эта его миссия имела какой-то юридический подтекст. Чтобы разобраться, что происходит, нужно было подождать.

– Ну, это недалеко, по крайней мере, – заметила я, усаживаясь в его кресло с таким же невинным выражением на лице, как и у него. – Твоя поездка может получиться короткой.

– Да. Короткой. Хотя, с другой стороны, может, и нет. – Он избегал смотреть мне в глаза. Все, как обычно, ничего нового.

Встав, я взяла Томаса под руку, чтобы привлечь его внимание.

– Мы с тобой всю жизнь провели, не зная, сможем ли мы еще когда-нибудь увидеть друг друга. Почему я решила, что что-то в этом плане должно поменяться? – В моем голосе было больше покорности, чем раздражения.

Лицо Томаса со страшным шрамом расплылось в живой улыбке.

– Король посылает меня в Бретань для осуществления управления на месте в качестве королевского капитан-лейтенанта. Он назначил меня опекуном юного наследника герцогства, пока тот не достигнет совершеннолетия. Моя резиденция будет находиться в шато у города Ванн.

– Сколько лет мальчику?

– Четырнадцать или где-то около этого.

– Значит, тебя не будет, пока юноша не станет взрослым.

Томас по-прежнему старался не смотреть мне в глаза.

– Вопрос этот очень деликатный. Бретань разрывает гражданская война. Претензии мальчика на власть жестко оспариваются, поскольку король Франции поддерживает Шарля де Блуа, который отстаивает право на герцогство по линии своей жены, кузины нашего парнишки. Все очень запутано еще и потому, что юный герцог Жан является подопечным короля Эдуарда. И меня посылают туда для установления баланса власти.

– Мне почему-то кажется, что это назначение заранее обречено на провал.

– Но я не потерплю неудачу, дорогая моя женушка.

В нем говорила гордость. Ему было приятно, что король признает его таланты. Но присутствовало и понимание того, что он уезжает из Англии надолго, а значит, наша разлука тоже будет долгой. Его выезды в Кале совершались периодически и по мере необходимости, но тут все было по-другому, поскольку ситуация отягощалась ожиданиями, которые связывал с ним король.

Я наконец решилась. И, улыбнувшись Томасу, произнесла:

– Тебе следовало бы сказать мне это раньше.

– А что, есть какая-то разница?

– Возможно.

– Так ты не возражаешь?

Я взяла один из свитков, прочитала его и, вновь свернув, аккуратно положила обратно в сундук. Я видела, что Томас расслабился, как будто уже выиграл сражение.

– Нет. Но мне хотелось бы иметь немного больше времени на то, чтобы обустроить свой собственный дом.

Застыв с очередным документом в руках, он поднял голову, и бровь над его здоровым глазом вопросительно выгнулась.

– Я обожаю путешествовать, – с легкомысленной беззаботностью продолжала я, – и хочу пожить немного в Ванне. Раньше я в Ванне никогда не бывала.

Он забрал у меня два документа, которые я с рассеянным видом успела взять в руки.

– Ты поедешь со мной?

– Да.

– Но я буду там занят, и ты должна это понимать. Ты часто будешь оставаться одна, потому что я должен буду много разъезжать.

– Да. Но, несмотря на твою занятость, я все равно буду видеть тебя намного больше, чем если бы я находилась в Касл Донингтоне или Виндзоре.

Томас остановил меня уже в дверях, как будто в голову ему внезапно пришла одна мысль – небольшая проблема.

– А как же наши дети?

– Разумеется, Том и Джон поедут с нами. Думаю, Ванн – прекрасное место, чтобы растить там наших детей.

– Тогда я полностью оставлю все это на тебя.

– Ты всегда так делал. К тому же я должна сообщить тебе еще кое-что. Я снова беременна.

После такого разговора, простого и вразумительного, Томас больше не предпринимал попыток отговаривать меня. Он был доволен, да, но моим ли обществом или вниманием короля, сказать было трудно. Это была задача, с которой он мог справиться хорошо, я же настраивалась разъезжать по мере надобности между Ванном, королевскими дворцами в Лондоне и нашими имениями – совсем как Филиппа в ее молодые годы. Беременность не была ей помехой, не станет она помехой и для меня. И пока Томас будет делать себе имя в Европе, я присмотрю за нашими поместьями.

И при этом буду оставаться рядом с ним.

Но сначала мне нужно было нанести один визит. Хоть я и давала слово этого не делать, но была вынуждена нарушить свое обещание; впрочем, Томас в этом смысле был нисколько не мудрее меня.

– Милорд.

Я присела в глубоком реверансе перед королем, который, весь перепачканный в строительной пыли, давал распоряжения по обустройству новой залы для аудиенций и одновременно обсуждал со своим поваром меню для большого пира в связи с празднованием Пасхи. Дело было в его лондонском дворце Элтам, который он в муках перестраивал, стараясь превратить в место, достойное его самого и его отпрысков рода Плантагенетов.

– Джоанна. – Он поднял меня и поцеловал в щеку. – Как видите, я сейчас занят. Надеюсь, речь не идет о каком-то новом скандале.

– Конечно нет, милорд. – Я приняла чашу вина от проходившего мимо пажа, которого король подозвал кивком, и улыбнулась Филиппе, сидевшей – от греха подальше – в проеме окна. Жаль было мешать им в такой интимный момент фактического уединения, которых у них и без того было мало. Но для меня это было необходимостью. – Я здесь для того, чтобы поправить то, что было неправильно.

– И все-таки это звучит как очередной скандал. – Отпустив пажа, строителя и повара, Эдуард сделал большой глоток доброго рейнского вина. – Я вижу, что вы по максимуму воспользовались своим резко улучшившимся финансовым положением. Интересно, во что обошлась вам эта тонкая вышивка? Возможно, вы хотите произвести на меня впечатление?