под контролем. На самом деле я солгала себе, что да. Думаю, в глубине души я знала, что это не так, но была слишком поглощена своими проблемами и слишком сомневалась, чтобы пойти на крайние меры и помочь Келлану. В конце концов, я попробовала. Я разговаривала с ним в школе, но он унизил меня перед другими учениками. Я пошла к директору и написала письмо, но что бы она ни сделала, это еще сильнее разозлило Келлана. Я написала ему, но он заблокировал мой номер. Я появилась перед твоим домом и ждала тебя несколько часов, но Келлан вызвал полицию, чтобы выгнать меня.

– Он не хотел, чтобы его спасали.

– Нет, не хотел. Но это не должно было меня останавливать. Я продолжала пытаться, даже после этого, но ничего не получалось. Я думаю… Я знаю, что пыталась. Старалась. Но еще знаю, что могла сделать гораздо больше. Я должна была разыскать тебя и рассказать. Заставить тебя, чтобы ты вынудил его обратиться за помощью. Может, разыскать Терри. Он груб по всем статьям, но я знаю, что он, по крайней мере, помог бы мне связаться с тобой. Было так много вариантов, а я сделала недостаточно. А потом я солгала тебе об этом, когда мы встретились, а у меня была возможность признаться.

– Чарли.

Она покачала головой.

– Подожди. Мне нужно это сказать, – она повернулась ко мне всем корпусом и протянула руку, коснувшись моей. – Мне жаль, Тейт. Тебе не нужно принимать мои извинения. Просто знай, что мне жаль. Что Келлан был мне дорог. Что его стоило спасти. Что я буду сожалеть о том, что не спасла его, всю оставшуюся жизнь.

Я выскользнул из-под ее руки.

– Я не знаю, что хуже: то, что ты знала и не спасла его, или то, что я жил с ним и не знал. В любом случае, Келлан ушел, – я усмехнулся. – Предвидение лучше, чем ретроспектива.

Мы погрузились в долгое молчание.

Она первой нарушила тишину.

– Лия винит себя в смерти наших родителей. По крайней мере, частично. Очевидно, это моя вина. Полностью. Но иногда я позволяю ей разделить вину, хотя знаю, что это неправильно, потому что взваливать это бремя на свои плечи утомительно.

– Тебе было тринадцать, – пробормотал я.

– Может быть. Но я все равно должна была быть умнее, – ее голос прозвучал так тихо, что под шорохом дождя был едва слышен шепот. – Ты – Лия в этой ситуации, Тейт. Я хотела обвинить тебя, чтобы почувствовать себя лучше, но правда в том, что ты не знал. Отец, которого никогда не было в твоей жизни, навязал тебе капризного подростка. Ты содержал его, приютил и делал все возможное, чтобы вырастить. У тебя была ответственная работа, необходимая для того, чтобы позволить тебе заботиться о Келлане.

Я вскочил, выбив головой у нее из рук зонтик. Он упал на землю в футе от нас. Никто из нас не пошевелился, чтобы подхватить его.

Я ткнул себя в грудь большим пальцем.

– А я знал, что он пристрастился к таблеткам, что он хотел увидеть своего отца, что он ненавидел ходить в школу.

Она поднялась, оказавшись прямо передо мной.

– Дай себе передышку.

– Именно это я и говорил себе, когда уставшим приходил домой каждый день, зная, что должен разобраться с Келланом, но откладывал все на следующий день, потому что не мог собраться с силами.

Она покачала головой и отступила на ступеньку выше, встав на уровне моих глаз.

– На самом деле я мог бы собраться с силами, – прорычал я, злясь на себя. – Я просто этого не делал.

– Ты заслуживаешь прощения.

– Что ж, буду ждать этого всю оставшуюся жизнь.

Еще одна слеза скатилась по ее щеке.

– Бедный Тейт, – повторила она мои слова в библиотеке, чем привлекла мое внимание к своим губам. – Ты делишь свое тело со своими демонами, и они голодны. Позволь мне покормить их.

Ее дыхание совпадало с моим. Наши груди поднимались и опускались в одном и том же ритме. Она положила кончики пальцев мне на сердце. Моя ладонь обвилась вокруг ее шеи.

Сейчас не время для этого. Особенно из-за чувства вины. Перед домом, который я делил с Келланом. Под небом, которое больше его не укрывало.

Чарли приняла решение за меня. Ее рот опустился на мой. Я притянул ее ближе, соединяя наши тела воедино. Наши языки боролись за господство.

Я поднял ее, обхватив руками ее зад. Чарли обвила ногами мою талию и позволила отнести ее к входной двери. Я прижал ее к двери и приник эрекцией к ее бедрам.

Она откинула назад голову, и из ее горла вырвался громкий стон. Я провел языком по ее шее, с силой пососав кожу между ключицей и грудью.

– Еще, – Чарли тяжело дышала, умоляла, цеплялась за мою рубашку. – Еще, еще, еще.

Я ущипнул ее за сосок через платье и просунул руку между нами, ныряя под юбку и в ее трусики. Мой палец с легкостью проскользнул внутрь. Чарли снова завладела моими губами, втягивая язык в рот, обхватив руками лицо.

– Еще, – снова взмолилась она, прижимаясь своим лбом к моему.

Чарли наклонилась и погладила мой стояк через штаны. Я толкнулся в нее, застонав. Дождь обрушился на нас. Ее мышцы сжались вокруг моих пальцев. Я добавил еще один и прижался своим ртом к ее рту. Она застонала, оседлав мою руку.

Я злился, и мне было больно, а еще я не мог ясно мыслить, но мне тоже нужно было больше. Мы целовались, и целовались, и целовались. Я прижал ладонь к ее клитору и провел зубами по подбородку. Чарли взъерошила мне волосы на затылке.

– Внутри меня, – выдохнула она, побеждая моих демонов как своих собственных, повторяя снова и снова, как будто ее потребность могла их изгнать. – Я хочу, чтобы ты был внутри меня.

У нее был вкус дождевой воды, кофе и чистой, дикой потребности. Я согнул пальцы, попав именно туда, куда хотел. Мой большой палец коснулся ее клитора. Она вскрикнула и схватила меня за плечи, впившись ногтями в кожу. Она поцарапала меня. Заявила, что я принадлежу ей.

И кончила, обнимая меня.

– Так прекрасно, – прошептал я ей в губы и куснул ее чувствительную кожу.

Чарли опустила голову мне на плечо и провела языком по шее. Мимо нас, сигналя, пронеслась машина. Кто-то заулюлюкал и просвистел через окно.

Мы оторвались друг от друга. Ее грудь поднималась и опускалась в такт дыханию. Ее соски торчали сквозь промокшее платье. Я поднес палец к ее нижней губе и заставил приоткрыть рот. Палец блестел от ее влаги, пока ее не смыл дождь.

– Красиво.

Опешив, она улыбнулась, пребывая в эйфории.

– Сандаловое дерево, костер, цитрусовые… секс.

– Сахар, печенье, кипарис.

– Я пила кофе, – отметила она.

– Я сменил гель для душа.

– Лжец.

Я действительно солгал.

Все было точно так же, как и в прошлый раз, когда мы целовались.

Я слишком боялся что-то изменить.

Глава шестьдесят четвертая

= Шарлотта =

«Возбудительно» заслуживало того, чтобы стать официальным словом, потому что оно идеально описывало мой поцелуй с Тейтом Маркетти.

Я подумала о том, чтобы отправить запрос в Webster’s и открыть сайт, но поняла, что он уже существует. Голос Рейган прорвался сквозь завесу тишины по внутренней связи.

Новое (и нежеланное) дополнение в офисе.

Она нашла способ говорить с нами, не оставляя своих детей без присмотра.

В результате наши уши были коллективно наказаны.

– Шарлотта! – она пока не получила памятку, что интерком сводит на нет потребность кричать. – Ты нужна мне здесь! Пожалуйста!

Я вскочила со стула и бросилась к ней, пока она не продлила пытку по внутренней связи.

Ничего хорошего из этого не вышло.

К тому же, после того как она установила интерком, Эбигейл отметила, что Рейган может просто написать сообщение или позвонить, когда мы ей понадобимся. Какой бы богатой она ни была, Рейган не хотела, чтобы деньги пропадали даром, а это означало, что она пользовалась системой.

Часто.

Я вошла в ее кабинет без стука. Дети плакали каждый раз, когда кто-нибудь из нас это делал. Еще они плакали при звуках рвущейся бумаги, вздохах, кашле, чихании и общих признаках жизни.

– Все в порядке? – я посмотрела на Итана поверх края самораскачивающейся люльки.

Он