— Той, в которую Майкл был влюблен. Нэнси… — Марионперестала плакать и снова пристально посмотрела на Джорджа. — Помнишь туночь, когда Майкл разбился на машине? Накануне он приезжал ко мне, чтобыпоговорить. Ты тогда неожиданно вошел, и он не захотел продолжать разговор притебе. Майкл хотел сообщить мне, что собирается жениться на этой девице, а япоказала ему досье, которое на нее собрала. Он был в ярости, Джордж!..

Марион замолчала, словно припоминая все подробности, аДжордж нахмурился. У него уже почти не оставалось сомнений, что врач вкололМарион что-то сильнодействующее, иначе бы она не несла такой околесицы! Онавстречалась с Нэнси — это ж надо такое придумать! Нэнси уже два года какмертва…

— Марион, дорогая, — сказал он таким голосом,каким обычно терпеливые близкие разговаривают с душевнобольнымродственником. — Ты никак не могла с ней встречаться. Нэнси погибла двагод а назад…

Но Марион только отрицательно покачала головой, не отрываявзгляда от его лица.

— Нет, Джордж, она не погибла. Это я сказала, что Нэнсиумерла, и заставила Вика держать рот на замке. Но девчонка выжила, хотя стекломей изрезало все лицо. Только глаза чудом уцелели; все остальное превратилосьпросто в фарш…

Джордж, боясь проронить хоть слово, внимательно слушал ивглядывался в лицо Марион. Такой Марион он еще никогда не видел. Перед ним былаглубоко несчастная, усталая, раскаивающаяся женщина, но она отнюдь не былабезумной. Какой угодно, но только не безумной, и он понял, что Марион говоритправду.

— Да, — кивнула она. — В ту ночь, когда яприезжала к Майклу, я зашла к ней в палату, и мы заключили один договор…

И опять она замолчала, крепко зажмурившись, словно от боли, иДжордж сильнее сжал ее руку.

— Может, хватит? Тебе нельзя волноваться. Марионкивнула и снова открыла глаза.

— Выслушай меня, Джордж. Возможно, мне будет лучше,когда я расскажу все, — сказала она глухим, лишенным всяческих эмоцийголосом. — Да, я предложила ей сделку: новое лицо в обмен на Майкла. Да,можно было найти тысячу самых разных способов, чтобы это звучало не такцинично, но в конечном итоге суть все равно сводилась к этому. Вик сказал мне,что знает одного хирурга, который буквально творит чудеса. По его словам, онодин мог восстановить лицо Нэнси. Разумеется, это стоило очень и оченьнедешево, но зато он действительно мог это сделать… Словом, я рассказала обовсем Нэнси и предложила оплатить ей все расходы, связанные с лечением ивосстановительным послеоперационным периодом. Я предложила ей совершенно новуюжизнь — жизнь, какой при любом другом раскладе у нее уже никогда бы не было, нопри условии, что она не станет искать встреч с Майклом.

— И Нэнси… согласилась?

— Да. — Это было очень короткое слово, но тяжелое,словно камень.

— Тогда… тогда она, наверное, не очень его любила. Тыпоступила очень благородно Марион, предложив оплатить ей пластическую операцию.

Если бы они действительно любили друг друга, ничто и никтоне смог бы их разлучить!

— Ты просто меня не дослушал, Джордж… — Марион,казалось, стала прежней и говорила теперь резким тоном, но ее гнев былнаправлен не против Джорджа, а против себя самой. — Я обманула обоих.Майклу я сказала, что девчонка умерла, — ведь я хорошо знала, что ему никакиедоговоры не помеха. Должно быть, девчонка тоже на это рассчитывала — возможно,именно поэтому она и согласилась на мои условия. Кроме того, у нее просто небыло другого выхода, да и терять ей было решительно нечего — она и так потерялавсе, что имела. Нэнси не на кого было надеяться, за исключением меня, а я… Япредложила ей дьявольскую сделку, как она сама сказала мне сегодня. Но, Джордж,ты ведь тоже понимаешь, что Майкл, знай он правду, тотчас же бросился быразыскивать ее. Разве не так?..

— Но ведь он страдал… Майкл до сих пор один… Хотя время— лучший лекарь. Может, если бы Майкл и Нэнси встретились сейчас, они быпочувствовали, что стали чужими друг другу…

Джордж лихорадочно искал хоть какие-нибудь доводы, чтобысмягчить ее вину, но он не мог не признать, что Марион будет нелегко житьдальше с таким грузом на совести. Конечно, Марион считала, будто действует винтересах сына, но она позволила себе слишком серьезное вмешательство в егожизнь.

— Да, Марион, — более уверенно сказалДжордж. — Они оба стали другими. Не исключено, что теперь они будут уже ненужны друг другу.

— Я это понимаю. — Марион протяжновздохнула. — Майкл с головой ушел в работу, и у него нет времени ни налюбовь, ни на нежность и ни на что другое. Я знаю это даже лучше, чем кто-либоиной, знаю по себе. А Нэнси… — Тут Марион вернулась мыслями в прошедший день,когда она встречалась с Нэнси. — Она теперь тоже другая. Элегантна,изысканна, уверена в себе и очень хороша собой… Но внутри только горечь, гнев,ненависть. Хорошенькую же пару они составят!

— И ты считаешь себя в ответе и за это тоже?

— А ты разве думаешь иначе? — Марион хотелаусмехнуться, но глаза ее неожиданно снова наполнились слезами. — Яошиблась, когда решила встать между ними. Теперь я это знаю, Джордж!

— Но, может быть, что-то еще можно исправить? Подумайоб этом, Марион. И еще о том, что, какими бы причинами ты ни руководствовалась,ты как-никак подарила этой девушке жизнь. И в каком-то смысле это лучшая жизнь!

— А она возненавидела меня за это.

— Значит, она не слишком умна. Марион покачала головой:

— Нет, Джордж, не надо меня выгораживать, правда на еестороне. Я не имела права делать то, что я сделала. И теперь, если я не хочупотерять уважения к себе, я должна рассказать обо всем Майклу…

Джордж не знал, что ей на это ответить. Формально Марионбыла права, но он предпочел бы, чтобы она этого не делала. Отчаяние, гнев,злоба, любая другая негативная реакция Майкла могли убить ее. А в том, чтореакция Майкла будет именно негативной — хотя бы в первые минуты — Джордж несомневался.

— Не говори ему ничего, дорогая, — сказал онмягко. — Теперь это уже бессмысленно.

В его глазах была тревога, и Марион не сдержала грустнойулыбки.

— Не беспокойся, Джордж, на это мне просто не хватитсмелости. Но рано или поздно он все равно узнает. Обязательно узнает. У негоесть на это право, и я сама прослежу за тем, чтобы это непременно случилось. Нов любом случае я предпочла бы, чтобы Майкл узнал правду от нее самой, если,конечно, Нэнси примет его назад после всего, что было… Может быть, тогда Майклпростит меня.

— Ты думаешь, это возможно? Ну, я имею в виду, что ониснова могут быть вместе?

— Нет, честно говоря, не думаю, — покачала головойМарион. — Но я должна сделать все, что в моих силах.

— О боже!..

— Все это получилось из-за меня, и мне нужно хотя быпопытаться исправить свою ошибку. Увы, от меня мало что зависит. Быть может, изэтого вовсе ничего не выйдет, но попробовать-то я, по крайней мере, могу!