В доме Тэйеров все притихли; потрясенные близняшки увидели,как Вард вносит Энн в дом, но не поняли, почему она такая толстая, а когдасестра встала на дрожащие ноги и они заметили торчащий живот, Ванессавскрикнула, а Валери не могла поверить своим глазам.

– Что теперь будет? – спрашивали они вечером Фэй,а та молчала, подавленная безумной усталостью. Она и сама не знала ответа навопрос дочерей.

Наутро Фэй повезла Энн к доктору и с облегчением услышала,что он не нашел следов насилия, девочка все делала по своему желанию. Онподсчитал, что ребенок должен родиться двенадцатого октября, недель за шестьона оправится, и если роды состоятся вовремя, она сможет вернуться в школупосле рождественских каникул. Энн потеряет ровно год и закончит восьмой класспосле рождения ребенка, а на следующий год пойдет учиться дальше. Мать сдоктором так легко говорили об этом, а Энн молча смотрела на них. Конечно,время для аборта упущено, это было бы самым простым решением проблемы, в случаеесли бы девочка согласилась, но Фэй не сомневалась, что уговорила бы дочь.Неизвестно, сколько наркотиков она приняла после зачатия и каково их действие.Но даже если ребенок родится с отклонениями, множество бездетных пар будутсчастливы усыновить его. Хейт-Эшбури для них истинное благо, там появлялись насвет дюжины детей, годных для усыновления, их рожали девочки из семей среднегокласса от мальчиков своего круга, и им не нужны были эти отпрыски. Они хотелисвободы, наслаждения солнечными днями, миром и любовью без грузаответственности. Доктор был счастлив помочь. Даже в Лос-Анджелесе он зналчетыре таких пары. Они полностью обеспечат ребенка, у них прекрасные дома. Чтоможет быть лучше для Энн? Она снова вернется к жизни четырнадцатилетней девочкии все забудет. Фэй и доктор улыбались, а Энн смотрела на них в ужасе, елесдерживая крик.

– Вы хотите отдать моего ребенка? – Она заплакала.Фэй попыталась обнять ее, но та оттолкнула мать. – Я никогда этого несделаю, никогда! Вы меня слышите? – Но Фэй не сомневалась: они заставятее. Не нужен ей дебил, отравленный наркотиками, который всю жизнь будетнапоминать им о том, что нужно поскорее забыть. Они с доктором обменялисьмногозначительными взглядами. Впереди четыре с половиной месяца, за это времяони убедят Энн, что это для нее лучший выход.

– Позже ты совсем иначе на все посмотришь. Это счастье– отдать его в хорошие руки. Он не может родиться нормальным. – Фэйпыталась говорить спокойно, но ею овладевала паника. А если дочь снова сбежит?Вдруг опять заупрямится? Кошмар, похоже, продолжался. По дороге домой Энн,забившись в дальний угол машины, смотрела в окно, а слезы текли по лицу.Затормозив около дома, Фэй подала дочери руку, но Энн оттолкнула ее, даже невзглянув на мать.

– Дорогая моя. Нельзя его оставлять. Он разрушит твоюжизнь. – Фэй говорила твердо, не сомневаясь в своей правоте. И Вардсогласен с ней, Энн это знает.

– Ты имеешь в виду свою жизнь? И жизнь отца? – Эннв упор посмотрела на мать. – Тебе просто стыдно, что я беременна, вот ивсе. Ты хочешь все скрыть. Куда же ты денешь меня на эти четыре месяца? Будешьпрятать в гараже? Делай все, что угодно, но я никому не отдам моегоребенка. – Она выскочила из машины.

Фэй, потеряв контроль над собой заорала на дочь. В последниедни, да что там дни – в последние месяцы – на нее слишком много свалилось.

– Мы можем сделать все, что захотим! Тебе еще ипятнадцати нет! – Она ненавидела себя за такие слова, и днем Энн сноваушла из дома. Но на этот раз к Лайонелу. Она сидела на кровати и рыдала,рассказывая им с Джоном, что случилось.

– Я не дам забрать у меня ребенка… Не позволю… Нехочу… – Она сама еще ребенок, и трудно представить ее с младенцем наруках. Лайонел не знал, как ей объяснить, что он согласен с матерью. И Джонтоже. Вчера ночью они говорили об этом, шепчась в постели, чтобы не услышалисоседи. В отеле было куда как лучше. Теперь не только Энн, но и они столкнулисьс реальностью.

– Детка. – Лайонел сочувственно смотрел на Энн,нежно сжав ее руку. Точно так же, как мать. Но Энн никогда не желала признаватьих сходство. Если бы она это видела, то любила бы его меньше. – Может, онии правы. Это ведь ужасная ответственность, понимаешь? И, знаешь, нечестновзваливать ребенка на отца с матерью.

Но об этом Энн уже думала.

– Тогда я найду работу и сама буду заботиться о нем.

– А пока ты на работе, кто останется с ним? Понимаешьтеперь? Детка, тебе ведь нет и пятнадцати лет…

Энн заплакала.

– Ты говоришь, как они…

Раньше Лай никогда так не вел себя. От брата Энн даже этомогла вынести, однако взглянула на него с отчаянием.

– Лай, но это же мой ребенок. Я не могу его отдать.

– Но когда-нибудь у тебя будут другие дети.

– Ну и что? – Она испуганно посмотрела набрата. – А что, если бы они отдали тебя, решив, что когда-то появлюсь я?

Он едва не рассмеялся над таким аргументом, но удержался инежно посмотрел на сестру.

– Я думаю, тебе стоит еще подумать. Не торопись срешением.

По возвращении домой Энн поругалась с Вэл: та потребовала,чтобы Энн не выходила из своей комнаты, когда приходят ее друзья.

– Надо мной будут смеяться в школе, если узнают, что тыв положении. Да и ты сама пойдешь туда через год. Тебе вряд ли захочетсяогласки.

Фэй упрекнула Вэл за жестокость, но было поздно. Энн послеобеда ушла к себе и упаковала вещи. А в десять снова стояла в комнате Лайонела.

– Я не могу с ними жить. – И объяснила, почему. Онвздохнул, понимая, как ей трудно. Но Лай мало чем мог помочь. На ночь онуступил сестре свою постель, пообещав завтра во всем разобраться, а сампозвонил Фэй и сказал, что Энн у них, она тут же сообщила Варду, и Лайонелпонял, что отец, вероятно, сегодня будет ночевать дома. Соседям Лайонел сказал,что устроится на полу, но, конечно, ночевал у Джона, попросив Энн бытьпоосторожнее – ведь их товарищи не знают, что они голубые. Наутро все троевышли на прогулку, и его смутили вопросы сестры. Но Лай пытался быть честным.

– Вы действительно спите с Джоном каждую ночь?

– Да.

– Как муж и жена?

Лайонел краем глаза увидел, как покраснел Джон.

– Что-то в этом роде.

– Странно, – спокойно сказала она, и Лайонелрассмеялся.

– Ну, так уж случилось.

– Не понимаю, почему люди так плохо к этому относятся.Например, отец. Если вы любите друг друга, какая разница, кто вы такие –мужчина и женщина, две женщины или двое мужчин.

Лай, вспомнил рассказы полицейских и подумал, что, наверное,в секте она и не такое видела. Может быть, и у нее есть гомосексуальный опыт.Но он ни о чем не спросил сестру, тем более что она там постоянно жила поддействием наркотиков. И участвовала в групповом сексе. Это совсем не то, что уних с Джоном, между ними самое искреннее чувство, настоящая любовь. Лайонелпосмотрел на сестру: то ли женщина, то ли ребенок…