– Понимаю. Но если другие не могут это прочитать, то для кого предназначено послание?

– Это же очевидно. – В полумраке показалось, что Найтия Ворен улыбнулась. – Для того, кто его написал.

– Да-да, конечно! – незамедлительно отреагировал переводчик. – И вещи, разумеется, тоже для него.

– Вы начинаете кое-что называть, – с удовлетворением отметила Найтия Ворен. – Возможно, что-то из этого вы уже поняли.

– Возможно, – тут же поддержал ее Уни таким тоном, каким обычно разговаривают с сумасшедшими. – Вещи ведь тоже носители знаний… Они несут отпечаток личности своего носителя…

– Вы делаете большие успехи, Унизель Вирандо, – продолжила раздавать комплименты Найтия Ворен.

– Я стараюсь, – живо ответил Уни. Он вел этот абсурдный разговор, и ему стало казаться, что вся пещера с голубыми огнями искажается, а фигура его собеседницы будто плывет в пространстве, то приближаясь, то отдаляясь. «Надо заканчивать с этой беседой, – подумал переводчик, – а не то я просто сойду с ума».

– Не может сойти с ума тот, в чьем сознании и так нет границ, как вы считаете, Унизель Вирандо? – неожиданно спросила Найтия Ворен.

– Что?! – воскликнул Уни. – Вы можете читать мои мысли?

– Если я могу читать их, значит, они уже не ваши, – тихо произнесла его собеседница. – Простите, это, видимо, было лишним.

– Ничего, – с готовностью ответил Уни. И тут же стал еще увереннее закапывать себя: – Скажите, а вириланы… могут сойти с ума?

Найтия Ворен молча встала с места. Ее тень, огромная и страшная, навалилась на Уни сверху. Неистовый ужас впился тысячью острых когтей во внутренности молодого дипломата.

Уни дернулся, но тут словно чей-то голос приказал ему: «Держи структуру!» Он так и сделал, и Найтия Ворен мгновенно отреагировала.

– Да, это он! Теперь я точно вижу, – с волнением прошептала женщина.

– Что вы сказали? – так же тихо спросил Уни.

– То, что вы и так знаете, Унизель Вирандо. Вещь несет отпечаток своего носителя, и сила ее соизмерима с его силой!

Словно впав в гипноз, Уни медленно снял с пальца каменное кольцо.

– Вы ведь эту вещь имеете в виду, Найтия Ворен? Да, эту. Я вижу, как вы на нее реагируете. Она хоть и пришла из нашего мира, на самом деле не принадлежит ему.

– Этот мир не имеет границ, Унизель Вирандо. Для некоторых – не имеет.

– Для некоторых сумасшедших? Для Ирамия Нэтиса, например? Вы узнали его структуру во мне, а я узнал вириланскую технику Воды в тех приемах, которые применял не по своей воле! Но я не хочу больше быть вашей марионеткой, понимаете? Не хочу играть роль в этом абсурдном театре, читать написанный кем-то текст и сдавать свое тело в аренду авторам чужих трагедий. Заберите ваше кольцо и выполните наконец свою часть уговора!

Найтия Ворен шагнула назад, повернувшись к Уни левым боком. В ее свободно опущенных руках он увидел копье.

– Вы полагаете, что дело в кольце? Можете снять его и попробовать сами.

– Вот как? – еле слышно прошептал Уни.

Он решительно освободился от украшения и, обнажив меч, принял боевую стойку.

– Сейчас ты мне все расскажешь! – бросил он сквозь зубы и пошел в наступление.

Уйдя назад от его рубящего удара в голову, Найтия Ворен мгновенно ответила мощным уколом в живот. В свою очередь, отскочив назад, Уни тут же нанес ей два рубящих удара в левую ногу и в поясницу справа. Копье в руках вириланки, словно язык змеи, стремительно жалило и тут же скрывалось обратно, готовое для новой атаки. Крутанувшись на месте и отразив оружие врага, Уни бросился вперед с собственным ударом – и провалился в пустоту. Как челнок в ткацком станке, Найтия Ворен снова ушла назад с мгновенной контратакой. Что-то хлопнуло юношу по щеке, и Уни ощутил стальной запах наконечника копья сбоку от лица. Он на миг прикрыл глаза и замер, боясь пошевельнуться.

– Как думаете, Унизель Вирандо, вы сейчас сражались против меня сами или кто-то управлял вами?

– Полагаю, – ответил Уни пересохшими губами, оглядев оставленное на пьедестале кольцо, – что сам.

– Но вы сейчас исполнили третью форму саэси для боя с копьем. Ирамий Нэтис придумал ее во время нашей первой встречи, чтобы я победила его. Вы не могли знать ее. Вы по-прежнему уверены, что вами никто не управляет?

– Мной управляли вы, – облизав губы, ответил Уни. – Форма составлена с таким расчетом, чтобы оставить мне лишь несколько вариантов действий, число которых сокращается по мере исполнения формы. Вы опять сделали из меня марионетку, да сколько же можно?! Поймите, я хочу сам, сам! Я дам вам то, что вы желаете взять, хотя и не знаю, что именно, но я чувствую это! Я просто хочу понять, разобраться и тогда сам вручу вам это, обещаю!

Найтия Ворен сделала широкий шаг назад и опустилась на колено, положив копье рядом.

– Простите меня, Унизель Вирандо, я… поспешила. Искушение было так велико… Но я выдержала. Как и всегда. Я уважаю вас, потому что доверяюсь мудрости Онелии Лерис, знающей о вас то, чего не знают другие.

– Я понимаю вас, – ответил Уни, опуская меч. – И ваши чувства. – Он медленно вложил оружие в ножны. – Есть вещи, которые не стоит называть, но я понимаю. – Он перевел взгляд на тело Онелии: – Скажите, а ее вещи тоже обладают такой властью?

– Вы хотите… стать ею?

– Простите, но мне кажется, что часть ее уже во мне. Та сила, которая излечила меня, которой Онелия поделилась со мной, чтобы я снова жил, – разве теперь это не во мне?

Поднявшись, Найтия Ворен печально улыбнулась:

– Вириланские целители не делятся с больными своей силой. Они лишь влияют на сознание человека, задействуя его собственные скрытые силы, приводящие к выздоровлению. Онелия Лерис умерла не потому, что отдала вам свою силу.

– Но тогда от чего?

– Этого я не знаю. Я не знаю ее планов. Рассказать о них может только она сама.

– Она сама? Но… – Уни вдохнул и не смог выдохнуть. – Это значит, что она жива? Вы верите в переселение душ, как колдуны Унгуру, или во что-то похожее?

– Вы, безусловно, найдете ответ на этот вопрос. Но сначала я хотела бы выполнить данное вам обещание. Вы можете посетить императорский дворец в Древней столице.

– Благодарю вас! – произнес Уни с видимым облегчением. Этот разговор стал настолько значимым для него, насколько и обременительным. – Я поспешу обрадовать посла Санери, чтобы мы смогли начать подготовку к аудиенции. Кстати, воины отняли у нас наши вещи и посольские дары. Но теперь, когда… проблема решена, мы были бы весьма признательны, если…

– Простите,