возвращаться в Арден Экор с письмом, которое Авенир предусмотрительно написал накануне.

Это были самые долгие и мучительные четыре дня для сестры Оксилии. Каждый день к ней приходила Юдора, чтобы отвлечь от тяжёлых мыслей. Юдора была в храме Аонад представительницей всех врачевательниц, лекарей и знахарей. Она уводила Сестру Оксилию с собой к своим братьям и сестрам по ремеслу. За эти четыре дня сестра Оксилия узнала и научилась делать больше, чем за всё время проведённое в столичном лектории. Проводимые занятия, на которых присутствовала девушка, были столь интересными и захватывающими, что она стала иногда ощущать вину от того, что ей так хорошо, пока Авенир, возможно, терпит трудности. «Но то был его собственный выбор» – напоминала себе сестра Оксилия, пытаясь приглушить чувства.

Аз тоже не оставался на месте. В первый вечер после ухода Авенира к нему явился шаман Хивн’дар из обитавшего тут племени Хзуаа и пригласил принять участие в обряде очищения Руэп’хааз. Аз’нив проводил подобные обряды сам и уважал традиции, потому не стал отказывать. Тем более быть приглашённым на ритуал в чужое племя считалось большой честью для любого орка.

Дни сменялись днями, тяжелые мысли медленно покидали гостей Рифайгинна, а Авенир по-прежнему отсутствовал. Сестра Оксилия просыпалась по утрам и ждала новых впечатлений, а не возвращения своего ближайшего друга. Забота Аза о повелителе ушла на второй план, уступив место тому вниманию, что оказали ему орки Хзуаа. Спутники Авенира почти не виделись между собой, и было это не то по их собственной воле, не то по чьей-то указке.

На восьмой день Авенир вернулся. Никто из его спутников этого не ждал, и уже все забыли о том, что он куда-то уходил, что есть опасность, что нужно спешить обратно. Сладостный дурман поглотил сестру Оксилию и Аза полностью.

Авенир явился прямиком в храм Аонад утром восьмого дня после своего ухода. Он пришёл не один. Следом за ним шёл исхудалый старец с острым носом и кустистыми белыми бровями вразлёт. Старец был одет в старый потрёпанный длинный до пола балахон с капюшоном из грубой ткани, подпоясанный тонкой льняной верёвкой. На ногах у старца были самые простые сандалии.

При виде Авенира старейшины Рифайгинна замолчали. Никто из них не знал, что будет дальше, а Авенир готов был поспорить, что никто из них и не хотел бы узнавать.

– Я вернулся. Вопреки всему. Я сдержал обещание и избавил вас от угрозы. Можете больше не бояться Тагасимакса. Дракон больше никогда не потревожит вас, можете не сомневаться. Это моё слово.

– Авенир, мы… – хотел было что-то сказать Марон, но не смог.

– Не нужно ничего говорить, старейшина. Вы выбирали между вашим благополучием и моей жизнью. Какая мелочь, выбор был прост. Во имя общего блага жителей Рифайгинна. Или вашего личного.

Авенир сделал паузу и оглядел лица старейшин.

– Да только какой толк от вас, вашего города и от всех ваших знаний? Какая от них польза, если они не облегчают жизнь людям, не приносят пользу, если вокруг полным-полно голодных и обездоленных, если в мире правят коварство, злоба, жадность? Вы спрятались тут, как крысы в норах. И проживёте свою крысиную жизнь, бессмысленную и бесцельную, бесполезную. В трёх днях пути отсюда можно найти с десяток поселений, где люди умирают с голоду и от страха. Люди не умеют лечить друг друга, те кто обладают хоть какими-то знаниями – единицы. Вы бы могли сделать для них нечто большее, чем отправлять старого друида и его внучку поддерживать их боевой дух и подстрекать к сопротивлению. Они сопротивляются, гибнут. За себя. Но больше – за вас.

– Ты не понимаешь нас, ты не владеешь теми знаниями, которыми владеем мы, – резко вставил надменный эльф-старейшина.

– Я не понимаю? Ваши сады ломятся от изобилия, склады полны припасов, а стали хватит, чтобы вооружить армию. Чего я не понимаю?

Но никто не ответил Авениру.

– Когда спелое яблоко долго висит на ветке, в нём заводятся черви. Оно начинает гнить изнутри гораздо раньше, чем птицы склюют его. – Авенир снова посмотрел на старейшин, обжигая их полыхающими угольками своих глаз. Многие отводили взгляд, не выдерживая такого давления.

– Да, возможно, вы правы, я не всё понимаю в устройстве этого мира, но одно я знаю точно. Именно в вашей власти сделать жизни тысячи людей проще. Это тяжело. Конечно, проще спрятаться, как вы, и переложить ответственность на кого-нибудь ещё. Например на чужака с юга, прошедшего полмира в поисках ответов.

– По преданию только ты… – заговорила Юдора, но Авенир перебил её.

– По приданию? Страх, который сковывал вас, вот он, – Авенир, сжимавший в руке конец цепи дернул её. Стоявший позади него старец с кустистыми ястребиными бровями сделал пару шагов вперёд против своей воли.

– Это Тагасимакс. Тот, в чью пещеру вы побоялись войти, когда договаривались обменять мою жизнь на своё благополучие.

Чёрная цепь из искристого металла начиналась в сжатом кулаке Авенира и заканчивалась кольцом на шее старика. Руки у пленника так же были закованы в кандалы из метеорита.

– Старейшины зароптали, глядя на того, кого привёл Авенир.

– Я оставляю вам ваш страх, делайте с ним что хотите. Взамен, вы обратитесь ко всем жителям Рифайгинна с призывом о помощи всему Западу. Все кто захочет помочь, кто захочет взять в руки оружие и противостоять захватчикам, может присоединиться ко мне. Через два дня я покину это место раз и на всегда.

– Авенир, не оставляй меня им, – сипло, через силу попросил пленник у своего пленителя.

– Ты держишь нас за дураков, мальчишка? Привёл сюда какого-то бродягу в лохмотьях и хочешь, чтобы мы тебе поверили? – яростно закричал надменный эльф и сделал несколько решительных шагов навстречу юному потомку Ювина.

– Удел лжеца сомненья сеять даже там, где истина видна слепому, – ответил Авенир, выдержав взгляд грозный старейшины и вернув ему такой же. – Если вы сомневаетесь, я могу снять с него кандалы и ошейник. Вы этого желаете?

– Мы желаем, чтобы ты увёл его с собой, кем бы он ни был, – ответил старейшина Марон под всеобщее трусливое одобрение и роптание.

Глава 39. Путь Ювина

Через два дня Авенир, его пленник дракон Тагасимакс, Аз и сестра Оксилия покинули Рифайгинн. Друид Хаген был очень расстроен, когда узнал все подробности о том, что произошло на самом деле. Его внучка Игнис горько плакала из-за того, как старейшины обошлись с Авениром. Юный правитель Арден Экора знал, что они действительно были в неведении, что их так же использовали в своих целях трусливые вершители судеб