Приехав, Мэтт сразу повез их обедать в маленький, уютныйитальянский ресторанчик, который очень любила Пип. Стоило им сесть за стол, какхор официантов исполнил «С днем рождения» на итальянском, после чего Мэттпреподнес ей огромный набор принадлежностей для рисования, о котором Пип втайнедавно мечтала, и пуловер с яркой надписью «Ты мой лучший друг». Образец Мэттсделал сам, и Пип была в полном восторге. Праздник получился замечательный.Мэтт не пожалел усилий, чтобы порадовать их, и Офелия была страшно благодарнаему. Однако она ничуть не сомневалась, что впереди ее ждет долгий, неприятный разговор.Она догадалась по выражению его лица. И Мэтт понял, что она знает, о чем будетразговор. К этому времени оба успели уже хорошо узнать друг друга.

– Вы ведь догадываетесь, о чем я хочу поговорить,да? – спросил он. Лицо его стало серьезным.

Офелия кивнула, уже почти жалея о том, что Пип отправилась впостель.

– Подозреваю, что да, – улыбнулась она.

Ее не могло не трогать то, что он так беспокоится о нихобеих. Офелия тоже часто вспоминала о Мэтте, гадала, как он там один, всякийраз с удивлением отмечая, что успела сильно привязаться к нему. Как-тонезаметно он стал частью их с Пип жизни.

– Вы обещали, что подумаете о нашем разговоре.Послушайте, Офелия, я и в самом деле считаю, что такая работа не для вас.Откажитесь, пока не поздно. – Мэтт выжидательно посмотрел на нее.

– Знаю, Мэтт. Мы ведь уже говорили об этом. Кстати, Пиппосоветовала сказать вам, что еще не было случая, чтобы кто-то из командыпострадал. Они настоящие профессионалы и к тому же очень осторожны. Они не такуж глупы, Мэтт, чтобы не понимать, с кем имеют дело. Между прочим, и я тоже. Нутак как – мне удалось вас переубедить?

– Нет. Может быть, им до сих пор чертовски везло. Новезение не вечно, знаете ли. Кто может сказать, что будет завтра?

– Тогда лучше уповать на милость Божью. Не смейтесь,Мэтт. Возможно, вы считаете, что я совсем выжила из ума, но Господь недопустит, чтобы со мной случилась беда, когда я занимаюсь таким богоугоднымделом.

– Да? А что, если у Него найдутся другие дела? Или Онпросто будет слишком занят, чтобы приглядывать за вами, и беда все-такипроизойдет? В конце концов, вы у Него не одна, – сердито буркнул Мэтт.

Это выглядело так забавно, что Офелия не могла нерассмеяться. Ее заразительный смех заставил Мэтта улыбнуться.

– Послушайте, вы просто сведете меня в могилу. В жизнине видел такой упрямой женщины, как вы, Офелия. Ну… и такой храбройтоже, – тихонько добавил он. – И безрассудной. Как вы не понимаете,что единственное, чего я хочу, – чтобы с вами ничего не случилось! –с какой-то непонятной грустью прошептал Мэтт. – Если бы вы знали, какмного вы с Пип значите для меня!

– Вы тоже, Мэтт. Вы же наш друг. И вы устроили Пиппросто замечательный день рождения, – с искренней благодарностью ответилаОфелия.

Она невольно вспомнила прошлый день рождения дочери – черезнеделю после трагической гибели отца и брата. Разве можно сравнить его снынешним праздником, который так любовно подготовил для них Мэтт? А в следующуюсубботу соберутся школьные друзья Пип, и девочка уже заранее предвкушала, каквесело им будет. И все равно обед в компании Мэтта, подарки, которые он с такойлюбовью приготовил для своей маленькой приятельницы, значили и для Пип, и дляОфелии невероятно много. Жаль, что они теперь вечно ссорятся из-за ее работы. УОфелии не было ни малейшего желания отказаться от своих ночных выездов. И знаяэто, Мэтт продолжал упорно отговаривать се, всякий раз выискивая все новыепричины, которые могли бы убедить Офелию бросить ночную работу.

Впрочем, им скоро наскучил этот разговор, и оба с немалымоблегчением переключились на события прошлой недели. Было так приятно сидетьвозле пылающего камина, маленькими глоточками потягивая из бокала вино. Им былохорошо вдвоем. Офелия невольно подумала, что до сих пор ни с одним мужчиной,даже с мужем, не чувствовала себя так легко и просто, как с Мэттом. То же самоемог бы сказать и Мэтт. Когда он наконец собрался уходить, морщины у него на лбуразгладились и выглядел он куда более довольным, чем в то время, как толькоприехал. Правда, ему так и не удалось убедить Офелию отказаться от своейопасной затеи, но его мнение все-таки не оставляло ее безразличной. А это уженемало, учитывая, что в роли друга он как-никак не имел никакого права что-тоей запрещать.

В тот же вечер, поднимаясь к себе в спальню, где ееподжидала Пип, Офелия тоже думала о Мэтте. Он хороший человек. И он стал добрымдругом им обеим. Можно считать, им с Пип повезло. Она вспомнила, как искреннеон тревожится о ней, и у нее потеплело на сердце. Впрочем, она уже не раз ловиласебя на том, что с Мэттом ей хорошо – лучше, чем с кем бы то ни было еще. Еепорой пугало такое отношение к Мэтту – она боялась, что ее слишком сильно тянетк нему, – но она запрещала себе даже думать о подобных вещах. Впрочем,возможно, она все преувеличивает. Мэтт был просто ее другом, и ничем больше.

А Мэтт ехал к себе в Сейф-Харбор и улыбался своим мыслям. Ондо сих пор не мог прийти в себя от того, что сделал перед самым уходом. Ему неверилось, что он способен на такое безумие, но… ладно, дело того стоило, решилон. Такая мысль пришла к нему внезапно, когда он, сидя возле Офелии, бросилслучайный взгляд в сторону и заметил стоявшую на столике большую фотографию.Потом, едва дождавшись, когда она поднимется наверх взглянуть на Пип, Мэттсделал молниеносное движение и сунул фото в карман. И вот теперь он ехал домой,перебирая в памяти минувший вечер, и перед глазами у него стояло сиявшее личикоПип в тот момент, когда официанты запели «С днем рождения», а в кармане у негос фотографии в серебряной рамочке улыбался Чед.

После дня рождения ни Пип, ни Офелия не виделись с Мэттомцелых три недели – вплоть до того самого дня, на который был назначентрадиционный обед «отцов», куда он обещал сопровождать Пип. На Мэтта разомсвалилось множество дел. Пип с Офелией тоже были заняты. Однако Мэтт каждыйвечер находил время звонить Пип. Офелия, когда ей случалось брать трубку,старалась избегать любого упоминания о своей работе. Да и зачем? Она и без тогознала, как он волнуется из-за ее ночных поездок. Нет, Мэтт не злился, просто онпереживал из-за того, что никак не мог заставить Офелию согласиться с ним. Мэттискренне тревожился о ней и о Пип тоже.

На школьном обеде Мэтт выглядел ослепительно – элегантныйпиджак, темно-серые слаксы и синяя рубашка с винно-красным галстуком. Он заехалза Пип на машине, и та напыжилась от гордости, увидев его на пороге. Столнакрыли в школьном спортзале. Офелия, проводив Пип, тоже отправилась обедать –Андреа пригласила ее в небольшой японский ресторанчик по соседству, гдеподавали ее любимое суши. Несколько дней назад Андреа удалось нанять няню, итеперь она блаженствовала, откровенно наслаждаясь свободой.

– Ну, что новенького? – с намеком поинтересоваласьона, едва они уселись за столик.