Вадим со стоном опустился на подушку. Снова проблемы…

В комнату вошел Сашка. С маху усевшись на кровать к Вадиму, он громко крикнул:

– Привет!

– Ну, я пойду… – проговорила девчонка.

Она исчезла в проеме двери. Сашка присвистнул:

– Я смотрю, ты времени не теряешь! Что за краля?

– Дочка профессора, – Вадим все еще глядел ей вослед. – Я даже имени ее не знаю…

– Ничего, еще познакомишься. Профессор, похоже, надолго застрял. Он сейчас у Анджея. Рвет и мечет. Ты, кажется, что-то там сломал…

Вадим попытался вспомнить, что произошло, но в памяти зиял провал.

– Где Велес? – наконец, поинтересовался он.

– Колдует с Валькой над каким-то прогнозом.

Сашка взял яблоко, лежавшее на тумбочке, откусил, потом спросил:

– Ты не возражаешь?

Вадим, улыбнувшись, покачал головой.

– И долго ты тут собираешься прохлаждаться? Может, прошвырнемся? Говорят, сегодня последний солнечный день…

– А можно?

– Так ведь нет никого!.. – удивился Сашка.

От небольшого усилия потемнело в глазах. Сашка помог подняться. Вадим стиснул зубы: боль пронизывала каждую клеточку. Знать бы, что случилось!..

Удивительно, но они никого не встретили. С каждым шагом к телу возвращалась подвижность. Боль не пропала, но сделалась терпимой. Доковыляв до жилого этажа, Вадим остановился перевести дух.

– Вадька!

Данька буквально выпрыгнул из-за поворота.

– А мы идем тебя проведать! – радостно сообщил малыш, крепко сжав в объятиях старшего брата.

Вадим втянул воздух через стиснутые зубы, когда маленькие ручки задели ноющие ребра, но отстранять брата не стал. В поле зрения появилась Деметра.

– Даня, ты сейчас задушишь брата! – на ее лице отразилась тревога. Взгляд скользнул по забинтованным рукам, поникшим плечам и синим кругам под глазами… – Велес грозил, что не позволит тебе вставать еще часов двенадцать. – Нерешительно проговорила Деметра.

– Попали, – констатировал Сашка.

– Я лучше дома… С Данькой…

Вадим положил руку на лохматую голову брата. Тот озорно взглянул на Деметру из-под широкой ладони.

– Ну, хорошо, – посторонилась женщина. – Идите к себе! Я сейчас принесу поесть.

Данька шумно побежал вперед. Вадим, поддерживаемый Сашкой, двинулся следом.

Спустя долгие изматывающие два этажа и пять поворотов они попали домой.

– Нет, свежий воздух, конечно, хорошо, – проговорил Сашка с набитым ртом, – но и вечер в семейном кругу тоже неплохо!..

Он потянулся за третьим куском торта.

– И куда в тебя только помещается?

Вадим полулежал в кресле, заботливо укрытый Данькой, который в данный момент пытался скормить псу масляную розочку. Пожалуй, сил для прогулки у Вадима не хватило бы. Сашка что-то рассказывал, Данька играл с собакой… Вадим не заметил, как задремал.

Велес пришел спустя полчаса. Убедившись, что с Вадимом все в порядке, он устало присел рядом.

– И как вы удрали?.. – проронил он.

– Потихоньку, – буркнул Сашка.

Он готов был убить всякого, кто побеспокоит друга. Да и на Велеса злился, тот мог бы и побережнее собирать свои «данные».

В дверь тихо постучали. На пороге стояла дочка профессора.

– Проходи, Алексис! – пригласил Велес.

Она зашла, положила стопку бумаг на стол.

– Отец восстановил часть информации, – тихо сообщила она.

– Да-да, я сейчас…

Велес провел рукой по лицу. Он страшно устал, но у Вадима почти не осталось времени. Старый лекарь посидел еще немного.

– Уже вечер… – проговорил он, массируя виски. – Саше пора домой. Алексис, побудешь с Вадимом?.. Как проснется, зови меня.

Он ушел. Алексис немного растерянно оглядела гостиную.

– Никуда я не уйду! – возмущенный Сашка улегся на диван, закинув ноги повыше. – Еще чего!..

Данька завладел рукой Алексис и потянул девчонку в свою комнату: нашелся кто-то, кому можно рассказать свои детские секреты и показать сокровища.

Когда малыш, наконец, заснул, Алексис вернулась в гостиную. «Сиделка» спал крепким сном. Вадим по-прежнему не шевелился. Немного приглушив свет, Алексис какое-то время разглядывала его. По словам отца, мальчишка – самый могущественный человек на Земле. А ведь не скажешь…

Она вернулась к столу, где еще стояли остатки торта и недопитый чай. Под низко висящей лампой были свалены в кучу какие-то бумаги, фотокопии текстов и много-много записок. Кажется, перевод…

– Интересно.

Алексис с удивлением обнаружила, что на вырванных из блокнота страничках неровным почерком написаны фрагменты перевода древней летописи шумеров. «Его работа?..» Ее взгляд снова остановился на бледном лице Вадима.

Посуда так и осталась стоять на столе. Алексис, взобравшись с ногами на мягкий стул, медленно читала переведенный Вадимом документ.

Незаметно пролетели два часа. Сравнив фотокопию с очередной запиской, Алексис пришла к выводу, что работа над текстом еще не окончена. Она положила фотографию на стопку прочитанных фрагментов. От неосторожного движения все посыпалось на пол. Вадим вздрогнул.

Алексис попыталась быстро собрать бумаги.

– Оставь! – сонно прошептал Вадим. – Я уберу.

Он выбрался из-под одеяла, попытался поднять несколько страниц.

– Прости, я такая неуклюжая!..

– Все в порядке.

Перебинтованные руки плохо слушались. Вадим сел прямо на пол и принялся распутывать повязки.

– Еще рано, – возразила Алексис.

– Ничего… Давно хотел попробовать одну штуку…

От запястья до локтя тянулась одна сплошная рана – неприглядная картина. Однако больше всего беспокоили надорванные сухожилия.

Подняв руки перед собой, Вадим осторожно направил Силу в поврежденные участки. Золотистое свечение, словно перчатка, одело ладонь, разлилось до сгиба руки… Сначала медленно, потом быстрее раны начали затягиваться, покрываться кожей. Уже через пять минут ничего не напоминало о тяжелых травмах. Вадим выдохнул, повертел руками, подвигал пальцами.

– Ну вот… Теперь я в рабочем состоянии.

Алексис, наблюдавшая за ним широко распахнутыми глазами, вдруг спросила:

– Твоя истинная Сила золотистого цвета?

– Да, – удивился Вадим.

– Но тогда, у отца… Она была ярко-фиолетовая.