– Что это? – в ужасе спросилДемин. – Что?

– Яйца, – со вздохом ответил Володя.

– Чьи? – вопрошал Демин.

С христианской незлобивостью майор пояснил:

– Куриные. Вы, дедушка, обвалились нанаволочку с продуктами, сверху десяток яиц лежал, крупных, по 15.60.

– Кто же складывает харчи внаволочку? – пришла в негодование Юля.

– Я, – коротко ответил майор, –а что, нельзя?

Оставив их ругаться дальше, я пошла домой.Интересное дело, почему такой вкусный и полезный продукт, как куриные яйца,настоящая кладовая витаминов, у нас немедленно погибает, не успев попасть настол?

Доктор Ростов оказался занят под завязку. Пробиласья к нему только вечером в четверг. Выглядел Федор Николаевич импозантно.Высокий, крупный, с копной седых волос. Пахло от него дорогим одеколоном, а наего правой руке сверкал золотой перстень. Мне он напомнил нашего семейногодоктора, давно покойного Игоря Львовича Ежова, которого моя мамочка всегдавызывала, стоило дочурке пару раз кашлянуть.

Сходство усилилось, когда Федор Николаевичпотер руки, словно пришел с мороза, и мягким, бархатным голосомпоинтересовался:

– Ну те-с, что случилось, дорогуша?

Мне не захотелось прикидываться родственницейсумасшедшего. Да и в кабинете специалиста подобного класса это небезопасно.Начнет задавать вопросы и тут же выведет на чистую воду. Поэтому я прямозаявила:

– Я пришла поговорить о НастеЗвягинцевой.

Федор Николаевич вытащил трубку, набил еетабаком, тщательно закурил и осведомился:

– Надеюсь, вы понимаете, что сведения обольных не подлежат разглашению?

Я кивнула.

– Тогда, – продолжал Ростов, –расстанемся без обид, а если желаете что-либо узнать, у вас должна быть бумажкаиз органов, где вы просите меня об откровенности. Кстати, не всегда помогает иона.

– Я не имею никакого отношения кправоохранительным органам…

Психиатр выпустил густой клуб дыма иухмыльнулся:

– Душенька, вы симпатичное существо, но,увы, я связан клятвой Гиппократа. Мой вам совет, как журналистке, лучше бросьтеэту тему. Господа Скотинины вели себя безупречно, а Настенька мертва. Ну к чемудоставлять людям еще больше горя? Мне, например, не нравится, когда радиувеличения тиража фотокамера суется в постель или на кухню…

– Я не из газеты…

– Да? Тогда зачем вам сведения о Насте?

Его умные, породистые глаза откровенносмеялись, и я выложила ему всю правду – про больницу, доллары, поиски Егора…

Федор Николаевич посерьезнел.

– Тридцать тысяч! Большие деньги, вымогли спокойно оставить их себе, никто бы и не побеспокоился.

Я оторопела. Оставить себе? Чужие деньги?Как-то даже не пришло в голову.

Ростов засмеялся:

– Шучу, шучу. Честно говоря, вы менядважды удивили.

– Чем?

– Сначала тем, что начали поискинеизвестного парня, а потом сообщением о сумме… Вы видели реальные деньги?

– Не понимаю…

– Ну, у вас в руках были купюры иликакая-нибудь пластиковая карточка, чек…

– Нет, банкноты, причем подлинные, япроверила их карандашом.

– Чем?

– Ну, такой специальный прибор, похож налазерную указку, фальшивые ассигнации в его свете желтеют, а подлинные –синеют.

– Скажите пожалуйста, – изумилсяРостов, – никогда не слыхал о таком.

– Я тоже, но под Новый год моегородственника обманули в обменном пункте, всунули фальшивые доллары. Пареньужасно ругался, но поделать ничего не смог.

Кассир, гадко ухмыляясь, сообщил ему:

– А где на деньгах написано, что они изнашего обменного? Ты их, дружок, за порог выносил…

Сережка перекосился от злобы и купил «карандаш».

– Настя была светлым человеком, –вздохнул Ростов, – несмотря на заболевание и сопутствующее ему изменениеличности.

– Что с ней приключилось?

– Шизофрения – психическое заболевание.

– И в чем оно проявляется?

– Изменение личности – снижениеактивности, эмоциональное опустошение, аутизм… Возникают разнообразные, такназываемые патологические продуктивные симптомы.

– Что это такое?

– Попросту говоря, бред, галлюцинации,аффективные расстройства, кататония…

– Тромбоэмболия…

– Да никогда! При чем туттромбоообразование? – удивился Ростов. – Конечно, у больныхшизофренией масса и других болячек, например, язва желудка, или может случитьсявоспаление легких, аппендицит, рак, в конце концов. Но это болезни тела, ашизофрения – недуг психики, души, если вам так понятнее будет. И, к сожалению,возникает он в молодом возрасте.

– Вот ведь беда, – искренно пожалелая Настю, – всю жизнь идиоткой жить!

Федор Николаевич принялся методично выбиватьтрубку о край пепельницы.

– Ну при чем тут идиотия! Шизофренияможет быть непрерывной или приступообразной. У Насти оказался последний случай.За периодами обострения следовала ремиссия. Многие больные в такой стадииуспешно работают, и окружающие ни о чем и не догадываются. Вспомните хотя быгениального Ван-Гога. Отрезанное в припадке безумия ухо и потрясающие картины.

– Он был шизофреником?

– Без сомнения, стоит только взглянуть наего творения бесстрастным взглядом врача. Кстати, скорей всего, определенныеотклонения присутствовали у Гойи, Босха и Шагала… Как это ни парадоксально вампокажется, но многие шизофреники безумно талантливы – пишут книги, картины,сочиняют музыку… Настя, например, пыталась издавать поэмы, кстати, на мойвзгляд, вполне читаемые, и, выйдя замуж за Олега, написала пару песен, весьманеплохих. Хотя, конечно, жить с ней, особенно в последний год, было трудно.

– Почему?

– Мания преследования, – короткоответил психиатр. – Ей казалось, будто муж и свекровь намерены отравитьее. Вот она и стала питаться отдельно, ела только из пакетов и коробок,впрочем, потом перестала принимать всякую пищу, пришлось повозиться, чтобызаставить ее прикоснуться к супу.