Мы перебирали керамику, отмывали ее, после этого она сушилась и подписывалась. В дальнейшем ее доставляли в лабораторию на нашей базе, где найденные и отмытые куски собирали как мозаику воедино.

Моя бурная фантазия уносила меня в далекое прошлое. Я воображала, как к этим осколкам прикасались мои далекие предки. Как пили вино из этих амфор, хранили в них зерно и масло, как гуляли по улицам города местные жители, как они смеялись, любили, страдали и ненавидели. Как сложилась их судьба? Почему этот город исчез с лица земли? Раскопки ведутся уже много лет, но до сих пор не найден ответ на главный вопрос, почему это произошло. Есть только гипотезы, но подтверждения им так и не появились.

Сегодня мы забрели в сквер имени Жукова, находящийся напротив краеведческого музея. Он, как и многие культурные объекты города, находится в запустении, и только бюст маршала Жукова и следующий за ним мемориальный комплекс с высоким арочным входом и двухрядной колоннадой по бокам придают ему живость и парадность. На мраморных плитах высечены имена героев-кубанцев, погибших на фронтах и прославивших Кубань в мирное время. На вершине комплекса несколько лет назад установили скульптуру святого Георгия Победоносца, пронзающего копьем Змия, и неудивительно, что сам бюст маршала теряется на фоне более масштабной и солидной арки.

Но в сквере работает фонтан, вокруг которого резвятся дети и мирно прогуливаются взрослые. Лавочек нет и нам оставалось только бродить вокруг фонтана, вести тихие и непринужденные беседы, наслаждаясь шумом воды и пением птиц. В небе светило солнце, дул легкий летний ветерок и было приятно подставить свои обнаженные плечи под ласковые лучи, не боясь сгореть, потому что день шел к своему закату.

– Что думаешь об археологах? – спросила я.

– Это героические люди. Чтобы складывать из осколков историю целой цивилизации – этим надо жить. Такая работа требует физических сил и аскетизма. На нашей учебной базе созданы благоприятные условия для ведения раскопок, но часто раскопки ведутся вдали от цивилизации, а там не каждый выдержит лишения и неудобства.

– Ты бы смог так?

– Когда-то цыгане жили именно так, – напомнил Шандор. – Когда вели кочевой образ жизни. Но, конечно, это было до меня. Я уже избалован благами цивилизации и не уверен, что смогу отказаться от них. Но на какой-то короткий промежуток времени это было бы интересно. Однако не вижу в этом своего призвания.

– А есть места на земле, где бы ты хотел побывать?

– О, таких мест много. Одна Россия чего стоит – от Калининграда до Камчатки! В какой регион не ткни на карте, везде своя история, нигде я не был. И когда представится возможность путешествовать по ней, я не знаю.

– Все в твоих руках.

– Когда живешь в большой семье, твои мечты уходят на второй план.

– Хочешь сказать… – начала я, но Шандор меня перебил:

– Нет, Лизавета, ничего я не хочу сказать. Просто я воспитан так, что интересы семьи должны быть превыше собственных.

– Но ты сейчас здесь, в этом был твой интерес, а не твоих родных.

– Потому что я бунтарь, – усмехнулся Шандор, – но я всегда знал и знаю, что вернусь обратно, в лоно семьи. Скажи мне лучше, какая часть света тебя привлекает?

– Больше всего Африка, а именно Египет. Из-за пирамид – единственно уцелевших чудес света. Мне, кажется, в них присутствует какая-то магия. Ведь до сих пор ученые не имеют точных сведений, как возводились эти пирамиды – одни гипотезы. Это же невероятно, как они смогли сохраниться до наших дней!

– Их сохранность вызывает во мне меньшее удивления, чем тот факт, что столь величественные сооружения смогли воздвигнуть тысячи лет назад! Когда и колеса еще не придумали!

– Да, я тоже спрашиваю себя, каким образом обычным людям без использования специальной техники удалось построить идеальное с архитектурной точки зрения сооружение? Мне кажется, ответов мы не получим никогда. И в этой загадке вся суть моего желания увидеть их своим глазами.

– Все в твоих руках, – улыбнулся Шандор.

– А я соглашусь с этим.

Какая-то молодая мамочка бросила на асфальт пшена и на него со всех сторон стали слетаться голуби. Довольно быстро вокруг нее и ее двухлетнего малыша образовалось большое скопление птиц, и мальчик, будучи сраженный таким количеством пернатых, какое-то время просто наблюдал за ними, а потом бросился бегать, разгоняя их в разные стороны. Невольно я вспомнила, как сама вела себя подобным образом много лет назад.

– Чем ты собираешься заниматься этим летом, когда вернешься домой? – спросила я.

– Помогать семье. Нужно запасать сено на зиму для лошадей. Да и других забот с лошадьми хватает. Буду работать в гончарной мастерской.

– Здорово. Я бы тоже хотела освоить это ремесло. Как думаешь, у нас в городе есть места, где этому учат?

– Я бы мог сам тебя научить, но для этого нужен гончарный круг. И глина, разумеется.

– К сожалению, у меня их нет.

В этот момент мальчик лет шести, бегающий по парапету фонтана, поскользнулся и прямиком упал в чашу фонтана. Шандор молниеносно среагировал на падение и первым бросился на помощь. Доли секунды я стояла как вкопанная, а затем последовала за ним. Чаша была неглубокая, утонуть в ней практически невозможно, бо́льшее беспокойство вызывали форсунки, о которые мальчик мог пораниться. Шандор перегнулся через парапет и вытащил ребенка из фонтана. Мальчик нахлебался воды и пытался откашляться. Между тем предпринимал попытки то ли закричать, то ли заплакать. Я сказала Шандору наклонить ребенка, чтобы вода быстрее покинула его легкие. К нам подбежали другие люди, поднялся гвалт – одни переживали за мальчика, спрашивали его, не ушибся ли он, другие оглядывались в поисках мамаши, которая оставила ребенка без присмотра, третьи – не переставали твердить, что нужно бы вызвать скорую и убедиться, все ли с мальчиком в порядке.

Объявилась нерадивая мамаша. Она выхватила мальчика из рук Слободы, и прижала к себе. Малыш заплакал. Его мать тоже была напугана, но при этом умудрялась ругать мальчика за неосторожность. Кто-то осуждающе ее одернул – ребенок и так испытал стресс, зачем усугублять ситуацию своими упреками. У кого-то из собравшихся при себе оказалось полотенце, и он поделился им с пострадавшим. Мать сняла с мальчика футболку, и обтерла его мокрое тело.

– Вы хоть спасибо скажите молодому человеку, который вытащил вашего сына из воды, – услышали мы из толпы.

Мамаша подняла заплаканные глаза на Шандора, и сказала:

– Спасибо большое.

– Не за что, – ответил Слобода. – Вы в следующий раз не оставляйте сына одного около воды. Это может быть опасно.

– Да,