– Как к праведникам? – уточнил Ламмер.

– Как к дуракам набитым, – пояснил Южанин, – только вслух не говори, дураки обидчивы. Вон попробуй сказать Тартарину, что «Спартак» говно, сразу врагом народа станешь!

– Сам ты говно, – возразил Тартарин, – «Спартак» всегда нагибал «Динамо», те просто кони и мясо!..

Ламмер скривился и тут же исчез, оставив за собой небольшое смешение воздуха, даже не стал прощаться, а Гавгамел пробормотал:

– Ладно, преступников можно перевоспитать, хотя сильно сомневаюсь, всё-таки в генетику верю, хоть и не понимаю. Но как с даунами?.. Воскрешать олигофренов, имбецилов и прочих полных идиотов?

Южанин пробормотал примирительно:

– Возможно, зачем-то нужны?.. Чем-то уравновешивают или что-то привносят… Если сингуляры из будущего ретроказуально допустили их появление в нашем времени…

Гавгамел сказал зло:

– Достали с этой ретроказуальностью!.. Нет её!.. И быть не может. Почему? Потому что этого не может быть никогда! Вот вам!.. А у нас задача, что вдруг оказалась сложной, сверхсложной, а теперь ещё и немыслимо сложной!.. Вон шеф вообще молчит, раньше нас понял, но ему совесть не даёт прыгнуть в кусты и сказать, что его тут и не было!

– Не прыгну, – заверил я. – Нас с детства учили держать слово, а дело доводить до конца. Я старомодный.

– И старорежимный, – подтвердил Южанин. – Тебе хоть кол на голове теши. Это хорошо, признак здоровья. Можно и орехи на башке колоть.

– Мы не дети, – буркнул Тартарин. – Хотя дураки ещё те. Да и вообще, как подумаешь, так руки опускаются до колен и ниже.

Южанин уточнил:

– О чём таком подумаешь? Я вот когда насчёт обеда, никогда руки не опускаю.

– Счастливый, – сказал Тартарин. – А вот скажи, мы всё-таки софт или железо?

Гавгамел мощно сдвинул глыбами плеч.

– Мне кажется, всего лишь коряво написанные программы. А то и одна на всех.

Южанин поморщился, сказал плачущим голосом:

– Не начинай. Что за манера говорить гадости таким ликующим тоном? Живём себе в этом… ну в чём живём, и живём. Да пусть в реальности земля хоть на слонах, а те на черепахе, для моей сегодняшней жизни это важно?

– Не думаешь о вселенной, – упрекнул Гавгамел. – Создавала нас, пуп надрывала, для чего? Вот-вот! Чтоб думали и придумывали в поте лица. А не.

Тартарин сказал с тоской:

– Кто знает, для чего?.. И создала ли?

– Ты о чём?

– Да так… А вдруг нас и нет вовсе?

– Но мы же вот они?

– А вдруг нам только кажется?.. Сейчас мир такой, Федя. Всё не такое, как смотрится. И кто знает, какой ты, я ж воспринимаю таким, каким тебя показывает мир… или что там вместо него. А на самом деле сейчас лежишь голый в ванной и занимаешься непотребством. А то и вовсе ты лишь мельтешение квантов. Да вообще всё вокруг одно мельтешение в пустоте. Да и сами мы, как уже знаешь, на девяносто девять пустота, где сиротливо топчется кучка атомов, каждый друг от друга на расстоянии, как Земля от Луны!

Гавгамел сказал угрюмо:

– Я перед тобой, а не. Мы ж договорились… без этих штучек. И вроде бы обходимся, хотя насчет тебя не уверен… С незнакомыми другое дело. Бывает, нужно показаться. В общем, ты понял, хотя вообще-то туповат местами, если не касается поесть или выпить, как вон Южанин… Шеф?

Я покачал головой. Снова ушли в сторону, ещё в эру смартфонов стало невозможно сосредотачиваться на чём-то достаточно долго, чёртово блиповое мышление, а сейчас вообще живём какими-то плохо склеенными обрывками.

Но эти хоть как-то существуют в реальности, но большинство фёдоровцев, как и остальное людьё, не последовавшее за сингулярами в трудный и опасный мир, вовсе увязли в виртуальных мирах. Вряд ли там занимаются скучным воскрешением предков, с воодушевлением создают королевства, воюют с соседями и чудовищами, насилуют пленниц и спасают мир по своему усмотрению… Потому большинство даже не услышали моего призыва начать Великое Воскрешение, которого так ждали, когда были слабыми и смертными.

– Какие мы, – проговорил я наконец, – известно разве что сингулярам. Но что-то никто из нас не рвётся в их ряды.

Гавгамел сказал тяжёлым, как его молот, голосом:

– Мало восхотеть стать им. Это в кино пойти или на пробежку всегда пожалуйста, но стать мастером спорта или доктором наук? Мечтать мы все умельцы даже без диплома.

Южанин сказал обиженным голосом:

– Подумаешь, сингуляры!.. Думаешь, счастливее нас?

Гавгамел пробормотал:

– Насчет счастья не знаю. Но хотел бы посмотреть тесты, по которым есть шанс попасть к ним.

– Перегрелся, – сказал Южанин авторитетно и пощупал ему лоб. – Ого, да у тебя там ядерная реакция!.. Смотри, не бабахни, а то и стол сгорит, а видишь, как я золотом даже ножки покрыл?

Гавгамел сказал с тоской:

– Что за мир, даже золото хоть жопой ешь… Тоскую по гордой бедности!

Южанин сказал с подчёркнутым смирением:

– А я гусь не гордый, поживу и в золоте. Которое не нужно добывать лупанием скал. Зачем, если мы все пиксели?

Гавгамел сказал строго:

– Но-но!.. Такие разговорчики нужно пресекать, тащить и не пущать. А то шуточки шуточки, но в дурные уши попадёт и прорастёт, разрушая те зачатки, что должны стать мозгом.

Высокие строгие стены дворца растаяли, подошвы ощутили вместо мраморного пола мягкую шелковистую траву, пахнуло свежей зеленью и вишнёвым клеем.

Я оглянулся на Южанина, он прикусил нижнюю губу и сосредоточенно шевелит пальцами, а за его спиной появился могучий средневековый лес со столетними дубами и стройными берёзками с ветками на самых верхушках, как у островных пальм.

– Нужно сменить обстановку, – пояснил он, перехватив мой взгляд.

Тартарин лишь хмыкнул, Гавгамел не обратил внимания, теперь в самом деле можно менять обстановку, не вылезая из-за стола, я сказал только для того, чтобы не молчать:

– Только не надо клоунов, ладно?.. И без них тошно.

– Тошно? – переспросил Южанин обиженно. – После дюжины рябчиков, что ты умолол в благородной задумчивости?.. Вот самое красное вино на свете, запей! И все траблы пройдут.

– Все?

– Траблы. А благородная дурь останется. Без котором мы не человеки.

Тартарин бросил рассеянный взгляд на лес, из-за деревьев начали выходить изящные олени и единороги с мохнатыми ногами в районе копыт.

– Может быть, – сказал он, – мы такие ленивые потому, что счастливые и здоровые, как сарай у бабки?.. Помнишь, в досингулярное время у меня голова раскалывалась, без панголина не мог заснуть?

Я поморщился, прекрасно знает разницу между панголином и панальгином, но так звучит как бы человечнее, человеку ошибаться и оговариваться свойственно, это машины безукоризненны и логичны, но и с потугами на юмор перебарщивать не стоит. Хотя, конечно, перебарщивать тоже