— Это еще кто такие? — невежливо перебила егоНадежда.

Хозяин нажал кнопку на своем пульте и проехал в дальний уголкабинета. Там стоял незамеченный Надеждой стеклянный ящик наподобие аквариума.

— Взгляните на них, — тихо, но с затаеннойгордостью проговорил инвалид.

Надежда подошла к аквариуму. В нем не было воды, на дне, назолотистом песке копошились десятки крупных скорпионов.

— Вот они — безжалостные малютки! — с нескрываемымвосхищением произнес инвалид. — Сотни миллионов лет они живут на земле!Когда они появились, о динозаврах еще и слуха не было! Динозавры появились ивымерли, уступив место млекопитающим, а безжалостные малютки ничуть неизменились, потому что они просто совершенны, потому что они знают: чтобы жить,нужно убивать.

Мадам Зет! — Он повернулся к женщине возледверей. — Вы так и не сказали мне, кто эти двое и как они здесь оказались.

— Одна из них — француженка, точнее, русская, нозамужем за французом, вторая прилетела из Петербурга. Она что-то пронюхала онашем проекте и попыталась следить за Полем и его людьми в Париже. Видимо, Польбыл недостаточно аккуратен и привел ее за собой в Антиб. Думаю, они непредставляют большой опасности, просто нужно подержать их некоторое времяздесь, пока не утихнут круги на воде. — Мадам Зет добавила, как показалосьНадежде, осторожно подбирая слова:

— Интереса для вас они тоже не представляют.

Надежда мгновенно уловила, что мадам Зет боится, как быНадежда не распустила язык.

Стало быть, хозяин многого не знает о ее делишках. Ритаговорила, что во главе пресловутого агентства стоит женщина. Не она ли и естьмадам Зет? А что, такое утонченное злодейство могла придумать только женщина.

Обещать бедным женщинам любовь богатого красивого мужа, авместо этого отбирать у них детей, а самих продавать в публичные дома…

Ну и стерва! Стало был, она хочет отвлечь внимание хозяинаот них, а после Ирку, конечно, выпустят — побоятся связываться с французскойподданной, а Надежду отправят в Россию и уж там-то с ней разберутся. Иркаотсюда не сможет ничего сделать, доказательств-то у нее никаких. Ну детииграют, с ними же хорошо обращаются…

Надежда так глубоко задумалась, что не заметила, что хозяиндома давно уже вещает что-то громким голосом:

— Вы пытаетесь стать на пути великого дела! Европейскаяраса на грани вымирания.

В Париже, в Лондоне, в Берлине цветные уже составляют большинство,а смешанные браки стали нормой. Еще сорок-пятьдесят лет, и в мире нельзя будетувидеть настоящего европейца!

— Ну мы-то с вами вряд ли столько протянем, —вставила Надежда, но граф не обратил на ее слова внимания.

— Я поставил перед собой задачу — восстановитьевропейскую расу. Отсюда, из этого поместья, выйдут они — новые люди новойЕвропы — чистые, закаленные, готовые к борьбе, не отягощенные жалкимипредрассудками…

— Но позвольте… — Ирка совершенно ошарашенно смотрелана графа. — Вы это серьезно?

Забирать детей у родителей и воспитывать их в духе…

Надежда ткнула ее кулаком в бок и добавила:

— Один психопат в Германии уже пытался поставить такойэксперимент.

На этот раз хозяин расслышал ее слова и ответил:

— Адольф не добился успеха, потому что неверно поставилзадачу. Он заставил европейцев сражаться друг с другом. Если бы он сумелобъединить их и двинуть против представителей низших рас…

— Мосье, вам нужно лечиться! — хором проговорилиподруги.

— Молчать! — заорал инвалид, лицо его перекосилосьот ярости, глаза налились кровью. — Называть меня «господин граф»! Другиеобращения запрещены! Повторное неверное обращение карается смертью!

— Господин граф, вы ненормальный, — констатировалаНадежда.

Инвалид несколько успокоился и ответил:

— Все великие люди, все гении, опередившие свое время,казались современникам сумасшедшими. Вот, смотрите! — Он нажал ещекакую-то кнопку на своем кресле, и вся задняя стена кабинета отъехала, открывширокую террасу, с которой можно было видеть большую часть поместья.

Впрочем, Надежда уже разглядела в свое время с холмаспортивные площадки и бассейны. Сейчас она увидела еще несколько площадок сискусственными препятствиями, рвами, наполненными водой, лестницами, макетамистен и домов, на которых тренировались едва различимые на большом расстояниидети и подростки.

— Вот они! — с гордостью указал инвалид на этималенькие фигурки. — Они еще дети, но многие взрослые могут позавидоватьих силе и выносливости. И когда наступит время, они выйдут отсюда, как первыелюди вышли из Эдема. Выйдут отсюда, чтобы завоевать мир!

— Вряд ли, — коротко возразила маньяку Надежда.

Хотя, казалось, граф слушает только самого себя, он услышалэто скептическое замечание и, развернув к ней свое кресло, уставился на Надеждупронзительными голубыми глазами.

— Почему вы сомневаетесь? Как вы смеете сомневаться?

— Здравый смысл, — так же коротко ответилаНадежда, выдержав ледяной взгляд.

— При чем здесь ваш идиотский здравый смысл?

Надежда поняла, что настал ее час.

— Не знаю, как обстояли дела раньше, — началаона, — вы ведь занимаетесь этим уже несколько лет, судя по возрастустарших детей.

Так вот, возможно, первых детей вам и удалось получить..,ну, полузаконным путем — фонд там какой-нибудь организовать по усыновлению илиеще что-нибудь. Но в последние месяцы все изменилось. Эта дама, которую вы влучших традициях фильмов о Джеймсе Бонде называете мадам Зет, поставляет вамдетей из неблагополучных семей. В большинстве случаев отцы — или спившиесябездельники, или вообще неизвестны. По собственному опыту — а я многолетнийсадовод-любитель, скажу вам, что из недоброкачественных семян, как их ни лелей,вырастут недоброкачественные растения, — да простится мне сравнение сживыми детьми! Как я понимаю, вы придаете генетике большое значение. Так вот —не кажется ли вам, что детей с такой генетической предрасположенностью трудносделать властителями мира!

— Она врет! — завопила брюнетка, бросившись кНадежде. — Не слушайте ее!

— Герман! — крикнул господин граф, и в ту жесекунду из дальнего угла террасы вылетело огромное темное тело.

Мадам Зет замерла на месте, и неудивительно: прямо перед нейостановился, тихо рыча, стокилограммовый черный дог.

— Герман, проследи за порядком! — негромкоприказал хозяин и снова повернулся к Надежде.

— Я вас слушаю. Вы сказали, что мадам Зет привозит мнедетей, чьи родители неизвестны.

— Ложь! — воскликнула брюнетка, стараясь не делатьпри этом резких движений. — Я приобретаю детей в приличных семьях,проверив отсутствие наследственных заболеваний, в том числе алкоголизма. Этилюди просто очень обеднели из-за кризиса российской экономики, и они отдают намдетей, чтобы спасти их от нищеты, а на те деньги, которые мы платим, растятдругих своих детей…