А вот что плохо – это ожидающая нас впереди деревня, точнее, её население. Откровения атамана выявили не самую радужную картину: так или иначе с бандитами было повязано до трети местных жителей. Заправлял ими староста, он же – хозяин постоялого двора, таверны и винокурни, где перерабатывались ягоды из обширных вишнёвых садов, от которых и пошло название поселения. Большая часть этих садов также принадлежала его семье. С шайкой у него были давние и плодотворные отношения: староста обеспечивает чистый и официальный сбыт награбленного, наводит банду на состоятельных путников, а при нужде и укрывает. Разбойники, в свою очередь, осуществляют силовую поддержку его бизнеса, крышуют от конкурентов при необходимости доставить товар на ярмарку к соседям или куда-то ещё, а также честно делятся долей.

Основная часть деревенских к настоящему моменту или ходила у ушлого мужика в долговой кабале, или прямо работала на его «предприятие». Из последних человек двадцать уже ничем от бандитов не отличались, разве что вместе с ватагой на большую дорогу не выходили. Вместе с тем поселение процветало, и те, «кому надо», жили очень хорошо, что и обмануло бдительность, мягко скажем, не самого доверчивого представителя Торговой гильдии. Богатые и нарядные дома на главной улице, а также сытые и довольные завсегдатаи таверны (сидящих в долговой кабале и вкалывающих за еду бедняков туда принципиально не пускали) не ассоциировались у господина Длиштора с разбойничьим вертепом. Не у него одного, к слову, Вальгард с друзьями, как оказалось, тоже в своё время в той таверне отобедал накануне получения тупой стрелой в затылок.

И всё это вместе создавало мне не самую лучшую почву для появления. По-хорошему, всех причастных надо вешать, не особо вслушиваясь в причитания их жён и детей, но это почти неизбежно ударит по репутации. С другой стороны, с главой местной мафии можно договориться полюбовно, это принесёт и финансовую выгоду, и избавит от проблем с ужаснувшимся населением, и в перспективе, может, откроет мне создание филиала Гильдии воров. По крайней мере, обстоятельства на квестовую цепочку к ней похожи. Вот только отношения с Торговой гильдией мне это испортит капитально, ну или придётся раскошелиться, убеждая Зигфрида, что его обиды компенсированы. Куда ни плюнь – всюду клин.

– Милорд, если вы позволите, у меня есть предложение, – подошёл ко мне Берегонд.

Хотя среди трофеев и были строевые лошади, ранее служившие охране купца, передвигались мы по-прежнему пешком. В первую очередь, это было обусловлено, конечно, лесом – ехать по нему на коне можно, но чревато, особенно учитывая, что опытными наездниками во всём отряде могли считаться только мы с Зигфридом. Вторым выступал тот простой факт, что, имея в подчинении пешую нежить, гарцевать на лошадке совершенно бессмысленно и даже вредно. На уровне армии в походе, когда у тебя и обоз есть, и походный шатёр, и хоть какие-то мобильные подразделения, это одно, а когда ты с одной горсткой пехоты вынужден ползать по лесам неизвестное количество времени, то выпендриваться как-то не с руки. Будь иначе, я ещё на стадии создания персонажа залез бы в платные услуги и купил себе средство передвижения.

– Слушаю тебя, – повернулся я к некроманту.

– Почему бы не решить проблему населения радикально? – заглянул мне в глаза старик, кутая ладони в рукава мантии. – У вас есть верные подданные, которым можно передать освободившиеся земли, зачем терпеть ненадёжную чернь и занимать голову планами по её умиротворению? Если они окажутся настолько глупы, чтобы не пасть к вашим ногам живыми, то путь послужат мёртвыми.

– Хм, – усмехнулся я. Логика некромантов, как я по тебе скучал! – А ты что думаешь, Вальгард? Не делай вид, что не слышал.

Двигавшийся в нескольких шагах жрец почтительно склонил голову, признавая, что глухотой не страдает, и степенно ответил:

– Я слышал, милорд. Не могу сказать, что полностью согласен с почтенным Берегондом. Убийство невинных людей претит настоящему воину, но его слова не лишены смысла. Бандиты и их пособники не должны уходить от справедливого наказания, пользуясь милостью судей и давя на жалость к своим семьям. Все, кто наживался на преступном промысле и якшался с душегубами, должны за это ответить, как должно по совести и справедливости.

– А что ты предлагаешь делать с женщинами и детьми виновных?

– Как это ни прискорбно, сэр рыцарь, – вздохнул мужчина, – но жёны часто виновны в образе жизни мужа ничуть не меньше, чем сами мужи. Хранительница очага наипервейшей должна понимать, чем грозит её дому нарушение божьих заветов, а коли не препятствует она худому промыслу мужа своего, а паче того – в довольстве живёт на крови и боли, им причинённых, то вину должна нести наравне со своим избранником.

– А дети?

– Дети, коли в разумные лета не вошли, вины за родителей нести не могут! – уверенно пробасил жрец.

– Ну что же, я услышал ваши советы и благодарю за них, но как мы будем действовать, я решу, когда мы увидим деревню.

Оба моих собеседника уважительно кивнули, выразив полное согласие с моим решением, после чего чуть отошли, позволяя мне вновь погрузиться в размышления.

Что деревню придётся по населению урезать на треть, а то и наполовину – это понятно. Чтобы не потерять по десятку репутации со своим крестьянством за каждый труп их «коллеги», делать это нужно до того, как брать деревеньку под контроль – тоже очевидный факт, так у меня проблемы будут только в этой конкретной деревне, да и то вполне решаемые. С другой стороны, можно воспользоваться предложением моих некромантов и вырезать всех, потом захватить постройку и на следующей неделе нанять уже относительно лояльных жителей, но вырезание деревушки, стоящей на моей земле моими же солдатами как раз имеет очень весомые шансы сильно уронить мой рейтинг в глазах налогоплательщиков, да и тёмные темплары такое точно не одобрят, на что уже тактично намекнул Вальгард, а их расположение мне нужно для налаживания связей с их собратьями по вере. И всё это на фоне возможных тёрок между Гильдией воров и торговцами, хотя… тут всё-таки лучше выбрать торгашей. Пусть и те и другие – очень мутные ребята, в первую очередь думающие только о собственной выгоде, ничем, кроме выгоды, не заморачивающиеся и готовые тебя продать первому же платёжеспособному покупателю, но торгаши, по крайней мере, платят налоги, продают информацию и поставляют относительно редкие вещи. Воры, в принципе, делают всё то же самое (плюс найм пары юнитов разведывательно-диверсионного типа), но вместо налогов у них есть опция «подгадить ближнему твоему», колодцы там потравить, офицера какого вражеского прирезать… Разумеется, далеко не со стопроцентным шансом на успех. И вот тут кроется основной минус. Действительно серьёзные лорды хорошо контролируют свои земли, имеют гарнизоны во всех стратегически важных участках, а также лояльность населения. Всё это сводит шансы на проведение удачной диверсии если не к нулю, то близко к этому. Не говоря уже о том, что для властителя с несколькими замками отсутствие недельного прироста в одном из них («потравленные колодцы», «испорченный провиант» и прочие недешёвые услуги Гильдии) – вещь, конечно, неприятная, но далеко не фатальная. Да и шансы срабатывания… Если у эльфов, что светлых, что, тем более, тёмных, есть бонусы для увеличения вероятности успеха подобных операций и расширения «списка услуг», то честному рыцарю смерти ничего, кроме стандартного прайс-листа, не полагается. Так что цепочка на Гильдию воров, если она всё-таки в деревеньке есть, будет принесена в жертву для укрепления нашей «дружбы» с Торговой гильдией. Единственное, не стоит слишком увлекаться и доводить отношения с диверсантами до Неприязни или, тем паче, Ненависти – это для «большой и злобной хозяины» (проклятые бесы, вот же привязалось!) война с ворами не фатальна, а лишь неприятна и обременительна, но для игрока на старте это серьёзный шанс реролла.