Я не уверена даже в том, что ты на самом деле сделала то, о чем говоришь, – ответила я, чувствуя одновременно и подкатывающую тошноту, и лживость своих слов.

– Помни о четырехлистном клевере. Где бы еще я могла его достать? Это доказательство.

– Мне нужно больше доказательств.

– Хорошо, я могу рассказать тебе еще кое-что. Я купила для него булочку с изюмом на завтрак. Какое заключение было сделано при вскрытии? Он ведь именно ее ел утром?

У меня закружилась голова. Она сделала именно то, о чем я попросила, предоставила мне еще одно доказательство – все слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я могла бы пойти к Мелоди Сайкс и сказать: «Смотрите, что она написала! Откуда она вообще может знать про изюм в его желудке?» Вместе с запонкой это будет почти неопровержимым доказательством. Где-то глубоко внутри я понимала, что не хватает всего лишь маленького кусочка для полной картины, третьего знака, который бы подтвердил, что Скарлет была в отеле «Эшли Хаус» в тот день, и я решила поехать туда, чтобы снова увидеться с Агнес, сотрудницей отеля, которая делала фотографии.

Это было несложно, небольшая поездка на поезде, такси – и вот я снова была в этом модном доме в грегорианском стиле с лужайками, простирающимися до самого леса.

Я попросила позвать Агнес. Молодой человек у стойки администратора сказал, что у нее перерыв.

– Как мне вас ей представить?

– Скажите, что ее ждет Калли Фэрроу, родственница Феликса Норберга.

Несколько минут спустя она пришла, в черной униформе, которая ей была очень к лицу. У нее был идеальный макияж, а волосы завязаны в аккуратный конский хвост.

– Не могли бы вы рассказать мне о том дне, когда умер Феликс? – попросила я. – И могу ли я посмотреть фотографии, которые вы сделали?

– Я переслала их вашей сестре. – Ее голос звучит недоверчиво.

– Не хочу тревожить сестру. Для нее это непростое время. – Так себе объяснение, но я не могу придумать ничего лучше.

– Она велела мне удалить их…

– И вы удалили?

– Если честно, нет. Но это достаточно личное, я никому их не показывала.

Она никак не хотела идти мне навстречу, поэтому я решила поискать подход с другой стороны.

– Возможно, Феликс виделся кое с кем тем утром, и я хочу узнать, нет ли доказательств этому на фотографиях.

– Правда? Я не видела, чтобы кто-то еще заходил в его комнату.

– Но в отеле ведь было довольно много людей? Из-за конференции.

– Это правда. Возможно, кто-то из его коллег заходил.

Это не то, что я имела в виду, но сейчас не время вдаваться в детали, поэтому я слегка улыбнулась Агнес, как бы говоря: «Ну так как?» – и, наконец, она потянулась к сумке, сказав, что нам стоит пройти в холл, где можно будет сесть. Она передала мне телефон, и я пролистала фотографии, снова поражаясь безупречной нетронутости комнаты, везде настолько чисто. Конечно, это нормально для Феликса. И все-таки у меня возникло странное чувство, что его смерть походит на картину из-за того, как изящно он раскинулся на постели, как свисает его рука. Даже то, как лежат складки халата, кажется специально продуманным, и я вспомнила о любви Скарлет к деталям, о том, как тщательно она все планирует. Повторно просмотрела фотографии, надеясь, что это натолкнет меня на какие-то мысли, поможет разобраться, почему я решила, что так важно будет приехать сюда, в отель. Вдруг меня поразила одна деталь: нетронутый поднос с едой. Он ничего не съел, не выпил, ни одна упаковка печенья не вскрыта, кусок фруктового пирога остался лежать, завернутым в целлофан.

– Кто-нибудь отправлял завтрак Феликсу в номер тем утром?

– Нет. Ничего такого. Поэтому мы и подумали, что что-то не так, когда он весь день не покидал номера. Он ничего не ел, ни на завтрак, ни на обед. Ничего.

Я задумалась о булочке с изюмом. Предположительно, Феликс принес ее с собой в отель, но почему? И если он ее ел, почему нигде не видно ни тарелки, ни крошек?

– Спасибо вам, Агнес, – сказала я. – Вы не могли бы переслать мне эти фотографии? Как я уже говорила, я не хочу тревожить Тильду сейчас. Она слишком тяжело это переживает.

– Хорошо… – Ее голос не кажется уверенным, но она все-таки сделала это. Я открыла фотографию нетронутого подноса с едой на своем телефоне и подумала: «Если это убедило меня, то наверняка убедит и Мелоди Сайкс». Но все-таки остается одна деталь, которая беспокоит меня, ее трудно будет объяснить полиции, если уж на то пошло: зачем Феликсу пускать Скарлет в номер? Были ли они знакомы?

– Человек, который мог прийти к Феликсу – девушка примерно моего возраста, – сказала я, – у нее темные волосы, достаточно высокий рост. Ее зовут Шарлотт.

– Не помню, чтобы ко мне подходил кто-нибудь похожий на это описание, а я была единственным администратором, кто работал тем утром. Однако тут было довольно суматошно, возможно, я забыла.

– То есть, может быть такое, что она пришла и спросила номер комнаты, где остановился Феликс.

– Да. Но мы не сообщаем подобную информацию просто так. Мы бы позвонили в номер, договорились бы с гостем. И я бы это запомнила.

– Понятно.

Быть может, Феликс действительно знал Скарлет, или она знала номер его комнаты. На краткий миг догадка промелькнула у меня в голове. Единственное, что объединяло этих двоих – это то, что Феликс легко поддавался гневу и жестокости, был склонен к контролю, а Скарлет любила ролевые игры с агрессивными мужчинами. Но я тут же отмела эту мысль. Несмотря на все его недостатки, я не могу представить, чтобы Феликс изменял Тильде. Особенно учитывая, что женат он был всего несколько недель.

Я вновь поблагодарила Агнес и, покинув отель, вызвала такси до полицейского участка в Ридинге.

Секретарша за металлической решеткой лениво листала ленту в телефоне, даже не поднимая на меня взгляда, когда я сказала ей, что хочу переговорить с Мелоди Сайкс. «Это связано со смертью, расследованием которой она занималась». Немного перебор, но я понадеялась, что это хотя бы привлечет ее внимание.

Мелоди пришла через пару минут, держа в руке одноразовый стаканчик с кофе и открывая дверь мощным бедром.

– Заходите, мы пойдем в отдельное помещение. – Ее голос звучит недовольно, как будто я прервала какие-то важные дела, и мне приходится практически бежать за ней, широко шагающей по коридору, раскачивающейся крупным телом из стороны в сторону. Она провела меня в маленькую пустую комнату, какую можно увидеть в сериалах по телевизору, в таких комнатах обычно допрашивают главных подозреваемых; и мы садимся за стол друг напротив друга.

– Так что, мисс Фэрроу, чем мы можем помочь?

– Это насчет Феликса Норберга. Мужчины, который умер в отеле «Эшли Хаус».

– Ох, да. Заболевание сердца, не так ли?