– Что ты, Лампочка, – жаркозашептала секретарша, – знаешь, я перед уходом картотеку, да и вообще всюинформацию перебросила на дискеты, а компьютер «вычистила», оставила толькостандартные программы. Ну, новый директор позвонил и потребовал объяснений, а яна шантаж пошла. Хотите иметь сведения – берите назад. Вот теперь сижу итрясусь, потому как теперешний начальник – зверь.

Не успела она закончить фразу, как дверьбывшего кабинета Сени с треском распахнулась, и в приемную вышел парень леттридцати пяти с бледным лицом. Смерив нас взглядом бешеной селедки, он сердитоспросил:

– Надежда Алексеевна, почему вы держитепосетительницу в приемной, когда я свободен?

– Это моя знакомая, – заблеяласекретарша.

– Посторонним не следует находиться вприемной, – отрезал он, – попрошу вас уйти. На личные темы поболтаетепосле работы.

Наденька покраснела и вроде уменьшилась вросте. Мне стало жаль дурочку, и я решила дать отпор хаму.

– Никогда не следует никого выгонять, насамом деле я хотела стать вашей клиенткой!

– Прошу прощения, – противноулыбнулся парень, – но, сами понимаете, наше агентство местоспецифическое, связанное с секретностью, и посторонних тут быть не должно.Проходите.

Пришлось войти в хорошо знакомый кабинет.Сейчас он выглядел великолепно, поменяли все – мебель, компьютер, цвет стен иковровое покрытие, словом, помещение радовало глаз и даже нос, потому что ввоздухе витал аромат чего-то приятного, похожего на запах свежеиспеченныхбулочек с корицей. Вот только угощать меня отличным коньяком из специальныхбокалов здесь уже никто не собирался.

Парень сел в высокое кожаное кресло ипроизнес:

– Слушаю. «Алиби» к вашим услугам.

Я подавила тяжелый вздох. Ну вот, опятьвляпалась в дурацкую историю, придется выпутываться.

– Я хотела бы проследить кое за кем. Но преждехочу узнать, во что выльются расходы?

Парень начал методично перечислять цифры.Интересно, они слегка повысили расценки! Выслушав его до конца, я покачалаголовой:

– Дорого! Так сразу трудно решиться, надоподумать.

– Конечно, – ухмыльнулся директор, –раскиньте мозгами и возвращайтесь… Наши специалисты окажут вам посильнуюпомощь.

Я посчитала разговор оконченным, откланялась ипошла в приемную, собираясь поговорить с Надюшей, но парень встал и проводилменя до самого выхода, лишив тем самым возможности пообщаться с секретаршей.Делать было нечего, пришлось, сохранив улыбку на лице, выйти на улицу. Дойдя доугла, я обернулась и увидела, как в окне бывшего кабинета Семена колыхнуласьзанавеска.

В глубокой задумчивости я забрела в кафе, селана высокий кожаный стул и уставилась в зеркало. Часы показывали семь. Можно,конечно, посидеть тут, в спокойной обстановке, выпить кофейку, дождаться, когдаНадюша, закончив работу, пойдет к метро, и перехватить ее по дороге… Но, ксожалению, служба в «Алиби» вещь непредсказуемая, по прежним временам нас моглизадержать до полуночи, а один раз даже пришлось заночевать в конторе…К сожалению, нечего думать и о том, чтобы посекретничать по телефону. СеняГребнев свято соблюдал правило – любой звонок в приемную моментальнотранслировался в его кабинете по селекторной связи. Интерком отключали лишь вкрайнем случае. Наверное, новый начальник придерживается тех же принципов, а яне хочу, чтобы у Надюши были неприятности. Значит, сейчас я поеду домой ивечерком договорюсь с ней по домашнему телефону.

– Что хотите? – раздался сзадиравнодушный голос.

Я повернулась. За спиной стояла полная,неряшливо выглядевшая тетка в красном халате, покрытом пятнами. В руке онаотчего-то держала расческу. Странные, однако, официантки в этом кафе!

– Какой у вас кофе есть?

– Кофе? – вытаращила глазабабища. – Кофе?

Ну чего так удивляться. Можно подумать, япопросила стаканчик цианистого калия.

– У нас нет кофе, – рявкнулаженщина.

Я вздохнула:

– Тогда чай, но желательно цейлонский,без сахара!

– Ты с ума сошла? – поинтересоваласьофициантка.

Вздрогнув, я возмутилась:

– Как вас только на работе держат! Непрежние времена, не смейте грубить клиенту. Что же это за забегаловка такая: никофе, ни чаю…

– Вы куда пришли? – усталоосведомилась подавальщица.

– Как это куда? В кафе!

– А здесь парикмахерская.

Тут только я заметила, что сижу перед огромнымзеркалом, а на небольшом столике валяются щетки, ножницы, полотенца иобтрепанные журналы…

– Извините, я задумалась и перепуталадвери, хотела войти в соседнюю, а попала к вам…

Парикмахерша с жалостью глянула на меня:

– Рядом с нами сапожная мастерская иаптека.

– Простите, – бормотала я, отступаяк выходу.

– Ничего, ничего, – успокоила меняоказавшаяся совсем не злой тетка, – со всяким случается.

Но не успела я достичь порога, как онасказала:

– Погодите.

Я остановилась и выжидающе посмотрела на нее.

– У меня много клиентов, – пояснилапарикмахерша, – я хорошо стригу.

– Видите, какие у меня короткие волосы,осталось только побриться наголо…

– Нет, – покачала головойцирюльница, – я совсем о другом. Ходит сюда одна дама, доктор наук,психиатр, великолепный специалист. Хотите, телефончик дам? Скажете, что отменя, обласкает, как родную. Попьете таблеточки, и все, опять здорова.

– Спасибо, не надо, – буркнула я ивылетела на улицу.

Может, действительно сходить к соседу?Говорят, он отличный врач, а то творится со мной явно что-то не то. Кенгуру,обезьяна, а теперь еще и дурацкое посещение «кафе». Внезапно мне стало холодно.Солнце давно зашло, по тротуару мела неизвестно откуда взявшаяся поземка. Зябкоежась в тоненькой куртеночке и чувствуя, как ледяной ветер ощупывает голые подбрюками ноги, я кинулась к автобусной остановке. Но автобуса все не было.Безрезультатно пропрыгав в стеклянной будке, я побежала к метро проходнымидворами и попала на станцию, совершенно обледенев.