Горстка слуг-людей, находившихся в зале, таращилась наАсаалька. Он надменно улыбнулся им — пусть видят, к чьим словам прислушиваетсяих повелитель.

— В чем твой план?

Вот оно! Вот от таких моментов постоянно зависит его жизнь…

— Он — сама простота, так. Магистр Бедлам и те, кто имкомандует, скоро покинут владения другого клана. Они должны это сделать, ведьони желают получить то, что твое по праву. — Он плюнул на пол пещеры, дабыпоказать, во что оценивает их самонадеянность. — По дороге они обнаружатожидающего их человека. Того, кто войдет к ним в доверие и приведет УэлленаБедлама прямо в твои когти. И этим человеком буду я, так.

— Ты? А отчего я должен верить тебе, человек? Если я отпущутебя, ты прос-с-сто убежиш-ш-шь!

— Как я могу бежать от тебя? Ведь я — всего лишь жалкийчеловечек! Кроме того, я понял, что лучшее для меня — служить тебе, так!

Это была чистая правда. Если уж он обречен провести всюоставшуюся жизнь в Драконьем царстве, не мешает выбрать путь, ведущий к власти.Здешними землями правили драконы, а о соседних королях Асаальк узналдостаточно, чтобы понять: лучшего шанса ему не представится. Король-Дракон был похожна него самого.

Однако именно поэтому у исполина были причины не доверятьчеловеку.

— Что ж, сказано коротко и яс-с-сно… Пож-ж-жалуй, этот план,нес-с-смотря на простоту, приемлем. Но вс-с-се же он претерпит незначительныеизменения. Я должен быть уверен в твоей преданнос-с-сти!

Прентисс Асаальк понимал, что так оно, скорее всего, ивыйдет, и постарался сохранять спокойствие. Что бы ни придумал дракон, условияего не могут быть слишком жестокими, иначе они помешают обмануть господинамагистра Бедлама. Хотя неуклюжий книжник не привык к опасности, дураком он небыл — разве что слишком наивным в критические моменты.

Король-Дракон склонил голову и устремил взгляд на стражника,стоящего за спиной голубого человека.

— Прис-с-смотри, чтобы на него надели ошейник… а затемс-с-снова приведи ко мне!

Если бы не боязнь все испортить, голубокожий издал быдушераздирающий вздох облегчения. Ошейник и был тем, на что он надеялся. Онвидел волшебную игрушку в действии. Пурпурный использовал и другие, более жесткиеспособы держать в узде наиболее предприимчивых из своих слуг, но ошейник былпроще всего. Обычные люди ни в каких приспособлениях не нуждались — ихповергало в трепет само присутствие властелина. Ошейники и тому подобноепредназначались для тех, кто был слишком сноровист или важен, чтобы оставлятьих без присмотра. Для тех, кто и в самом деле был способен выказатьнеповиновение законному монарху.

Ошейник — устройство хитрое, но Прентисс Асаальк был уверен,что сможет его перехитрить. В запасе у голубокожего имелись собственные уловки,о которых не знали даже его покойные и неоплаканные товарищи но экспедиции.

Теперь с ним обращались гораздо почтительнее, чем несколькодней назад, когда только-только приволокли к дракону. Следуя к выходу,северянин думал, что жизнь в Царстве драконов может быть вовсе не такой ужасной— если кое-что изменить.

И посмотреть на искаженное ужасом лицо Уэллена Бедлама тожебудет довольно приятно.

— Вставай, парень!

Уэллен снова был на борту «Крыла Цапли». Он не хотелпросыпаться и отворачивался, но капитан Яльзо тряс его немилосердно. Какая-точасть ученого сознавала: тут что-то не так, ведь Яльзо мертв, — но приснившийсякапитан не отставал.

Мимоходом Уэллен отметил, что головная боль пытаетсяпредупредить его об опасности.

— Просыпайся, говорят тебе!

Ладонь размером с бычью лопатку хлопнула его по правой щеке.Ученый вытаращил глаза, но, как зачастую бывает с едва разбуженными, ничего невидел перед собой. Понял только, что факелы, освещавшие комнату, все еще горят.Хотя нет, скорее не горят, а тлеют…

— Вот. Так-то оно лучше.

Изумленный, ученый заморгал, поднял взгляд — и тут жешарахнулся к другому краю кровати. К несчастью, рука, стальной хваткой сжавшаяплечо, удержала его на месте.

Бледное лицо капитана Яльзо придвинулось вплотную.

— Кто-нибудь мог бы подумать, будто ты и вовсе не рад менявидеть, господин магистр!

— Но ты… ты же мертв! Капитан улыбнулся.

— Точно, парень. Так и есть.

Выводы из этого сделать было нетрудно.

— Повелители Мертвых! Это они прислали тебя!

Не отпуская плеча Уэллена, Яльзо грузно опустился рядом сним на кровать.

— В самую точку. Чудаки они, эти Повелители, но с силенкойих не поспоришь. Окликнули меня по имени, и я — тут как тут!

Бедлам отметил, что Яльзо не дышит, даже когда говорит.Казалось бы, и разговаривать при этом невозможно, но труп такие пустяки несмущали. К тому же воняло от него, словно от рыбины, пролежавшей целый день напалубе под жарким солнцем.

— Что ж… приятно встретить тебя, капитан. Вне зависимости отобстоятельств. Хотел бы я…

Обретший бессмертие моряк с тоскою кивнул:

— Знаю-знаю. Ладно, мы сами свой выбор сделали…

— Как ты попал сюда?

— Ну как — милашка твоя помогла!

— Забена? Но ведь она…

— Очень уж заманчивое предложение ей сделали. Не могуосуждать девчонку — сам недавно был на ее месте. Яльзо поднялся, не разжимаяруки, впившейся в плечо Уэллена. — Кстати говоря, пора нам в путь. Я заключилсделку, надо ее выполнять. А она касается и тебя, сударик мой Уэллен. — С этимисловами он поднял ученого и поставил его на ноги. — Хорошо, что ты, парень,одет. Не хотелось бы тащить тебя к этим чудакам голым!

Ученый озадаченно осмотрел свои измятые одежды. Смутноприпомнилось, что он так и не успел снять их перед тем, как заснуть. Затем он,осознав важность слов мертвеца, спросил:

— Куда ты меня ведешь? Что со мной будет?

Яльзо успокаивающе взглянул на него, однакомертвенно-бледное лицо могло только перепугать насмерть. Присмотревшись, Уэллензаметил, что слова покойного капитана не совпадают с движениями его губ.

— Ты, дружище, шибко не тревожься. Они обещали, что худатебе не сделают. Расспросить малость хотят, и все дела.