Джейсон оторвал взгляд от отчета, который читал, и скосилглаза на лист в руках Чарльза.

– Сейчас я занят.

– И тем не менее я хотел бы не откладывать этого. Мне былоужасно неприятно заниматься подобным делом. Мне удалось отобрать несколькоприемлемых лиц, но задача оказалась не из легких.

– Естественно, – иронически заметил Джейсон. – Вселондонские хлыщи были готовы ухлестывать за ней. Читайте, если этопредставляется вам таким уж важным и неотложным.

Не ожидая такого пренебрежения к этому вопросу со стороныДжейсона, Чарльз удивленно нахмурился, сел напротив него и надел очки.

– Первый – молодой лорд Кроули, который уже просил моегоразрешения поухаживать за ней.

– Нет. Слишком импульсивный, – категорически отвел егокандидатуру Джейсон.

– Из чего вы делаете такой вывод? – недоуменно спросилгерцог.

– Кроули недостаточно знаком с Викторией, чтобы проситьразрешения на «ухаживание», если следовать вашей причудливой фразеологии.

– Это просто смешно. Первые четыре претендента из этогосписка просили у меня разрешения на то же самое при условии, что ваша помолвкане является решенным делом.

– Откажем всем четверым по той же причине, – короткорезюмировал Джейсон, откинувшись на спинку стула и углубившись в свой отчет. –Кто следующий?

– Друг Кроули – лорд Уилтшир.

– Слишком молод. Кто следующий? – Артур Ланкастер.

– Не вышел ростом, – загадочно сказал Джейсон. – Следующий?

– Уильям Роджерс, – с вызовом прочитал Чарльз, – как развысокий, сдержанный, зрелый, умный и красивый. Кроме того, он наследник одногоиз лучших поместий в Англии. Думаю, он очень подходит Виктории.

– Нет.

– Нет?! – взорвался Чарльз. – Но почему?

– Мне не нравится, как он сидит на лошади.

– Вам не нравится… – не веря своим ушам, сердито повторилЧарльз; затем взглянул на бесстрастное лицо Джейсона и вздохнул:

– Очень хорошо. Последний в моем списке – лорд Терренс. Вотуж он-то изумительно сидит на лошади, не говоря о том, что он прекрасный малый.Он так же, как и предыдущий кандидат, высок, красив, умен и богат. Итак, – спобедоносным видом закончил герцог, – какой изъян вы найдете у него?

Джейсон зловеще стиснул зубы.

– Он мне не нравится…

– Но не вы же собираетесь выходить за него! Джейсоннаклонился вперед и стукнул кулаком по столу.

– Я сказал, что он мне не нравится, – сквозь стиснутые зубывыговорил он. – Вот и все.

Выражение гнева на лице Чарльза мало-помалу уступало местоудивлению, а затем веселой улыбке.

– Значит, вам она не нужна, но вы также не хотите, чтобы еезаполучил кто-нибудь другой, – так? Это все равно как собака на сене.

– Верно, – с кислым видом ответствовал Джейсон. – Мне она ненужна.

Из дверного проема послышался тихий от бешенства голосВиктории:

– Мне вы тоже не нужны!

Оба резко обернулись, но чудесные синие глаза подходившей кним девушки были устремлены только на бесстрастное лицо Джейсона. Она взяласьза край стола; грудь ее вздымалась от обиды.

– Поскольку вы так озабочены тем, чтобы сбыть меня с рук,если Эндрю не приедет за мной, я приложу максимум усилий, чтобы найти емузамену, но вы никогда не будете в числе кандидатов! Вы не стоите его мизинца.Он мягок, добр и симпатичен, в то время как вы холодны, циничны, высокомерныи.., вы – подлец!

При этом слове глаза Джейсона яростно сверкнули, как упантеры, готовой к прыжку.

– На вашем месте, – мстительно рявкнул он, – я не терял бывремени и занялся поиском замены, так как добрый старина Эндрю нуждается в васотнюдь не более, чем я!

Не выдержав такого унижения, Виктория резко развернулась истремительно выскочила из кабинета; мозг ее сверлила только одна мысль, нужнолюбым способом доказать Джейсону Филдингу, что другим-то она нужна. И впредьона никогда, никогда не позволит себе довериться этому человеку. За последниенедели она убедила себя, что они подружились. Ей даже показалось, что онанравится ему. Она вспомнила, как назвала его только что, и почувствовала себяеще более униженной. Как она могла допустить, чтобы он спровоцировал ее натакое!

Когда Виктория столь решительно покинула их, герцогобратился к Джейсону.

– Поздравляю, – горько сказал он. – Вы добивались, чтобы онапрезирала вас, со дня ее приезда в Уэйкфилд, и теперь я понимаю почему. Язаметил, какими глазами вы смотрите на нее, когда думаете, что вас никто невидит. Она нравится вам, и вы боитесь, что утратите свое хваленое равнодушие ипопросите ее руки…

– Хватит!

– Она нравится вам, – неистово продолжал Чарльз, – нравится,она вам небезразлична, но вы ненавидите себя за эту слабость. Ну вот, теперьможете не волноваться: вы так унизили ее, что этого она вам вовек не простит.Вы оба правы. Вы – подлец, а Эндрю не собирается забирать ее в Америку. Можетепраздновать победу над собой, Джейсон. Больше вам не придется беспокоиться отом, что вы можете проявить слабость. Она возненавидит вас тем более, когдапоймет, что ее Эндрю не приедет. Можете наслаждаться своим триумфом.

Джейсон снова взялся за отчет. С ледяным равнодушием онбросил:

– На следующей неделе составьте новый список и принесите егомне.

Задача выбрать наилучших претендентов из все растущего числасоискателей руки Виктории на этот раз оказалась значительно труднее. К концуследующей недели дом лорда Филдинга был доверху наполнен цветочными букетами,подаренными целой ротой ретивых джентльменов, чаявших удостоиться вниманияочаровательной графини Лэнтстон.

Даже элегантный француз маркиз де Саль подпал под ееобаяние, причем не вопреки языковому барьеру, а благодаря ему. Однажды онпоявился в доме номер шесть в компании со своим приятелем бароном Арнофф.

– У вас прекрасный французский язык, – солгал маркиз сничего не значащей, естественной для француза галантностью, переходя наанглийский и устраиваясь в предложенном ему кресле.

Виктория недоверчиво улыбнулась.

– Он у меня оставляет желать лучшего, – печально призналасьона. – Я нахожу, что носовые звуки французского языка так же труднопроизносимы,как горловые – у апачей.