В маленьком салоне Виктория в это время держала в рукахписьмо миссис Бэйнбридж, только что полученное по почте, и его строки сливалисьперед ее воспаленным взором.

"…Не знаю, как и сказать вам, но все же вынуждена сообщить,что Эндрю женился на своей кузине в Швейцарии. Я пыталась предупредить вас овероятности такого исхода перед вашим отъездом в Англию, но вы не обратиливнимания на мои слова. Теперь придется смириться с этим Так что рекомендую вамподыскать более подходящего для девушки вашего круга жениха».

– Не может быть! Боже мой! – шептала в беспамятствеВиктория. Все ее надежды и мечты в одночасье рухнули вместе с верой во всехмужчин на свете. Перед ее мысленным взором возник образ красивого смеющегося юноши,перед которым она так часто гарцевала на лошади.

Никто не может сравниться с тобой в верховой езде, Тори… Онавспомнила его первый стыдливый поцелуй, когда ей исполнилось шестнадцать. Еслибы ты была постарше, хрипло шептал он, я подарил бы тебе не браслет, а кольцо…

– Лжец! – с глубокой горечью прошептала она. – Лжец! –Горячие слезы жгли ей глаза и катились по щекам, медленно капая на бумагу.

В салон вошел Нортроп и громогласно заявил:

– Лорд Филдинг хотел побеседовать с вами в своем кабинете, алорд Кроули только что приехал и спрашивает, не могли бы вы уделить ему… –Голос Нортропа затих, и воцарилось молчание. Виктория подняла на ошеломленногодворецкого горестные синие, заполненные до краев слезами глаза; затем вскочила,закрыла лицо руками и выбежала из салона. До дворецкого донеслось лишь тихое,разрывающее сердце рыдание, когда она пробежала через холл и вверх по лестнице.

Встревоженным взглядом Нортроп проводил плачущую графиню, азатем машинально наклонился и поднял упавшее с ее колен письмо, чтобы выяснить,какая ужасная новость могла привести леди в такое состояние. Он прочитал тексти, сострадая, прикрыл глаза.

– Нортроп! – как гром среди ясного неба прогремел голослорда Филдинга из кабинета.

Нортроп молниеносно явился на зов.

– Ты сказал мисс Ситон, что я желаю видеть се? Что там утебя – приглашение от леди Фригли? Ну ка давай его сюда! – Джейсон протянулруку, и его глаза от нетерпения сузились, когда дворецкий очень медленно,выпрямившись, будто аршин проглотил, подходил к столу. – Какого дьявола, что стобой? – рявкнул Джейсон, выхватывая письмо. – Что это за мокрые пятна набумаге?

– Слезы, – пояснил Нортроп, отводя глада.

– Слезы? – повторил Джейсон, сосредоточиваясь на не оченьразборчивых от влаги строчках. – Так это не приглашение, это…

Джейсон наконец разобрал, что читает. Закончив чтение, он сосвистом вдохнул воздух и поднял разгневанное лицо:

– Он поручил своей матери сообщить Виктории, что женился накузине. Этот безмозглый сукин сын! Нортроп сглотнул.

– Я испытываю такие же чувства, – хрипло промолвил он.

Впервые за все это время в голосе Джейсона не прозвучалазлая нотка:

– Пойду поговорю с ней. – И, отодвинув стул, он пошел кВиктории в спальню.

Как обычно, она не ответила на стук, и, как обычно, Джейсонпоступил по-своему и вошел без стука. На этот раз, вместо того чтобы плакать вподушку, она смотрела в окно; у нее было смертельно бледное лицо, а плечи –такие жесткие и прямые, что Джейсону показалось, что он сам ощущает ееотчаянные усилия выдержать нанесенный ей удар и не согнуться ни в прямом, ни впереносном смысле. Он закрыл за собой дверь и замешкался, рассчитывая, что онапривычно сделает ему язвительное замечание насчет незваного гостя, но когда онанаконец заговорила, ее голос был настолько спокойным и бесстрастным, что онвстревожился всерьез.

– Пожалуйста, уйдите.

Джейсон пропустил это мимо ушей и подошел к ней, – Виктория,мне очень жаль.. – начал было он, но осекся, увидев, каким безумным гневомзагорелись ее глаза.

– Не сомневаюсь! Но не беспокойтесь, милорд, я не намеренаоставаться здесь и доставлять вам лишние хлопоты.

Он потянулся к ней, пытаясь привлечь к себе, но от егоприкосновения они сжалась, как пружина, и отшатнулась, словно прикоснулась кпламени.

– Не притрагивайтесь ко мне! – зашипела она. – Не смейтетрогать меня! Я не хочу, чтобы меня коснулся ни один мужчина, в особенности –вы. – И девушка сделала глубокий вдох, явно пытаясь совладать с собой, а затем,запинаясь, продолжила:

– Я думала о том, как позаботиться о себе. Я.., я ненастолько беспомощна, как вы считаете, – храбро заявила она. – Я прекраснаябелошвейка. Мадам Дюмосс, занимавшаяся моими нарядами, не раз упоминала о том,как тяжело найти трудолюбивых, знающих мастериц. Возможно, у нее найдется дляменя работа…

– Не смешите! – резко сказал Джейсон, ругая себя за то, чтоназвал ее беспомощной, когда она впервые попала в Уэйкфилд, и злясь на нее, чтоона сейчас вспомнила об этом – в тот миг, когда он явился утешить ее.

– О конечно, ведь я смешна! – захлебнулась она от желаниявыговориться. – Я – графиня без шиллинга в кармане, без дома, без гордости. Ядаже не знаю, хватит ли мне ума для того, чтобы продеть нитку в иголку…

– Прекратите! – сурово прервал он ее. – Я не позволю вамработать простой белошвейкой, и разговор об этом закончен.

Когда она попыталась спорить, он оборвал ее:

– Неужели вы отплатите за мое гостеприимство тем, чтопоставите нас с Чарльзом в смешное положение в глазах всего общества?

Плечи девушки поникли, и она отрицательно покачала головой.

– Хорошо. И давайте не будем больше говорить чепухи насчетработы у мадам Дюмосс.

– Тогда что же мне делать? – прошептала она, и ее глазатоскливо и испытующе воззрились на него.

Странное чувство овладело Джейсоном, и он стиснул зубы, какесли бы пытался сдержаться.

– Живите, как обычно живут женщины; – хрипло вымолвил онпосле долгой паузы. – Выходите замуж за человека, который будет в состояниидать вам то, чего вы хотите. Чарльз уже получил полдюжины предложений от вашихпоклонников. Выберите одного из них.

– Я не хочу выходить за человека, который мне безразличен, –возразила девушка, к которой снова на минуту вернулся былой задор.

– Вы перемените свое решение, – с холодной уверенностьюсказал Джейсон.

– Возможно, мне так и следует поступить, – горестносогласилась она. – От разочарования бывает так тяжело. П-потому что, когда васпредают… О, Джейсон, скажите, что во мне плохого? – воскликнула она, глядя нанего большими умоляющими глазами. – И вы ненавидите меня, и Эндрю…