– Но ведь ты знаешь, что она у меня есть.

– Ну и что с того?

– Так это моя дыра, вот что. А стало быть, я могу говорить оней сколько… – Внезапно он умолк и обернулся. – Послушай, там позади грузовик.Только что отъехал от обочины. Фары выключены.

Роки посмотрел в зеркало заднего вида. Да, действительно,грузовик… Очертания просматривались довольно четко. Ему не понадобилось дажечитать надпись на борту – «МОЛОЧНЫЕ ПРОДУКТЫ КРЕЙМЕРА». Он уже понял, кто это.

– Это Спайк!.. – в ужасе прошептал Роки. – Спайк Миллиган!Господи, а я-то, дурак, думал, он занимается только утренней доставкой!

– Кто?

Роки не ответил, губы расплылись в злобной пьяной ухмылке.Но глаза не улыбались. Расширенные, красные, они неотрывно смотрели на дорогу.

Внезапно он утопил педаль газа, и «крайслер», изрыгнувоблачко синего дыма, нехотя стал набирать скорость. Стрелка спидометраподползла к отметке «60».

– Эй! Ты слишком пьяный, чтоб так гнать! Ты… – тут Леоумолк, словно потерял нить мысли.

Мимо пролетали дома и деревья. На перекрестке они промчалисьна красный свет. На большой скорости преодолели подъем. Слетели с него –глушитель на низкой подвеске выбил из асфальта сноп искр. Сзади, в багажнике,звякали и тарахтели пустые банки. Физиономии игроков «Питтсбург стилерс»катались по салону, то попадая на свет, то снова проваливаясь в темноту.

– Я пошутил! – испуганно взвизгнул Лео. – Не было тамникакого грузовика!

– Это он! И он убивает людей! – крикнул Роки. – Я видел вгараже жука! Черт!..

Машина с ревом поднималась на Южный холм по встречнойполосе. Какой-то пикап, мчавшийся прямо навстречу им, в последнюю секундувильнул и угодил в канаву, чтобы избежать столкновения. Лео обернулся. Дорогабыла пуста.

– Роки…

– А ну-ка, Спайк, попробуй догони меня! – завопил Роки. –Попробуй достань!..

«Крайслер» мчался со скоростью восемьдесят миль в час – вболее трезвом состоянии Роки не поверил бы, что такое возможно. У Джонсон-Флэтбыл крутой поворот, и машина преодолела его – из-под колес с лысой резинойпоказался дымок. «Крайслер» пронзал ночь, словно призрак, прыгающий свет фарвысвечивал пустую дорогу впереди.

Внезапно откуда-то из темноты с ревом вынырнул «меркурий»1959 года выпуска. Он мчался по разделительной полосе. Роки вскрикнул и закрыллицо руками. А Лео успел заметить лишь одно: на капоте «меркурия» не хватаетметаллической эмблемы…

С запачканного засохшей кровью крюка для мясных туш,вделанного в потолок кабины, свисал на ремешке из кожзаменителя маленькийтранзисторный приемник. Из него лились звуки блюза.

***

– Ну вот, – сказал Спайк. – А теперь поедем к дому БобаДрисколла. Он думает, что в гараже у него остался бензин, но я вовсе не уверен.Очень долгий был день, верно? Ты согласен? – Но, обернувшись, он заметил, что вгрузовике совсем пусто. Даже жук исчез.

Позади, в полумиле от места аварии, на перекрестке мигалжелтый огонек, Грузовик с надписью «МОЛОЧНЫЕ ПРОДУКТЫ КРЕЙМЕРА» послушносбросил скорость. Затем снова начал набирать ее, приближаясь к тому месту, гдепосреди дороги к небу вздымался столб пламени и чернела искореженная грудаметалла. Ехал он не спеша.

Случившееся было в общем-то просто – во всяком случае вначале. А случилось то, что Ребекка Полсон прострелила себе лоб из пистолета22-го калибра, принадлежавшего Джо, ее мужу. Произошло это во время ееежегодной весенней генеральной уборки, которая в этом году (как и почти вкаждом году) пришлась на середину июня. В таких делах Бека обычно мешкала.

Она стояла на невысокой стремянке и рылась в хламе наверхней полке стенного шкафа в нижнем коридоре, а полсоновский кот, массивныйполосатый Оззи Нельсон, сидел в дверях гостиной и наблюдал за ней. Из-за спиныОззи доносились встревоженные голоса полсоновского большого старого «Зенита»,который позже стал чем-то далеко превосходящим обычный телевизор.

Бека стаскивала с полки то одно, то другое – не обнаружитсяли что-нибудь, еще годное к употреблению, хотя, правду сказать, не надеялась наэто. Четыре-пять вязаных зимних шапочек, все побитые молью и частичнораспустившиеся. Она бросила их через плечо на пол коридора. Затем том «Ридерсдайджест» от лета 1954 года, предлагающий выжимки из «Безмолвно струись,струись глубоко» и «А вот и Джоггл». От сырости он разбух до размеровманхэттенской телефонной книги. Его тоже – через плечо. А! Зонтик вроде быисправный.., и картонная коробка с чем-то.

Коробка из-под туфель. То, что внутри, оказалось тяжелым.Когда она наклонила коробку, оно сдвинулось. Она сняла крышку и бросила еечерез плечо (чуть было не угодив в Оззи, решившего подойти поближе). Внутрикоробки лежал пистолет с длинным стволом и рукояткой под дерево.

– Ой! – сказала она. – Эта пакость!

Она вынула пистолет из коробки, не заметив, что куроквзведен, и повернула его, чтобы заглянуть в маленький змеиный глаз дула,полагая, что увидит пулю, если она там.

Она помнила этот пистолет. До последних пяти лет Джо былчленом дерриковского «Ордена Лосей». Лет десять назад (а может быть,пятнадцать) Джо под винными парами купил пятнадцать лотерейных билетов Ордена.Бека так разъярилась, что две недели не разрешала ему совать в себя его мужскойпричиндал. Этот пистолет 22-го калибра для учебной стрельбы был третьим призомлотереи.

Джо некоторое время из него постреливал, вспомнила Бека.Пулял по бутылкам и консервным банкам на заднем дворе, пока она не пожаловаласьна грохот.

Тогда он начал уходить с пистолетом в песчаный карьер, вкоторый упиралась их дорога. Она чувствовала, что он уже тогда утратил интереск этому занятию – но еще некоторое время продолжал стрелять, чтобы она невоображала, будто взяла над ним верх. А потом пистолет исчез. Она думала, Джо егопроменял на что-нибудь – на зимние покрышки или аккумулятор, – а он тут.

Бека поднесла дуло к самому глазу, заглядывая внутрь,стараясь углядеть пулю. Но видела только темноту. Ну, значит, не заряжен.

«Все равно заставлю его от него избавиться, – думала она,спускаясь со стремянки спиной вперед. – Сегодня вечером. Когда он вернется спочты. „Джо, – скажу я, – пистолет в доме ни к чему, даже если поблизости нетдетей и он не заряжен. Ты же из него даже по бутылкам не стреляешь“, – вот чтоя скажу».

Думать так было очень приятно, но подсознание знало, чтоона, конечно, ничего подобного не скажет. В доме Полсонов дороги выбирал илошадьми правил почти всегда Джо. Наверное, лучше всего было бы самой от негоизбавиться – закинуть в пластиковый мешок под остальной хлам с этой полки. Ипистолет вместе со всем остальным отправится на свалку, когда Винни Марголис вследующий раз остановится забрать их мусор. Джон не хватится того, о чем давнозабыл – крышку коробки покрывал ровный густой слой пыли. То есть не хватится,если у нее достанет ума не напоминать ему о нем.