– Почему после войны они не вернулись в родную деревню?

– Прапрадед Михаил недолго прожил после этого, голодные военные годы и скитания сделали свое дело, да и прабабушка быстро ушла из жизни. Пока они были живы, много деду рассказывали о его корнях, хотели, чтобы он помнил, откуда родом и кто такой, не забывал свой язык и просили его вернуться в родные края, найти кого-нибудь из родных, когда вырастет. После их смерти деда приняла семья цыган как родного. Дала ему свою фамилию. Но он не захотел ничего изменить в своей судьбе, когда вырос. Остался в крае, не стал искать родных, которые могли остаться. Перенял традиции, обычаи, язык. Во многом они похожи, только языки разнятся.

– Скажи мне что-нибудь по-цыгански.

И он сказал. Я конечно ничего не разобрала, но тон, каким он изрек свои слова, подсказал мне, что он произнес что-то важное.

– Что это означает?

– Я цыган, и не хотел бы родиться кем-то иным.

– Ты любишь свой народ, – заключила я.

– Да. И это естественно. Разве ты не испытываешь того же к русским?

– Согласна. Но ты хорошо говоришь по-русски. Как ты этого добился?

– У нас на селе много русских, мы часто с ними общаемся. Мой друг русский, и я учился в русской школе. Я знаю два языка с детства. И английский – со школьной скамьи.

– Но дома вы разговариваете на цыганском?

– В основном, да.

– А на каком языке ты думаешь?

– Сейчас все больше на русском.

Мы немного помолчали. А потом я поинтересовалась, кто из старшего поколения, кроме родителей, есть у Шандора. Он ответил, что только бабушка Гюли. Она пользуется в доме своего сына большими привилегиями – имеет право сидеть за одним столом с мужчинами и вести с ними беседы на равных правах. К ее мнению прислушиваются и ни один семейный совет не обходится без ее участия. Но такой почет нужно заслужить.

– О, ради этого стоит жизнь прожить, – хохотнула я. – Выходит, у цыган лучше быть старой, чем молодой. Только тогда женщина чего-то стоит.

Шандор нахмурился.

– Не говори так. Мы уважаем наших женщин за преданность нам, мужчинам и своей семье. И чем скромнее она ведет себя в молодости, тем бо́льший почет ей в старости.

– Не хочу обидеть ваших женщин, но сама бы я не хотела оказаться на их месте. Я за свободу слова и свободу выбора. Никто за меня не решит, за кого мне выходить замуж.

– Мудрость приходит с годами, – продолжал Шандор серьезным тоном, словно не услышав моего замечания, – именно поэтому за нас решают родители. Им с высоты своего возраста виднее, какая жена будет достойна их сына. Мой брат, например, очень счастлив в браке. Ему выбрали девушку из приличной семьи, он ее практически не знал, не встречался с ней, но всегда был уверен, что родители сделают за него правильный выбор. Он легко вступил в брак, и сейчас у него уже двое детей.

– У тебя есть брат? Ты никогда не говорил о нем.

– Ты не спрашивала, да и случая не представлялось.

– Он старше тебя?

Шандор лукаво улыбнулся.

– Младше меня на двадцать минут.

Я остановилась. Новость оказалась настолько неожиданной, что я опешила.

– Ты серьезно? Он двойняшка или близнец?

– Близнец, – также останавливаясь, ответил Шандор.

– Ты хочешь сказать, что где-то южнее по земле ходит твоя точная копия?

– Мы похожи только внешне. По характеру мы разные. Тамаш, так его зовут, еле окончил 8 классов, и без лишней скромности замечу, что только благодаря мне. Сам бы он бросил школу еще после третьего. Но я заставил его учиться. Помогал ему, в сущности, сам за него учился. Тамаш не понимал, зачем нужна учеба, если он не собирается быть ученым, а планирует всю жизнь прожить в селе. В этом с отцом они очень похожи. Тамаш во всем слушает его, они одинаково мыслят, с ним у отца никогда не было проблем.

– А ты всегда наперекор?

Мы снова пошли по аллее.

– Не то, чтобы всегда, – сказал Шандор, – но часто наши взгляды не совпадают.

– Ты согласен с тем выбором, который за тебя сделал отец?

– О каком выборе речь?

– О твоей невесте.

– Я никогда над этим не размышлял. Всю свою сознательную жизнь я живу в статусе жениха и привык к этому состоянию. Это как что-то само собой разумеющееся.

– Должно быть твоя невеста красива, если ты так спокойно относишься к своему будущему.

– По-твоему красота невесты делает брак счастливым?

– О, я так не считаю. Но по твоим утверждениям, вы со своими невестами не общаетесь и не встречаетесь, значит, возможности полюбить ее за другие качества у тебя нет.

– Хоть мы и не общаемся, но она всегда на виду. Она скромная, тихая девушка, хорошая хозяйка и помощница своей матери, о ней ходят только положительные отзывы.

– И тебе достаточно чужого мнения?

– Мой брат и отец женились точно также. Я бы не назвал их браки неудачными.

– Но разве ты недавно не сказал, что ты и твой брат – разные по характеру? Да и с отцом у тебя взгляды на жизнь не совпадают. Отчего ты решил, что их судьба подходит тебе?

– Ты хочешь посеять сомнения в моей душе? – нахмурившись, посмотрел на меня Шандор.

Ах, божечки, о чем я? Я ведь обещала относиться с пониманием к его обычаям, зачем я подняла эту тему?

– Прости, – поторопилась я извиниться, – я этого не хотела. Просто мне сложно это понять. Я всегда считала, что браки должны совершаться только по любви. Так – и только так – я выйду замуж сама.

– Тамаш полюбил Лауру уже будучи в браке. Я не исключаю такой же возможности и для себя.

– Да, такое тоже случается. Твоему брату повезло. Что означает его имя?

Мы дошли до памятника и остановились. Здесь все еще лежали венки и цветы, возложенные к нему 9 Мая.

– Близнец, – ответил Шандор. – Это имя прочно закрепилось за ним, едва он появился на свет. Но крестили его под именем Федор.

Мы повернули обратно.

– Вас трое у родителей?

– Да, я, Тамаш и старшая сестра Рубина. Она вышла замуж за цыгана из другого поселка и уехала к нему в дом. У нее большая семья. Четверо детей. Иногда на праздники они приезжают к нам, и тогда в доме стоит гам от детских голосов. Отцу очень нравится, когда в доме дети. Он говорит, это увековечивает его. А ты одна у родителей?

– Да, к сожалению, для меня. В