— Да уж, Лютикова оказалась крепким орешком. Чеготолько с ней не произошло! — ответил Борис. — А она все равно нерассказала тебе о наркотиках.

Мила была так изумлена, что даже раскрыла рот. Не меньше еебыла изумлена и Ася. Она тоже раскрыла рот, потому что до сих пор даже мысли недопускала, что ее мужа волнуют не любовные, а криминальные дела.

Примерно через полчаса бурных объяснений между братьями Милестало многое понятно. Она уяснила для себя, что Константин никакой не частныйдетектив. Его брат выдавал себя за клиента с той же самой целью — выяснить хотьчто-нибудь о партии наркотиков, которую их дед продал какому-то человеку,личность которого они пытаются теперь установить. «Но при чем тут я? —недоумевала про себя Мила. — Каким боком я пришита к этому делу? Можетбыть, им кто-то дал неверную информацию? И это какая-то ошибка? Нет-нет, меняведь хотят убить. И совершенно ясно, что не эти типы».

Тем временем Ася, которая усвоила главное — Борис ей неизменял, — преисполнилась стыда и раскаянья. Она наклонилась к Миле ишепотом спросила:

— Вы не позволите мне выйти из дому через вашу дверь?

— А как же веревка?

— Я потом поднимусь и отвяжу ее.

— Ладно, давайте, сползайте вниз.

Только она это сказала, как веревка заколыхалась, причем таксильно, что сразу стало ясно кто-то дергает ее наверху. Обе верхолазкивысунулись наружу и задрали головы. Ася тут же схватила Милу за локоть ииспуганно шепнула:

— Там еще кто-то лезет!

— Ну, это уж слишком! — рассердилась та. —Во-первых, втроем мы тут точно не поместимся…

— Давайте спрячемся! — предложила Ася и потянуласвою товарку вниз.

Они присели на корточки и накрылись сверху небольшим кускоморгалита, оказавшимся под рукой. Сквозь редкие металлические прутья Мила,похолодев сердцем, наблюдала, как некто в черном — это точно был мужчина —промелькнул, словно гигантская горбатая ящерица, и скрылся внизу. Ему нужен былвторой этаж! Сбросив оргалит, Мила посмотрела вниз и тут же поняла, почемучеловек показался ей горбатым — у него на спине висел маленький рюкзачок.Спрыгнув на крышу магазина, человек снял рюкзачок с плеч и, присев на корточки,стал усердно в нем копаться. «Достает оружие! — догадалась Мила. — Этонаверняка по мою душу! А там дверь открыта! Он убьет Муху! Боже мой, что жеделать?!»

Мила изо всех сил сжала руку Аси, призывая ее молчать. Лунасветила по-прежнему ярко, и было отлично видно, как человек держит в рукахнечто огромное и страшное, какое-то оружие, размером в три раза больше, чемобычный пистолет. «Если я закричу, он поднимет его вверх и скосит нас однойочередью», — поняла Мила, трясясь от ужаса.

Человек в черном на полусогнутых ногах пробежал в самыйконец крыши, приблизился вплотную к стене дома, после чего начал медленнодвигаться обратно, заглядывая в каждое окно по очереди. «Он не знает точно, гдея живу! — догадалась Мила. — Поэтому так старательно высматривает!»

Тем временем у соседей Милы по балкону происходила бурнаясцена. Лев Витягин, дородный мужчина, обтянутый трикотажным спортивнымкостюмом, поставил на пол маленькую собачку, с которой только что выходил напрогулку, и заявил жене:

— Ну, теперь-то я знаю все, Муся! Пока я гулял сБубсиком, ты впустила в дом своего любовника!

— Какого любовника? — изумилась Муся, похожая наслона, переодетого женщиной. В складках ее жира можно было спрятать пригоршнюдрагоценных камней.

— Мы с Бубсиком обошли вокруг дома и увидели, как онспускается с крыши!

— Совсем рехнулся! — рассердилась Муся ипредложила:

— Давай, обыщи дом, никого не найдешь.

— Бубсик, ищи! — приказал Лев собачке и подтолкнулее под зад носком тапочки. Собачка с радостным тявканьем унеслась на кухню.

— Я уверен, что там еще осталась веревка:

— уперся Витягин, продвигаясь к балконной двери; —А вот я сейчас посмотрю!

— Не открывай, холодно ведь! — вознегодовала Муся.

— Ага… Боишься!

Уловив за окном какое-то движение, она неожиданноизменившимся голосом приказала:

— А ну-ка, выключи свет!

Витягин послушался, и в ту же секунду комната погрузилась втемноту. По крыше медленно двигался мужчина в черной одежде, держа в рукахвидеокамеру.

— Извращенец! — ахнула Муся. — Лева, звони вмилицию!

Бдительных Витягиных в соседнем отделении милиции отличнознали, поэтому наряд по их сигналу выехал без промедления.

«Если эта сволочь застрелит собаку, — думала темвременем Мила, — Гаврик меня четвертует».

— Там внизу убийца! — шепотом пояснила онапритихшей Асе. — Он может убить собаку, которая охраняет квартиру. Асобака не моя!

Ася мыслила точно так же, как ее муж. Поэтому она тотчас жепредложила:

— Надо сбросить ему что-нибудь на голову.

Они огляделись в поисках «чего-нибудь» и одновременнокинулись к здоровому алюминиевому бидону, в каких раньше развозили по магазинамсметану.

Бидон был не слишком тяжелым, но очень шумным.

Если бы не ремонт на шоссе, план со скидыванием его на врагавряд ли удался бы.

— Раз-два, взяли! — громче, чем следовало бы,скомандовала Мила.

Они качнули махину над перилами и бросили вниз. Бидон едвазадел бандита, однако он свалился как подкошенный.

— Так тебе! — восторженно воскликнула Ася.

В этот самый момент привлеченная безумным грохотом Мухамощным броском кинулась на дверь, вылетела на балкон, встала на преступникапередними лапами и принялась громко лаять.

— Молодец, Муха! — подбодрила овчарку Мила и, лихоперемахнув через перила, по веревке съехала вниз.

Именно тогда балконная дверь Витягиных тоже широкораспахнулась и оттуда появилась пара милиционеров, которые принялись отдаватьгромкие неразборчивые приказания. Мила краем глаза видела, как одно за другимповсюду вспыхивают окна. Она схватила Муху за ошейник и попыталась оттащить отповерженного врага, но та не желала так просто упускать добычу, шумела ирычала, роняя на лежавшего вниз лицом преступника горячую слюну.

Константин Глубоков, тоже распахнувший дверь на балкон, носк носу столкнулся с женой брата Бориса и изумленно закричал:

— Вот тебе и раз: тетя Ася приехала!

Выскочивший следом за ним Борис был потрясен еще больше.

— Ася? — опешил он, глядя на супругу вфосфоресцирующих кроссовках. — Как ты сюда попала?

— Мы с подругой учимся лазить, — глупо моргнув,ответила Ася и мотнула головой вниз.