– Будьте уверены, лорд Ламонт, мы будем искать решение этой проблемы в приоритетном порядке, – ответил Натаниэль. Селеста посмотрела на него, радуясь, что Нат не заметил ее взгляда. Она гордилась им. Хотя до сих пор не сказала ему этого. Казалось, принц наконец начал воспринимать свою должность всерьез.

– Я многократно извиняюсь, мой принц, и я не хотел бы переходить на личности, но, на мой взгляд, у вас не хватает опыта, чтобы принимать такие далеко идущие решения.

Замечание лорда Ламонта, казалось, подтолкнуло леди Марин к действиям. Видимо, предыдущий инцидент не пошел ей впрок. Она энергично кивнула, явно занимая сторону лорда и прежде всего – занимая противоположную позицию относительно Натаниэля и других Божьих детей. Лорд Адриан и лорд Карим вскочили со своих мест и призвали к порядку всех, кто присоединился к лорду Ламонту и леди Марин, комментируя высказывания лорда и перешептываясь между собой. Тем самым они засвидетельствовали Натаниэлю свою полную поддержку. Когда Селена встала, чтобы снова вмешаться, а Малия в ответ на это гневно фыркнула, Селесте показалось, что это уже чересчур. Чтобы победить атеистов, им всем придется сплотиться и продемонстрировать чувство общности. Вместо этого шли споры о соперничестве за власть и личных симпатиях. Был бы здесь король Миро, до такого бы никогда не дошло.

Селеста вздохнула. Что будет, когда Натаниэль однажды взойдет на трон? Тогда все они вообще передерутся?

– Думаю, будет лучше, если мы закончим наше заседание прямо сейчас. Все слишком возбуждены, чтобы принимать сколько-нибудь значимые решения, – произнес септон Яким, поднимаясь со своего места. На лице Якима, пока он говорил, не дрогнул ни один мускул. – Я собираюсь обсудить с верховными сестрами Ордена поход, а советники короля отправятся с лордом Венном разрабатывать варианты защиты от атеистов. Леди Селена, если желаете, то можете присоединиться ко мне. Я слышал, вы хотели узнать больше о наших Богах, и я уверен, что, пока мы будем планировать поездку, вы можете получить довольно много знаний.

Яким был человеком чести и, будучи заместителем короля, обладал к тому же непререкаемым авторитетом, поэтому его предложение было встречено одобрительными кивками. Селена с благодарностью приняла его предложение. Один только Натаниэль сидел, уставившись на свои руки. Его челюсть была напряжена. Селеста могла только догадываться, что с ним происходило. Больше всего ей хотелось встать и подойти к нему.

Яким обратился к Натаниэлю лично:

– Ваше Высочество, я предлагаю вам пойти с лордом Венном и остальными советниками. Я не разделяю мнения леди Марин и лорда Ламонта в том, что вам не хватает необходимого опыта, – тут он бросил на обоих министров укоризненный взгляд, – но считаю, что стоит слушать умных людей и учиться у них. Сейчас ничего другого требовать от вас мы не можем.

Этими словами и закончилось заседание Совета, хотя никаких шагов они так и не предприняли.

После заседания Совета Селеста удалилась на южную террасу и там устроилась на тахте с книгой по истории Сириона в одной руке и с бокалом вина – в другой. День клонился к вечеру, и девушка наслаждалась последними лучами летнего солнца. Здесь, в Сирене, тепло продержится еще несколько недель, хотя к концу уже подходил октябрь. Морские ветры приносили сюда холод только зимой, хотя он не шел ни в какое сравнение со студеными зимами Самары. В Сирене даже снега не бывало.

Жрица покрутила бокал, наблюдая, как плещется в нем красная жидкость. Вино поблескивало в солнечном свете. Она могла бы испытывать удовольствие. Она наслаждалась видом, о котором другие могли только мечтать, и пила вино, которое, вероятно, стоило целое состояние. Но снова и снова приходили ей на ум ужасные слова леди Марин о том, что она атеистка. Изменница.

Селеста так погрузилась в свои мысли, что испуганно вскинула голову, когда кто-то опустился на тахту рядом с ней. Симея. Женщина не смотрела на жрицу; ее взгляд был устремлен на солнце, клонившееся к горизонту. Несмотря на теплую погоду, Симея набросила на плечи палантин. Губы Симеи изгибались в улыбке, и Селеста тоже улыбнулась.

– Ты так и сияешь.

В последние дни Селеста не часто видела свою наставницу. Но только сейчас осознала, как сильно она скучала по обществу Симеи.

– Ты видишь это по моему лицу или по ауре? – усмехнулась Симея, но Селеста лишь рассмеялась. Она научилась читать по лицам даже без своего дара.

– Для этого мне не нужна твоя аура. Твои щеки пылают, а глаза светятся. Я давно не видела тебя такой счастливой, Симея.

– Правда? – Симея выгнула бровь и вернула на место одну из своих светлых прядей.

Селеста улыбнулась:

– Правда. И мне это нравится.

Наставница Селесты внимательно вгляделась в лицо своей подопечной, словно отыскивая в нем что-то, а потом прищелкнула языком.

– Мне бы хотелось, чтобы и ты была столь же счастлива. Ты приняла слова леди Марин близко к сердцу или думаешь о чем-то другом?

Улыбка исчезла с лица Селесты:

– Я пытаюсь выбросить их из головы. И покушение – тоже. Но мне не удается сделать ни то, ни другое.

Внезапная дрожь охватила ее тело, и Селеста зябко потерла ладонями руки.

Симея скользнула ближе к девушке и притянула ее к себе.

– Мне очень жаль, что она так сказала. Но ты ведь знаешь, что она ошибается, правда? – Селеста медленно кивнула. – А что касается покушения – мы найдем преступника, обещаю.

Селеста вдохнула аромат Симеи, который тут же успокоил ее нервы. С того дня, как жрица стала свидетелем прибытия Тео, она задумалась над значением слова «мать». Эстель родила ее, Селеста всю жизнь пыталась угнаться за тенью ее образа. Девушке всегда хотелось знать, кто были ее биологические родители. Однако при этом Селеста упускала из виду тот факт, что семья необязательно означала кровное родство. Когда Селеста вспоминала обо всех делах, в которых Симея была чем-то намного большим, чем просто ее опекуншей, бремя на ее сердце становилось легче. Симея заботилась о ней как настоящая мать. Утешала, когда Селеста грустила, и ругала, когда та делала что-то неправильно. Так могла поступать только мать. В раскаянии Селеста прижалась к Симее. Если бы только жрице удалось понять раньше, что ей не нужна Эстель, чтобы чувствовать себя защищенной и любимой, она бы избавилась от многих страданий. Сейчас девушка находилась в объятиях своей наставницы, своей настоящей матери. Тут она чувствовала себя в безопасности. Здесь она была дома.

– Что еще терзает твое сердце? Ты ведь знаешь, что можешь поговорить со мной о чем угодно. – И Симея ласково погладила девушку по рыжим кудрям.

Селеста немного отстранилась от Симеи и окинула ее изучающим взглядом. Ободряющая улыбка на губах женщины так и просила Селесту все рассказать, но жрица только прикусила внутреннюю поверхность щеки. Селесте не хотелось говорить с Симеей о Натаниэле и Селене, а тем более – о своей ревности. Она боялась, что если выcкажет свои опасения вслух, то рано или поздно они сбудутся. Селеста не сумела вернуть Симее улыбку и быстро сменила тему.