Отодвинутый стул грохнулся на пол, следом на стол с силой обрушились два кулака.

– Она не может быть атеисткой только потому, что ее родители, которых она не знала, принадлежали к этой группировке. Вам ясно? – Громкий голос Натаниэля эхом разнесся по комнате.

Селеста подняла глаза. Натаниэль буравил Марин сердитым взглядом. В его зеленых глазах пылал огонь, а жилка на шее опасно пульсировала. В этот момент его даже можно было испугаться. Но Селеста не чувствовала ничего, кроме благодарности и привязанности.

– Как вы можете быть в этом так уверены? – Леди Марин выдержала сердитый взгляд принца, и над залом заседаний повисла опасная тишина.

– Леди Марин, если бы ваше предположение было верным, вы бы сами были сторонницей атеистов. В конце концов, ваш сын принадлежит к этой банде. Скажите нам, как там Садык? – Лорд Карим, склонив голову, смотрел на женщину-министра. Правый уголок его рта пополз вверх. Лорд коротко взглянул на Селесту и кивнул девушке. Жрица Самары сидела за столом, открыв от удивления рот.

– Что вы хотите этим сказать? – Натаниэль растерянно смотрел на лорда Карима, задав вопрос, который вертелся на языке у всех людей, собравшихся в комнате.

– Это правда. Садык – мой сын, – ответила суровым голосом Марин без всякого волнения на лице. А потом отвернулась, чтобы никто из членов Совета не увидел ее эмоций.

Карим, не спуская с Марин глаз, спокойно ответил Натаниэлю:

– Вы, конечно, помните рассказы о лысом атеисте с татуировкой на голове, мой принц?

Натаниэль кивнул.

– Это тот, что сидел в самарской тюрьме?

– Именно. Как нам теперь известно, его освободил отец леди Селесты. – Карим взглянул на жрицу Самары и, словно извиняясь, пожал плечами. – Но потом освободитель был убит освобожденным. Так атеисты поступают с предателями. Слава богам, мы им не ровня. Или вы не согласны, министр? – полным сарказма тоном обратился Карим к леди Марин. – Ваш сын – не только лидер этой группировки, но и виновен в том, что давным-давно похитил дитя Божье и угрожал убить его.

Глаза Селесты расширились. История, о которой говорил лорд Карим, была известна всем. С тех пор прошло более десяти лет, и почти никто об этом больше не говорил. И только Малия несколько недель назад напомнила им о том, что тогда произошло. Это был кошмар ее детства.

– Что вы нам тут рассказываете? – Голос Натаниэля дрожал. В нем бурлила ярость.

Селеста взглянула на Малию, которая беспокойно заерзала на своем стуле. Руки она сложила на коленях, но даже с такого расстояния Селеста видела, как они дрожат. История о том, как много лет назад была похищена Малия, а королевский двор подвергался шантажу, были чуть ли не самым мрачным временем в жизни и деятельности детей Божьих.

– Мне было известно о деяниях Садыка, но то, что он ваш сын, леди Марин, для меня совершенно ново. Так что вам действительно лучше следить за тем, что вы говорите!

Голос Ната разнесся по комнате словно гром. Некоторые из собравшихся вздрогнули. Леди Марин опустила голову.

– Я уверена, министр совсем не хотела обидеть Селесту. Просто мы все переживаем трудные времена. Сейчас нельзя быть слишком осторожным в вопросах доверия, – тихо сказала Дочь Луны. Селена, сидевшая напротив Натаниэля, посмотрела прямо на него и нерешительно кивнула министру.

Малия фыркнула и, горько засмеявшись, покачала головой. Она только что вышла из ступора.

– Не обижайся, Селена, но разговаривать в таком тоне с чадом Божьим – это нечто совершенно неподобающее. – Взгляд ее помрачнел, когда она презрительно покосилась в сторону Марин. – Особенно для министра, чей сын совсем недавно сбежал из заключения.

Селеста заметила, как септон Яким покачал головой, а Халид и Венн обменялись озабоченными взглядами. Заседание Совета определенно пошло не в том направлении.

– К поступкам сына я не имею никакого отношения. Я отказалась от него уже много лет назад, – сжав зубы, процедила леди Марин. Ее костлявые пальцы судорожно сжались в кулаки.

– Леди Селеста даже не знала своих родителей. Так как она могла работать с ними? – Лорд Карим пристально смотрел на министра. Селеста была благодарна ему за то, что в этом вопросе он встал на ее сторону.

Леди Марин уставилась на Селесту: взгляд ее голубых глаз буквально впился ей в лицо. Но затем женщина-министр смиренно склонила голову.

– Я зашла слишком далеко. Пожалуйста, простите меня, жрица.

Селеста проглотила ком в горле. Глаза всех присутствующих смотрели только на нее, и в этот миг жрица должна была проявить силу.

– Нечего тут прощать. На вашем месте я тоже была бы подозрительна. Я тоже убеждена, что в наших рядах есть предатель. Сейчас никакая осторожность не может быть излишней.

Только обитатель двора мог незаметно перемещаться по дворцу и подмешать яд. Утверждать что-то другое было попросту глупо.

– При всем уважении, жрица. Если мы не может доверять даже тем, кто сейчас находится в этой комнате, тогда мы обречены.

Лорд Венн пристально посмотрел на жрицу, и Селеста кивнула. Она все поняла. Она не станет ухудшать ситуацию. Но она просто не могла игнорировать тот факт, что среди них был предатель.

– Идея Натаниэля о паломничестве служителей Ордена направлена как раз на это. На то, чтобы снова обрести доверие, бороться с подозрениями и недовольством. – Селеста, источая радость, оглядела всех собравшихся.

Селена в ответ на это лишь изогнула бровь. Она не станет вступать в дискуссию с Дочерью Неба. Против наивности логика не сработает.

Однако Малия, казалось, считала иначе.

– Этого не смогут сделать даже все служители Ордена этой страны.

Жрица Сирены скрестила руки на груди и с вызовом уставилась на Селену.

– Как ты можешь быть в этом уверена? – Селена склонила голову, и черные волосы упали ей на плечи.

Малия фыркнула.

– Потому что атеисты не будут чувствовать угрозы со стороны сестер и братьев Ордена. Они без всяких сомнений врывались в тюрьмы, без зазрения совести похищали Божьих детей и убивали дворян.

Малия умолкла, стиснув зубы. Мара, желая успокоить, опустила руку ей на плечо. События в Сильвине не прошли бесследно.

Селеста разделяла мнение Малии, но не собиралась совершать ошибку, подрывая авторитет Селены. Несмотря на то, что эта девушка была призвана всего несколько недель назад и не имела никакого политического опыта, она была жрицей этой страны и частью Королевского Совета.

– Я тоже поддерживаю предложение Натаниэля, которое нацелено на то, чтобы успокоить народ, – вмешалась Линнея. Она улыбнулась Натаниэлю, который благодарно кивнул жрице.

– Наша проблема – не народ, а атеисты, которые угрожают убить каждое Божье дитя! – фыркнул, тряхнув головой, лорд Ламонт, словно был единственным в комнате, кто понимал всю серьезность положения.