Ну... я очень на это надеялась.

А пока, спрыгнув на землю, я подхватила свою котомку - которую скинула наземь чуть ранее и снова поклонилась старому дереву - сберег меня дуб этой ночью, спрятал от захватчиков...

- Спасибо тебе, дедушка Дуб, - прошептала я вслух и... стоило только поднять голову, как тотчас хоровод спелых желудей заплясал у меня перед глазами. Желуди, сорвавшись с веток, не падали дальше на землю, а висели аккурат передо мной.

И каждый желудь немного светился изнутри.

Понимая, что это дар - дорогой дар от векового старого дуба, я снова поклонилась дереву, в то же время пытаясь понять, зачем дерево одаривает меня символом власти и плодородия. Я не молодой княжич, рвущийся к престолу, не замужняя молодушка, мечтающая обрадовать мужа наследниками...

Я всего лишь бедная, потерявшая последнее что было - свою честь -травница, незаконная дочка сына сельского старосты, которую отец даже призвать не захотел.

Однако спорить с вековым деревом я не посмела. Подставила ладошки - и тотчас все желуди, до этого плясавшие в воздухе - упали в мои ладони.

- Спасибо за дорогой подарок, - убрав желуди в котомку, снова поклонилась я дереву. И только ступила я вперед - туда, где, по моим представлениям, находился юг, как зашумело старое дерево, обрушив в гневе сухую листву наземь.

Растеряно посмотрела я вверх - на высокую, мощную крону.

- Но ведь мне на юг надо...

Снова зашумело дерево, снова сбросило немного листвы вниз.

- Но ведь это единственный правильный путь. Не назад же мне идти..

И тотчас меня снова захлестнула странная тоска, и я как будто даже услышала чей - то голос: да, назад откуда пришла.

- ...откуда пришла? - повторила я шёпотом последние мысли. Но ведь именно там находился лагерь драконов. Как же так?

А дерево между тем молчало.

Упав духом, поняла я, что это и есть моя дорога.

Не хотелось мне слушаться старого дуба - бежать хотелось - как можно быстрее и дальше от этого места, но лес, как правильно говорила бабушка, живой, а дуб всяко больше моего знает...

Потому, сдержавшись, чтобы не заплакать, я, обула туфельки (холодно было по утру) и побрела назад - в сторону лагеря драконов, надеясь только на одно - что драконы уже свернули свои пожитки и отбыли куда подальше.

Не сбылось

Подойдя ближе, я увидела знакомый шатёр, белеющий в лучах раннего утра среди зелени. Несмотря на прохладу - было так свежо, что я даже видела собственное дыхание; в лагере костра не развели.

Я было хотела обойти ночлег драконов стороной, как... чья- то неживая рука, лежащая сейчас в поблескивающей от первого инея траве, преградила мне путь.

Удержавшись от испуганного всхлипа, я заглянула дальше - тот самый черноволосый громила, что пару дней назад требовал от Павруса привезти в лагерь эльфиек, лежал сейчас мертвым на холодной земле, раскинув огромные руки в стороны, незакрытые глаза его глядели прямо в небо.

Что - то внутри меня требовало идти дальше, в лагерь... и я пошла, понимая, что вряд ли найду здесь кого - то живого.

Так и было: воины, ещё вчера скрипевшие зубами под лошадьми - не хотели драконы тащить на себе скакунов, да только не могли они ослушаться приказа Павруса - все воины, лежавшие кто - где были убиты: кто - стрелами, а кто и мечами...

Возле шатра, всё ещё сжимая небольшое полотно в руках, лежала побелевшая за ночь Марья - и её не пожалели убийцы, выпустив в девушку сразу пять смертоносных стрел. Зажав рот рукой, я заплакала, сожалея о судьбе этой девушки. Молодая, красивая, честная и преданная... убитая на чуждой войне, из- за тех. кто даже не замечал её при жизни.

Громко всхлипнув, я протянула руку и закрыла ей глаза. Спи спокойно, Марья.

Я хотела ещё постоять возле девушки, но меня тянуло дальше - в сторону, туда - где лежал, частично обратившись, полузверь - получеловек...

Паврус.

Я не узнала его - почуяла...

Не пугаясь и не размышляя о том, как это вышло: я ведь человек - не оборотень и уж точно не дракон, чтобы своих чувствовать, так вот, выбросив все лишние мысли до поры до времени из головы, я кинулась к Паврусу, который ещё дышал… редко, тяжело, но дышал.

- Паврус. . ПАВРУС! - закричала я, приподнимая тяжелую голову странного создания. - Паврус...

Глаза получеловека - полудракона, которые уже заволакивала вечная пелена, слегка дернулись, а затем и открылись. - Позови...те...тия..Ли.. - едва шептал он. - ...род„

- Что? - не поняла я. - Что сделать, Паврус?

Но дракон, отдав все силы на короткую фразу, уже не слышал меня.

С ненавистью глядя на бессчетное количество стрел в его теле, я сидела возле воина, повторяя про себя его слова. Позвать., род? Но как? Я ведь не дракон, да и...

Что - то внутри меня, всколыхнувшись, заставило поднять голову - и какой -странный, нечеловеческий звук, вырвался из моего горла..

Обессиленная, я упала на стылую землю рядом с поверженным воином.

- Спасибо, - тихо, едва слышно, прошептал Паврус. Я хотела ответить что -то и даже начала подниматься, но тут мир, сузившись до крохотной точки, как - то резко погас.

- Кто это? - рявкнул грубый мужской голос неподалеку. - Девка какая -то...

- И человек, представляешь?

- Человеческая девка? - хохотнул ещё один мужской голос. - Может служанка? Брат лаэрда вроде нанимал кого - то... Помню, именно человечку выискивал.

- Служанка в одежде благородных? - усомнился тот, первый голос. - Странно, если не сказать больше.

- Нет, ты принюхайся, принюхайся к ней... запах слабый, но её явно наш лаэрд пользовал.

- Хм, а что делать, если в лагере кроме этого... - смачный плевок в мою сторону - баб больше нет. Это рядовые в руку могут, а лаэрдам не положено.

- Да уж, когда спустить надо, а не в кого, и человечка сойдёт.

- А эта, кстати, ничего для человечки. И груди наливные, и талия тонкая.

- Всё равно человечка... Дохлые, слабые... им даже как следует в горло не дашь - сразу задыхаются. Не то, что искусницы

- эльфийки.

- Это точно, - согласно зашумели остальные.

Так, не стесняясь, мужчины переложили куда - то моё всё ещё слабое тело и отошли куда - то в сторону.

В себя я пришла только к ночи, очнувшись в просторной комнате с каменными стенами и двумя высокими окнами.

Собственное тело казалось мне чужим и каким - то невероятно тяжелым., кряхтя и постанывая, словно столетняя старуха, я села на кровати.

- Очнулась, - тут же раздался громкий, отдающий набатом в моей голове, женский голос. - Надо же, очнулась... Эй, Шерш, зови господина Ингвара скорее - он приказал, как только девица очнётся, сразу ему доложить.