Они спали в своих кроватях, забывшись снами, облегчавшими их бегство от судьбы. Роберт проснулся от странной глухой возни, исходившей где-то со стороны входной двери. Тишина вновь вернулась, но не одна. Чьё-то беззвучное дыхание распространилось на всю квартиру, пропитав воздух тяжелым и давящим тленом страха.

Он вскочил с кровати, жена, не ведая беды, мирно спала тут же. Накинув халат, Роберт Юхан прокрался в тёмную гостиную, а затем, помедлив, сделал шаг в направлении входной двери, за которой несли охрану его люди. Дверь оказалась незапертой вопреки технике безопасности, которую он сам составил для своих подчиненных, которых и обнаружил за дверью бездыханными и с разодранными глотками. Люди заснули на ночном посту, и волк легко с ними расправился.

И тут мороз ужаса прошёлся по его крови – волчица в доме! Там, где его спящая жена Вилора, там, где его дочери Алекса и Эмма! Ноги парализовало, и он ударил по ним кулаками, чтобы заставить сделать пару шагов обратно в чёрный зёв квартиры, погружённой в пугавшую его тишину.

Мужчина в халате босиком вбежал в центр гостиной и замер, вслушиваясь в воздух и не решаясь выбрать одну из дверей, за которыми спали его родные. Дверь детской спальни приоткрылась и оттуда мягко ступая, вышла волчица. Роберт не смог вымолвить ни слова, его снова парализовало, он мог только стоять и смотреть. А она приближалась к нему неслышными шажками на длинных сильных лапах.

– Нет… прошу тебя… – Он бредил или видел наяву, но волчица в неверном уличном свете, что пробивался сквозь плотную ткань штор, преобразилась в Марьям, обнаженную и мокрую от пота с лицом, испачканным в крови.

– Прошу тебя…. Умоляю… – он шептал, ибо сила ушла и из его голоса.

Марьм приближалась, он почувствовал запах её тела, нечеловеческого, но звериного пота. Она прошла мимо него, не тронув и не коснувшись, а ему казалось, что он только что получил тяжелейшую пощечину.

– Умоляю, Марьям… не тронь её! – Роберт из последних сил повернулся и увидел кончик волчьего хвоста, скрывшегося за дверью другой спальни.

Шатаясь на негнущихся ватных ногах, он вошёл в комнату, где всё также было тихо. Вилора лежала на том же боку с закрытыми глазами, как её он и оставил, уйдя пять минут назад. Волчицы не было видно в комнате, но его это не волновало. Он споткнулся и упал, подполз к светлому краю кровати, где спиной к нему лежала жена, и протянул к ней руку.

– Лори, милая. – Его рука вляпалась во что-то тёплое и липкое на простыне.

Он повернул послушное тело жены к себе и всё понял. Он закричал. Слезы хлынули из его сухих по жизни глаз. Ругательства сыпались вперемежку с проклятиями и воззваниями к небу. Роберт только сейчас понял, насколько была дорога ему Вилора, женщина, проведшая полжизни с ним бок о бок, молча в тени его славы и распутства, мать его мёртвых детей. Теперь и она была мертва, а тело её остывало в его руках. Только теперь он понял, что у него ничего в жизни не осталось ценного, за что можно было бы цепляться, как за светлый ориентир. Марьям наказала его за предательство дружбы, отобрала близких и оставила его напоследок. Ну, что ж, он готов к последней беседе с ней.

Она словно этого и ждала, из-за занавесок снова показалась прежняя Марьям, её глаза блестели холодом и покоем. Она в последний раз взглянула ему в глаза и вышла из комнаты, покинув его жизнь навсегда.

Роберт был ошарашен и потрясён настоль глубоко её поступком, что только теперь понял, что она и не собиралась его убивать. Нет! Ей достаточно было лишить его всех близких и родных людей, а ему оставить в удел одиночество и неподъёмное чувство вины, которое будет самым жестоким из наказаний, за то, что он лишил семьи саму Марьям.

Он захрипел, его лицо наполнилось кровью, воздух будто улетучился из лёгких, а тело восстало против него и обмякло. Роберта Юхана постиг последний удар – апоплексический.

***

Из сводки газеты «Мировые сенсации»: «…утром в своей квартире был обнаружен известный инвестор и меценат, а также вице-премьер корпорации «Хорс» Роберт Александр Юхан. По сведениям полиции известно, что на него и его семью было совершено покушение ночью, в результате погибли его жена и дети, а также личная охрана. У всех убитых рваные раны в области горла. Сам вице-премьер не пострадал, но от пережитого потрясения у него произошло обширное кровоизлияние в мозг, в данный момент врачи борются за его жизнь. По предварительным данным, если Роберт Юхан и выживет, то жить полноценной жизнью скорее не сможет из-за серьёзного нарушения мозговой деятельности, только чудо…».

Из статьи журнала «Принц и Ницше»: «Наследница мировой корпорации «Хорс», юная Марьям Грей, вместе со своей матерью Элиной Грей отказались от любого участия в делах холдинга и покинули страну. Место их дальнейшего проживания, как равно и их цели неопределенны. Известно лишь то, что мать с дочерью уехали не с пустыми руками, а с приличными откупными, которые всё же не сравнятся с теми суммами, что ворочает «Хорс» по всему миру. Временное управление корпорацией возложено на вдову покойного Артура Тура, Мириам Тур, до официальных выборов главы среди акционеров компаний, входящих в холдинг».

ОДНА НОЧЬ

Как мало нужно для того, чтобы мир обернулся вокруг своей оси, споткнулся о чью-то глупость и сбил свой вектор так, что достаточно стало одной ночи, лишь одной ночи необратимости…

Инна пробиралась бесшумно, крадучись, словно чёрная кошка, пригибаясь к земле и прижимаясь к стенам домов. Один неверный треск, одно неловкое движение, даже царапание асфальта камушком и всё, они услышат её. Эти твари похлеще мощных радаров. Если бы не их прожорливость и неутолимая жажда плоти, можно было бы позавидовать их тонкому обонянию и обострённому слуху.

Её чёрная кожаная куртка сплачивала с ней ночь. Короткие рыжие волосы мелкими пёрышками топорщились на голове. Тёмные джинсы до колен мягко обхватывали сапоги на толстой тракторной подошве. В них было удобно скользить и оставаться невидимкой на непроглядных улицах, чертовки удобно. Правая рука сжимала заляпанный кровью топор, а левая заботливо поглаживала пальцами холодную рукоятку револьвера. Пока что это было всё её оружие, но при большей удаче она надеялась разжиться нечто лучшим.

«И никто бы сейчас не поверил, что ещё вчера я и в