бывает каждый день в три пополудни, но я велел ему сегодня заняться поиском Чванова. Так что придется ждать до завтра.

* * *

Отец Игнатий вернулся домой очень довольным.

– В канцелярии, против обыкновения, мурыжить не стали, сразу выдали документ, и я тут же отправился к настоятелю Смоленской церкви, – рассказывал он семье за ужином. – И надо ж такому случиться! Оказывается, мы с отцом Алексеем в одной семинарии учились. Он, правда, на десяток годков пораньше, но все равно, считай, однокашники. Посадил за стол, наливочки налил. Сказал, что уже завтра можно переезжать. У церкви доходный дом имеется, прямо рядом с кладбищем. Пообещал, что квартиру выделит самую хорошую.

– А сколько на руки получать будешь, случайно не сказал? – спросила Анастасия Григорьевна.

– Точную сумму не назвал, но у них каждый день столько покойников, что в двух церквях отпевать не успевают. Потому собираются строить третью.

– Там что, две церкви? – удивилась Липова.

– Да. Иконы Смоленской Божией Матери и Троицкая. А ещё часовня на могиле Ксении Петербургской. Паломники с утра до вечера в очереди стоят, чтоб в неё попасть. И каждый мешочек землицы с могилы покупает.

– Каких же размеров могила? – спросил Федя.

– Не знаю, туда не ходил.

– Солидно как, – порадовалась попадья.

– Ну-с, матушка, теперь и мы заживем. – И отец Игнатий налил себе очередную рюмочку.

– А как я буду в гимназию добираться? – спросил вдруг Федя.

– Ну как все добираются. Пешком, – ответил отец Игнатий, опрокидывая в себя водочку.

– Оттуда до гимназии часа два идти, если не больше, – задумчиво сказала Анастасия Григорьевна. – Сейчас-то, когда тепло, может и дойдет. А вот зимой…

Взрослые замолчали, крепко задумавшись.

– А конка туда не ходит? – спросила Анастасия Григорьевна.

– У конки всего три маршрута, – напомнил родителям Федя, – один вдоль Невского проспекта, другой вдоль Садовой, а третий от Адмиралтейства до Николаевской набережной.

– А может, ну её, ту гимназию, сынок? – погладил мальчика по голове нетрезвый родитель. – Ступай-ка лучше по моим стопам. На этом кладбище даже пономари неплохо получают…

– Не хочу в пономари! – разрыдался в ответ Федя.

Дверь открылась, и в проеме появился Женя Тарусов:

– Здравствуйте.

– А, женишок, заходи, – поманил его пьяненький поп.

А Зиночка бросилась к Жене обниматься.

– Простите, я, видимо, не вовремя? – уточнил юноша, указывая на рыдавшего Федю.

– Как раз вовремя. Я сегодня назначение новое получил. Вот сидим, празднуем, – объяснил отец Игнатий. – Присоединяйся, женишок.

– А почему плачет Федя? – тихо спросил у Зины Женя.

– Мы теперь на Смоленском кладбище будем жить. Феде оттуда до гимназии никак не добраться, – объяснила Зина.

– Да, оттуда сюда только на извозчике, – согласился Женя.

Как же помочь бедному мальчику? Выделять ему ежемесячно сумму на извозчика? А что если…

– У нас в квартире на Сергеевской комната пустует. Раньше там сестра жила, но теперь она в Париже. Надо поговорить с родителями.

– Нет, что вы, Евгений Дмитриевич, – замахала руками Анастасия Григорьевна. – Это неудобно. Мы и так всем обязаны Александре Ильиничне.

– Очень даже удобно. Так, Федор, Зинаида, пойдём-ка к нам в гости. И там все уладим.

По дороге они послушали выступление бродячих скрипачей и кинули им по пятаку. А на углу Литейного и Сергеевской Женя угостил детей мороженым. Украдкой поглядывая на Зину, Женя радовался, что та искрится от счастья. Он и сам себе не мог объяснить, зачем сегодня пришел к ним. Формальный повод, конечно, был – поинтересоваться состоянием здоровья Анастасии Григорьевны. Но в квартире Липовых о причине визита Евгений даже и не вспомнил. Потому что причиной была все-таки Зина. Она, конечно, ещё малышка. Но очень интересная малышка, необычная. И кто знает, может быть, когда она вырастет, Женя ею увлечется. Интересно, она умеет читать?

– Умею, – тут же ответила на незаданный вопрос Зина. – Хотите, докажу? Вот тут на вывеске написано «Молочная ферма братьев Перегаровых», а напротив «Трактир Перси́я».

– «Пе́рсия», – поправил Женя.

Володя очень обрадовался появлению друга, и они с Федей побежали играть в его комнату. А Зиночку Женя пригласил в свой кабинет:

– Хочешь птичку послушать?

– Хочу. А где она?

Евгений медленно открыл напольные часы красного дерева и медленно подвел минутную стрелку к двенадцати часам. И вдруг открылось ранее незаметное окошечко, оттуда выскочила яркая кукушка, семь раз громко прокричала «ку-ку» и быстро убралась восвояси.

– Здорово. А в этих часах кто живет? – спросила Зина, указав на противоположную стену, где в заходящих солнечных лучах поблескивали золотыми ободками солидные круглые приборы.

– А это не часы, – пояснил Женя. – Хотя чем-то на них похожи.

– А что это, если не часы?

– Вот это гигрометр. Он меряет влажность воздуха.

– Влажной бывает ткань, если её намочить. Но воздух ведь не намочишь?

– Воздух содержит молекулы воды. Просто они маленькие и нам не видны.

– Вы подшучиваете надо мной? – надулась девочка.

– Никоим образом. Эту воду мы видим буквально каждый день, когда на растениях проступает роса.

– Я думала, её растения выделяют.

– А вот этот прибор, барометр, измеряет давление воздуха.

– Давление чего?

– Так, тебе сколько лет?

– Девять.

– И ты умеешь читать.

– Да.

– И что читаешь?

– Про Анику-воина люблю. Ещё про Ваньку Каина. Но Ваньку мамка отбирает и сует свой Псалтырь.

– Так-так… С чего бы начать? Детские книги в комнате у Володи. Пойдём к нему.

Выйдя в коридор, они столкнулись с Александрой Ильиничной:

– Добрый вечер, Зиночка.

– Здравствуйте, ваше сиятельство. – Девочка произнесла фразу, которой вчера перед крещением научила её мать.

– Евгений, можно тебя на минутку?

– Зина, иди пока к мальчишкам. Это прямо по коридору и налево. Направо-налево, надеюсь, знаешь?

– Конечно, знаю, – снова надулась Зиночка и, обиженная, ушла.

Евгений с княгиней зашли к ней в будуар.

– Дорогой мой. Ты, конечно, вправе приводить в дом кого считаешь нужным. Но эта девочка… Она же ненормальная.

– Почему ты так решила?

– Ты разве не помнишь её выходки за столом? Яблочкову сказала, что его убьют, тебе – что ты на ней женишься…

– Есть люди, которые видят события из будущего…

– Ага! Цыганки, гадалки и прочие мошенники.

– Ветхозаветные пророки тоже были мошенниками?

– При чем тут пророки?

– А при чем цыганки?

– С тобой столь же невозможно спорить, как и с твоим отцом.

– Так и не спорь. Дело-то яйца выеденного не стоит. По дороге из университета я заехал к Липовым узнать, как здоровье Анастасии Григорьевны.

– И как?

– Прекрасно! Потому что отца Игнатия перевели на Смоленское кладбище. А вот Федя был весь в слезах. Оттуда ходить в гимназию такому малышу невозможно. И я привел его сюда, чтобы обсудить с вами эту проблему.

– Действительно, проблема. И что ты предлагаешь?

– Поселить Федю