Он пробормотал:

– Тут строители передрались бы все, стараясь договориться, каким титулом увековечить вас…

По ту сторону арочного входа такая же лестница вниз, дальше зал еще в худшем состоянии, но когда спустились еще ниже, я с удивлением увидел выметенную лестницу, а дальше зал с массивными шкафами как вдоль стен, как и посреди зала.

– Здесь и работают, – пояснил он. – Да, эти люди почти не покидают эти места… Что делать, им здесь нравится больше, чем наверху.

– Я их понимаю, – ответил я. – В детстве мечтал стать библиотекарем!.. Сколько книг, бери и читай… Но увы, мечты остались мечтами, пришлось стать императором…

Он покосился с недоверчивым изумлением, явно же шутка над несчастными в этом зале, но говорю так серьезно, даже печально.

Впереди за огромным столом одиноко сидит маленькая девочка лет семи, увлеченно читает толстую книгу с картинками.

– Привет, принцесса, – сказал я.

Она оторвала затуманенный взор от страниц, посмотрела на меня, хорошенький такой чистый ребенок, застенчиво улыбнулась.

– Я не принцесса…

– А кто ты?

– Просто девочка…

– Все маленькие девочки, – сказал я твердо, – принцессы.

Мелко-мелко перебирая тонкими ножками, выбежал сухонький старичок в неопрятном парике, да и тот сбился набок, вскрикнул испуганно и возмущенно:

– Кто такие? Кто позволил?

Я сказал ласково:

– Успокойся, отец. Похоже, даже не знаешь, что был Конец Света. Да и зачем вас предупреждать?.. Это чья девочка?

Он ответил настороженно:

– Моя внучка. Оставить не с кем. А вы кто?

– Властелин мира, – ответил я скромно. – Хотя мир об этом еще не знает, но у нас впереди вечность, не так ли?

Он посмотрел на меня с недоверием.

– Те, кто читает книги, в самом деле властелины мира… А вы что, грамотный?

– У меня меч для красоты, – объяснил я. – Атрибут мужественности. Мужчина должен быть с мечом, а женщина с сиськами. Вы как насчет сисек?

– Сиськи одобряю, – ответил он настороженно, – а мечи нет.

– Я тоже, – сказал я. – Видите, как много у нас общего?.. Но жизнь такая, как без меча выйти в люди? Не всем же повезло стать библиотекарями… Кстати, нам нужны карты.

– Карты? Какие карты?

– Любые, – пояснил я. – Все. А там разберемся.

Он нахмурился.

– Старые карты под особой охраной тайной императорской гвардии.

– А гвардия сейчас… с императором?

Он ответил неохотно:

– Да…

– Показывайте то хранилище, – распорядился я. – С этого момента оно переходит под вашу руку и ваше управление.

Он воскликнул:

– Да кто вы?

Я оглянулся на дробный стук туфель.

– Вот спешит сэр Джеральдер, вы его знаете? Он все объяснит. Даже необъяснимое, так как он уже лорд-канцлер, представляете? Всем бы нам такую карьеру.

Он остановился, ожидая бывшего советника его величества, а мы с Альбрехтом прошлись по залу, заполненному особым ароматом старых книг, где страницы из пергамента и веленевой бумаги, переплеты из ценных пород дерева, многие в металлических с замочками, да не откроет тот, у кого нет секретного ключа.

Я сказал невесело:

– Такие сокровища…

– Ценителей мало, – ответил Альбрехт с полнейшим равнодушием.

– Но книги вообще ценность…

– Если не бухгалтерские записи, – напомнил он. – А большинство книг как раз о расходах, доходах, налогах, потерях, стоимости разбитой посуды, ценах на ремонт мебели, количестве кур в деревнях…

– Все равно грустно, – сказал я. – Почему никто не пользуется? Не вижу толпы читателей. И читальных залов.

За спиной послышались быстрые шаги, библиотекарь подошел торопливо, поклонился, но неохотно и неумело, а сэр Джеральдер исчез в одном из помещений библиотеки.

– Сюда точно, – обронил Альбрехт, – не заходят высокорожденные и высокопоставленные?

Библиотекарь сказал с приглушенным вызовом:

– Высокородные нет, но умные люди приходят. Только вчера я выдал три книги!

– Целых три? – спросил я в изумлении. – Это же невероятно много!.. Кто же эти сумасшедшие, что даже в такое время читают?

Он ответил нехотя:

– Вы правы, ваше… Ваша Мощь, их и раньше называли сумасшедшими. В благополучное время.

Что-то в его тоне насторожило, я поинтересовался, глядя ему в глаза:

– Не хитрите, дружище. О ком речь?

Он уронил взгляд и ответил в пол:

– Причуда императора. Нет, отца императора Генриха Третьего. Это он велел незадолго до кончины создать университет…

– Что-что? – спросил я, не веря своим ушам. – Университет? А как же маги?

Он посмотрел на меня в удивлении.

– Магия – это серьезно, а в университете безобидные чудаки. И под особым покровительством императора. Уважая волю отца, Герман Третий не трогает и не закрывает заведение…

– Все равно, – пробормотал я в изумлении, – интересно, как он вообще существует… Или и маги обленились? Не реагируют на угрозы?

Он в свою очередь смотрел на меня в недоумении.

– Ваша Небесная Мощь… какие угрозы?

Я запнулся, не зная, что сказать, все-таки университеты, насколько помню, возникали при монастырях… нет, при монастырях только школы, а университеты уже при солидных кафедральных соборах, в тех университетах изучали богословие и разбирали сложные теологические вопросы, закладывая методы научного познания. Короли начали основывать их гораздо позже, да и то подражая церкви. Но как вот здесь, на Юге, где никогда не было церкви…

– Что там, – спросил я, – в этом, как его, университете? Семь свободных искусств?

Он посмотрел на меня с уважением.

– Вы слышали о них?..

– Догадался, – ответил я. – Такой вот я догадостный. Такое, бывает, догадаюсь, что и на голову не лезет.

Он ответил почтительнейшим тоном:

– До правления его величества императора Генриха Третьего существовал только тривиум, но его величество лично распорядились ввести еще и квадривиум, так что все семь в наличии.

Я пробормотал:

– Император?.. Все страньше и страньше…

– Никому не ведомы планы его императорского величества, – сказал он значительно.

– Умеет скрыть, – одобрил я, – у меня пока не получается. Всяк заранее видит, кого пну… Ладно, хорошо бы навестить этих чудиков в универе… Там уже спорят на тему, сколько демонов поместится на острие иглы? Или схоластику еще не открыли?..