– Хочешь поговорить об этом?

Коннор фыркает:

– Нет. Все, чего мне хочется, – так это убраться отсюда. – Он направляется к двери. – Пойду прогуляюсь.

– Коннор, ты же знаешь, так нельзя. Мы в незнакомом городе. Гулять в одиночку слишком опасно.

Он поворачивается и всплескивает руками:

– Тогда чем мне, по-твоему, заниматься весь день, а?

В дверях появляется Ви, давая понять, что слышала весь разговор.

– Я пойду с ним, миз Пи. Тебе так будет легче?

Не уверена, будет ли. Ви далеко не образец ответственности. Но Коннор прав: заставлять его сидеть сутки напролет в номере несправедливо. Вспоминаю слова Сэма после стрельбы: нужно дать Коннору время и личное пространство, чтобы он разобрался во всем сам, а не заставлять откровенничать насильно. Вряд ли это приведет к чему-то хорошему. Хотя на самом деле я до сих пор не уверена, прав ли Сэм.

И я уступаю.

– Только все время держите мобильники под рукой, вы оба.

Коннор уже вышел за дверь и ничего не отвечает.

Ви останавливается.

– Я присмотрю за ним, миз Пи. Обещаю, – искренне говорит она.

Я благодарно киваю.

Стою в дверях, наблюдая, как Коннор и Ви идут через парковку к шоссе. Я уже сомневаюсь, стоило ли отпускать их одних, и подумываю пойти следом. Внутри меня вечно идет трудная борьба: я разрываюсь между желаниями держать детей в защитном коконе или дать им свободу, без которой они не смогут вырасти самостоятельными.

Это одно из главных последствий Сала-Пойнта. Тогда я оказалась так близко к смерти – буквально висела на волоске. Если б Кец, рискуя жизнью, не предупредила меня, что этот псих Джонатан Брюс Уотсон собирается пустить ток по металлической лестнице, по которой я поднималась, я бы поджарилась до смерти. А если б поднялась выше до того, как пришлось прыгать, разбилась бы насмерть. Еще несколько ступенек, еще несколько лишних секунд колебаний – и мне конец.

И я больше не смогла бы защищать моих детей.

Сэм – их приемный отец, и я знаю, что он любит их как родных и ради них пожертвует собой. Знаю, что с ним они в такой же безопасности, как со мной.

Но где-то в глубине души я все равно каждый раз чувствую панику при мысли, что дети сейчас не рядом.

Мой психотерапевт подталкивала меня встретиться со своим кошмаром лицом к лицу. Осознать, как близко я была к смерти и что это означало для моих детей. Но каждый раз, когда разговор заходит об этом, я глухо молчу. Я просто не могу. Легче отвлечься, погрузившись в работу, заниматься проблемами других людей, а не собственными.

Кстати, о работе… Я беру планшет Коннора, копирую информацию из аккаунта в приложении для знакомств и отправляю в офис. К счастью, на Джи Би работают несколько настоящих компьютерных гениев, и вскоре один присылает мне IP, привязанный к учетной записи Бо, и физический адрес, привязанный к этому IP.

Я благодарю и вставляю адрес в приложение с картами. Это какая-то глушь даже по меркам Гардении, которая отнюдь не шумный мегаполис. Переключаюсь на вид со спутника и увеличиваю масштаб. Небольшое прямоугольное строение, похожее на трейлер или что-то в этом роде, находится в конце длинной подъездной гравийной дорожки. Ближайший сосед не меньше чем в полумиле.

Переключаюсь на приложение, отслеживающее мобильники моих родных. Метка Ланни показывает, что она в кампусе Рейна. Я улыбаюсь, заметив метку Сэма в кафе всего в нескольких кварталах от нее. Значит, по-прежнему не спускает с Ланни глаз. Метки Коннора и Ви недалеко от центра Гардении.

Пишу им обоим: «Нужно кое-что проверить, меня не будет пару часов. С вами все в порядке?»

«Нас пока не похищали, не грабили и не калечили, но день только начинается», – отвечает Коннор.

«С нами все в порядке, миз Пи. Мы нашли кофейню и решили зависнуть там. Если что, сразу позвоним», – тут же добавляет Ви.

Странно, что Ви ведет себя как взрослый ответственный человек, но случаются и более странные вещи. Единственное, что я точно знаю о Ви, – с ней ничему нельзя удивляться.

15

Ви

Коннор – мой должник, после того как я промолчала о его маленьком утреннем свидании с Уиллой. Так что будет справедливо, если он прикроет меня, когда днем я пойду в дом Джульетты. А его недавняя стычка с миз Пи – просто идеальный повод: его даже не пришлось особо уговаривать, чтобы он согласится посидеть в кафе, пока я немного повеселюсь.

– Ты же знаешь, что мама проверяет по приложению, где находится твой мобильник. Так что или оставь телефон у меня, или она разорвет тебя на клочки.

Я делаю круглые глаза:

– Разве у тебя в жизни не было более серьезных неприятностей?

Коннор краснеет.

– Да нет, были, – бормочет он. – Я просто стараюсь не влипать в них. Мама сходит с ума из-за таких вещей. Серьезно, ты же не хочешь видеть ее разозленной.

– Я видела и кое-что похуже. Уж поверь.

Коннор фыркает:

– Ну, это вряд ли. Мама может быть очень свирепой.

Я знаю, что этот мальчик пережил многое. Но Коннор до сих пор понятия не имеет, под какой он защитой. Его мама и правда может взбеситься, я сама это видела, но ее ярость всегда направлена только на тех, кто преследует ее семью. А семья получает от нее только любовь и поддержку. Конечно, миз Пи бывает строгой, но все-таки не свирепой.

– Не волнуйся, я все продумала.

Я роюсь в сумке и достаю одноразовый телефон, который купила на заправке у мотеля.

Коннор смотрит на него с опаской:

– Что это?

– Телефон.

Он моргает:

– Само собой. Но как это поможет?

Я усмехаюсь, довольная, что могу объяснить:

– Все просто. Я настроила переадресацию со своего телефона на этот. Я оставлю его тебе, и миз Пи подумает, что я тоже с тобой. А если она или кто-нибудь другой пришлет сообщение, я все равно получу и отвечу.

Коннор, похоже, удивлен:

– Весьма умно… Как ты додумалась?

– Конспирация, выработанная годами, – отвечаю я. Я не говорю ему, что на самом деле моей матери было совершенно наплевать, где я, и она ни разу не отслеживала меня по телефону. Но от друзей я научилась кое-каким приемчикам. И некоторые из них пригодились.

– Если хочешь, могу и тебе так сделать, – предлагаю я. – Просто купи одноразовый мобильник, и я его настрою.

Его глаза округляются, как будто сама мысль об этом ужасает. Я уже