Ты должен был проверить, что дверь на цепочке, когда вернулась Ви.

Он не отрывается от планшета, по-прежнему что-то увлеченно читая.

– Прости, мам.

Извинение – просто чтобы отвязаться.

Я подхожу к кровати и присаживаюсь рядом.

– Милый, я понимаю, что это надоедает, но нужно всегда быть начеку. Один промах – и…

Сын смотрит на меня:

– Мам, я знаю.

Коннор прав: он правда знает. Он сам видел, что бывает, если расслабишься даже на секунду.

– Я просто отвлекся, – продолжает сын. – В следующий раз обязательно проверю. Обещаю.

Я киваю.

– Спасибо. – Смотрю на его планшет: – Что делаешь?

– Кажется, я кое-что нарыл по делу Джульетты. – Коннор поворачивает планшет, чтобы я лучше видела открытую страницу. – Это приложение для знакомств. А это явно Джульетта.

Он прав: это фото Джульетты я уже видела в ее аккаунте. Она стоит на пляже, широко улыбаясь, волосы развеваются. Смотрю название приложения: незнакомое.

– Кажется, этого не было в деле.

– Да, не было, – подтверждает сын.

Беру у него планшет, сажусь на кровать с другой стороны и изучаю профиль. Там ненастоящее имя, ненастоящее место жительства и ненастоящий возраст. Чтобы Джульетту точно не нашли по поиску.

– Как ты это нашел?

Его глаза загораются. Коннор пододвигается ближе на краешек кровати и разворачивается ко мне.

– Я подумал о парне, к которому она села в машину. Ясно, что они были знакомы. Тогда я начал думать, где она могла с ним познакомиться, чтобы Уилла и Мэнди не узнали.

Я впечатлена: Коннор думает, как я.

– Умно.

Похоже, он рад похвале.

– И тогда я подумал, что у нее могут быть другие секретные аккаунты в соцсетях – финста[21] и все такое. Многие создают несколько аккаунтов, чтобы другие не знали.

Что-то в его словах меня тревожит. Я пристально смотрю на сына.

– У тебя тоже есть аккаунты, о которых я не знаю?

Коннор закатывает глаза:

– Серьезно, мам?.. Думаешь, я не понимаю, что так нельзя?

В обычной ситуации такой ответ меня устроил бы, но я замечаю, что Коннор не ответил на вопрос прямо. После происшествия с Кевином я узнала, что сын многое скрывал от меня, и поэтому настаиваю:

– Ты не ответил «да» или «нет».

Он стискивает зубы.

– Нет, мама. У меня нет аккаунтов в соцсетях. Довольна?

Я киваю:

– Хорошо.

– Как бы то ни было, – он подчеркивает эту фразу, – я забил ее фотографию в поиск картинок, чтобы узнать, не использует ли она его в качестве аватарки на другом аккаунте. – Кивает на планшет. – И нашел.

Я внимательно смотрю на аватарку. Джульетта такая юная и беззаботная… Готовая жертва. Не она первая, не она последняя. Тошнота стискивает желудок. Если Джульетту увез парень, с которым она познакомилась онлайн, она сейчас может быть где угодно.

– Это еще не все, – продолжает Коннор. – Она познакомилась с парнем по имени Бо, и у них, похоже, завязались отношения. В этом приложении есть внутренний чат, и они там постоянно переписывались.

Он забирает планшет, открывает несколько ссылок и возвращает мне. На этот раз на экране окно чата, но сообщений не видно – только даты.

Я хмурюсь:

– А где сообщения?

Коннор взмахивает руками:

– В том-то и дело – похоже, кто-то все стер. Но приложение устроено так, что даты сообщений все равно сохраняются.

– Значит, нам известно, когда они разговаривали, но неизвестно о чем.

Он кивает:

– Вот именно.

Мои глаза скользят вниз по странице.

– Потрясающая находка, Коннор. Отлично сработано.

Сын улыбается.

– Но есть и плохая новость: Бо удалил свой аккаунт.

Я собираюсь напомнить Коннору, что в интернете ничего не исчезает бесследно, и поэтому нужно быть осторожным с тем, что пишешь. Но тут мне кое-что приходит в голову.

– Погоди, а как ты получил доступ ко всему этому? – Я указываю на окошко чата.

Сын пожимает плечами:

– Вычислил ее пароль.

У меня отвисает челюсть.

– Что? Ты взломал ее аккаунт?

– Это было нетрудно. Большинство ее паролей есть в твоих файлах. Если присмотреться внимательнее, становится ясно, что они созданы по одному принципу. Так что вычислить пароль на этом сайте оказалось нетрудно. Угадал с третьей попытки.

Коннор произносит это с гордостью, без тени раскаяния. Словно понятия не имеет, что так нельзя.

– Коннор, есть определенные правила. Нельзя просто взламывать чужие аккаунты. Ты же мог испортить все расследование. Если ты получил информацию незаконно, это может плохо кончиться.

– Ладно-ладно…

Бормоча это, Коннор тянется к планшету, но я убираю руку. Поразительно, что он не воспринимает это всерьез. Он правда не понимает, чем это грозит?

– Существует такая штука, как плод ядовитого дерева[22] – доказательства, полученные незаконным путем. Они могут навредить всему расследованию.

Сын закатывает глаза:

– Ну, мам, мы же не копы. К нам это не относится.

– Но мы все равно должны соблюдать законы, Коннор.

Он скрещивает руки на груди:

– А ты их никогда не нарушала?

Конечно, нарушала, но, по крайней мере, понимала это. Я всегда взвешивала все «за» и «против»: необходимость следования законам и последствия их несоблюдения. А Коннор даже не задумался об этом. Похоже, он вообще не думал.

– Сейчас не обо мне речь.

Он вскакивает на ноги, нависая надо мной:

– А может, стоило бы и о тебе.

Сын тяжело дышит, сгорбившись. Он так взволнован, что я задумываюсь: а не много ли от него требую? Он все еще приходит в себя после трагедии в школе. Возможно, ему нужно больше времени.

– Думаю, тебе сто́ит передохнуть от расследования.

Он делает круглые глаза.

– Серьезно? – Взмахивает руками, срываясь на крик: – И чем мне тогда заняться, черт побери?

В его голосе гнев и обида, и это тревожно. В последние месяцы я все чаще замечаю в сыне такое, и мне это не нравится. Нельзя не задуматься, нет ли здесь связи с Кевином, и если да, то как еще Кевин мог повлиять на сына.

От этой мгновенной вспышки гнева внутри меня что-то тревожно сжимается. В какой-то момент я почти пугаюсь собственного сына. Мое сердце бьется чаще, и я опять чувствую прилив адреналина – как во время опасности, когда я готова сражаться или бежать.

Это выводит меня из равновесия. «Это же мой сын, – напоминаю я себе. – Он хороший мальчик. Мне нечего бояться».

Но это не значит, что я должна одобрять его поведение в последнее время.

– Просто мне кажется, что, учитывая все происходящее…

Сын становится мрачнее тучи:

– Ты имеешь в виду Кевина? Можешь называть его по имени. Незачем ходить вокруг да около, как будто я забыл, почему мы уехали из города.

Он