Аарон закатывает глаза:

– Что, так сложно наговорить какой-нибудь фигни? Ты всегда так делаешь, а сейчас не сможешь?

– Что ты несешь? – возмущается Том.

Они начинают спорить, и я пропускаю все остальное мимо ушей, оглядывая салон машины в поисках спиртного. Не нахожу ничего кроме воды. Решив немного отвлечь Тома и Аарона от их перепалки, я спрашиваю:

– Том, а папа будет?

– Понятия не имею, – отвечает он и переводит взгляд на Аарона.

Тот говорит:

– Должен прилететь завтра.

Я киваю и закусываю губу.

– А где он сейчас? – говорю.

– В Италии вроде бы. Короче, до сих пор в Европе.

Вот как, значит. Пока я избитая матерью валялась под капельницами, мой отец отжигал в Европе. Я почти уверена, что как только я появилась с окровавленным лицом у Тома на пороге, он рассказал отцу. Не мог не рассказать. Что ж, завтра я посмотрю ему в глаза и… как обычно ничего не скажу. И как обычно ничего не произойдет.

Я отворачиваюсь к окну и пытаюсь подавить поднявшуюся в груди боль. Без наркотиков мой мозг работает на предельной скорости, прокручивая все воспоминания по кругу снова и снова. С самого рождения и до последней секунды в этой машине. Чувство, будто я схожу с ума, не оставляет меня уже сутки. Хочется орать, плакать, биться в истерике, только бы остановить это безумие.

Внутри я и правда кричу, но снаружи абсолютно спокойна. Машина двигается со скоростью улитки, а в окно я вижу море автомобилей. Это точно не то, чего я хотела, отправившись в Лос-Анджелес, – застрять с Томом, его охранником, водителем и менеджером в пробке, когда голова вот-вот взорвется от перегрева.

Когда мы все-таки оказываемся в номере отеля, я тут же нахожу взглядом мини-бар, ведь в нем обязательно должен быть алкоголь. Джуди и остальные люди из команды стилистов начинают суетиться вокруг Тома. В этой суматохе я тихо пробираюсь к бару и уже почти открываю его, как вдруг вздрагиваю от неожиданности.

– Белинда! – громко зовет меня Джуди. – Как ты выросла, дай я на тебя посмотрю. Не помню, когда мы виделись в последний раз…

Я поворачиваюсь к ней и киваю, выдавливая из себя улыбку. Мы виделись год назад, Джуди, но с тех пор я не сильно изменилась. Только подсела на наркоту.

– Как там Билл? А Линда? Я слышала, они разводятся…

– Все хорошо, Джуди. Они уже давно должны были это сделать, – спокойно говорю я, но внутри все бушует.

– Это хорошо, что все хорошо, – отмахивается она и переключает внимание: – Ну, давай, Том, показывай, что привез.

– Аарон, чемодан, – командует он, и Аарон, словно собака, выполняет.

Пока эти двое вскрывают багаж и копаются в вещах, я наконец-то залезаю в мини-бар и достаю оттуда бутылку пива.

– Ты что, накидал сюда первого попавшегося барахла? – возмущается Джуди. – Черт, Том, что бы ты без меня делал!

– Вообще-то я плачу тебе деньги за твою работу, – говорит он.

– Для тебя я готова делать это и бесплатно…

В разговор вклинивается Аарон:

– Я это запомню. А знаешь, даже запишу.

Все трое заливаются смехом, а мне почему-то становится неприятно. Аккуратно спрятав бутылку за спину, я незаметно пробираюсь в ванную, где быстро опустошаю ее. Я пью и прекрасно понимаю, насколько сейчас отвратительно выгляжу. Мне противно от самой себя, но я не могу ничего сделать. Мне настолько же мерзко чувствовать трезвость и полностью осознавать происходящее, насколько пить и употреблять. Я была бы рада набухаться и умереть от алкогольного отравления, но бутылкой пива такое не осуществить.

Закончив и умывшись, я выхожу наружу. В номере две спальни и гостиная, в которой сейчас развернулись Джуди и несколько ее людей. Когда она замечает меня, то подбегает и говорит:

– Ты куда пропала? У нас мало времени, а мне надо успеть привести тебя в божеский вид.

– Что? Меня? Меня-то зачем?

– Том попросил закрасить тебе лицо, – она с опаской показывает куда-то на уровень моих глаз, – но еще я прихватила кое-что из одежды… Ты бы знала, как я люблю одевать женщин! Но работаю почему-то только с мужиками…

– Я не понимаю, зачем это?..

– Если Том сказал: надо, значит, надо, – говорит Джуди и берет меня за локоть. – Не спорь.

– Ладно, – недоумеваю я, но позволяю ей сделать со мной все, что ее душе угодно.

В итоге визажист наносит мне на лицо маску из тонального крема, рисует стрелки и наклеивает ресницы. Потом расчесывает волосы и укладывает их утюжком. Глядя в зеркало, я понимаю, как же давно не видела себя в приличном виде. Не красилась и не наряжалась. Не ухаживала за собой. Употребляя наркотики, во всем этом просто отпадает необходимость. Зачем, если смысл моей жизни в том, чтобы вдохнуть порошок и выпасть из реальности?

Когда с макияжем покончено, Джуди принимается выбирать мне одежду.

– Какой у тебя размер? – спрашивает.

– Тот, что поменьше, – говорю я, думая о том, как сильно похудела за этот год.

– Да, будет сложновато. Но я что-нибудь придумаю.

Я смотрю, как она перебирает вешалки с одеждой и хмурится. Потом достает что-то и говорит:

– Вот, надень пока это, не будем терять время.

Я рассматриваю вещь и понимаю, что это колготки. В крупную сетку. Сглотнув, я оглядываю всех людей, находящихся в комнате: Том, Аарон, двое визажистов и еще один помощник Джуди. Никто не смотрит на меня, все заняты своими делами, но я все равно чувствую себя неловко.

Расстегнув ширинку, я снимаю джинсы и поскорее натягиваю колготки на себя. В этот момент Джуди всучивает мне в руки розовую плиссированную юбку. Я мельком оглядываю ее – это Вивьен Вествуд.

– Сделаем из тебя панка, – говорит Джуди с горящими глазами, – вот еще ремень. – И показывает его.

Я надеваю юбку, но на талии она не держится, сваливается на бедра.

– Джуди, она мне большая… – расстроенно говорю я.

– А ремень я для чего взяла? – ворчит она и принимается затягивать его поверх.

– Вот черт… – ругается, – у тебя не талия, а иголка какая-то, ремень тоже большой… сейчас что-нибудь сделаю, погоди… Аарон! – зовет она.

– Чего тебе? – откликается он из другого угла комнаты.

– Нужна грубая сила. Иди сюда.

Когда он подходит, Джуди продолжает:

– Сделай в ремне дырку. Вот здесь.

– Как я тебе ее сделаю?

– Ну придумай что-нибудь! Ты ведь для этого здесь и нужен.

Аарон чертыхается, но не отказывает и куда-то уходит.

Джуди протягивает мне черную тряпочку, я забираю ее и спрашиваю: