Лучезарная улыбка подкрепила это утверждение. Не оченьохотно, но решительно Грэндж вернулся к главной проблеме.

— Вы сами только что сказали, леди Эндкателл, что меняинтересует только правда. Этот автоматический пистолет вы взяли здесь. Которыйэто был точно?

Леди Эндкателл посмотрела на полку.

— Второй справа, — сказала она. — Маузер двадцать пятогокалибра.

Такая точность удивила Грэнджа. Он не ожидал ее от женщины,которой он уже приписал эксцентричный ум и которая была, может быть, даже«немного тронута».

— Зачем вы положили оружие в корзину? — спросил он.

— Я не сомневалась, что вы зададите этот вопрос! —воскликнула леди Эндкателл с восторгом. — Вероятно, в этом должен был крытьсякакой-то смысл. Что ты думаешь, Генри?

Ее муж заявил с некоторым затруднением, что в основномчеловеческие поступки чем-то мотивированы. Леди Эндкателл продолжала:

— Правильно. Только иногда что-то делают, а потом не помнят,зачем. Смысл есть, но его нужно найти! Конечно, я о чем-то думала, когдаположила этот пистолет в корзину. Инспектор, я вас спрашиваю, почему я этосделала?

Грэндж смотрел на нее с изумлением. Она говорила без всякогостеснения и совершенно искренне. Никогда в жизни он еще не видел кого-нибудьпохожего на леди Эндкателл.

— Моя жена очень рассеянна, — сказал сэр Генри.

— Я это вижу! — не очень любезно заметил Грэндж. Люсиповторила свой вопрос.

— Ну же, инспектор, зачем я взяла с собой этот пистолет?

— Признаюсь, леди Эндкателл, у меня нет на этот счет никакихмыслей.

Она продолжала громко рассуждать.

— Когда я пришла сюда, я только что распорядилась сменитьнаволочки на подушках, у камина я заметила, что нам срочно нужна новая кочерга…

Грэндж почувствовал, что у него кружится голова, а Люси всеговорила…

— Затем я взяла маузер… Этот маленький изящный пистолет, мнеон очень нравится, он хорошо выглядит в руке… Я его положила в корзину… Но уменя в голове было столько дел, что я теперь не-могу сказать, для чего. Ядумала о том, что некоторые грядки в саду начали зарастать сорняками и чтосегодня на обед нужно заказать шоколадный крем…

Чтобы сохранить хоть какую-то ясность мыслей, Грэндж резкопрервал речь леди Эндкателл.

— Пистолет вы зарядили?

Он надеялся застать ее врасплох, может быть даже испугать,но его ожидания опять не сбылись. Она стала спокойно вслух размышлять над еговопросом.

— Зарядила ли я его? Это глупо, но я не помню. Может быть,что я ничего не помню? Это возможно! Что вы об этом думаете, инспектор? Длячего вообще нужно оружие, если оно не заряжено? Если бы я только моглавспомнить, что тогда творилось в моей голове!

— Моя дорогая Люси, — заметил сэр Генри, — то, чтопроисходит или не происходит в твоей голове, уже много лет приводит в отчаяниевсех кто тебя хорошо знает.

Она ласково улыбнулась в ответ и сказала:

— Постараюсь вспомнить. Но иногда я делаю странные вещи.Как-то, например, я сняла телефонную трубку, увидела, что держу ее в руке, и немогу понять, зачем!

— Без сомнения, у вас было намерение кому-то позвонить! —ледяным тоном произнес Грэндж.

— Совсем нет! Об этом я вспомнила гораздо позже. Я все времяудивлялась, почему миссис Мирс, жена садовника, так странно носит своегоребенка, и сняла телефонную трубку, чтобы проделать эксперимент. Я хотелапонять, как она носит ребенка, и поняла, что она так его держит, потому что оналевша!

Леди Эндкателл переводила торжествующий взгляд с одного измужчин на другого.

Грэндж отдавал себе отчет в том, что все ею сказанное моглобыть обманом. Посудомойка однозначно утверждала, что Гуджен держал в рукахревольвер. Но она может и не знать разницы между револьвером и автоматическимпистолетом. Гуджен и леди Эндкателл заявили, что это был маузер. Это ничем недоказанное утверждение. Очень возможно, что девушка видела в руках Гудженаревольвер, который исчез из коллекции сэра Генри. Может быть, он сам вручил егожене. Но нет очевидной причины для того, чтобы леди Эндкателл могла бы убитьДжона Кристоу. И все же если допустить, что она могла сделать это, го прислуга,и в первую очередь Гуджен, сделают все, чтобы спасти свою хозяйку, которую,очевидно, очень любят.

Если же она действительно виновна, то зачем ей рассказыватьо том, чего она не помнит? Впрочем, она держалась так непринужденно, такспокойно, что трудно было представить себе, что она говорит не правду.

Грэндж встал.

— Если вы вспомните что-нибудь еще, леди Эндкателл, —несколько суховато сказал он, — будьте так любезны сообщить мне об этом.

— Обязательно! — ответила Люси. — Между прочим, это вполневозможно. Память такая капризная вещь!

В коридоре Грэндж провел пальцем между рубашкой и шеей иглубоко вздохнул. У него было впечатление, что он словно вышел из зарослейколючего чертополоха.

«Сейчас бы мне мою старую трубку, пинту эля, добрый кусокбифштекса с картошкой… Со всем этим хорошо знаешь, где ты есть!» — размышлялинспектор Грэндж.

Когда полицейский ушел, сэр Генри в молчании долго смотрелна свою жену. Она рассеянно наводила порядок в его кабинете, поправляла что-тото там, то тут. Наконец, он решил получить ответ на вопрос, который безуспешнозадавал инспектор.

— Зачем ты взяла этот автоматический пистолет из коллекции?

Леди Эндкателл села против мужа, улыбнулась и сказала, что всамом деле не знает. Потом добавила:

— Может быть, я подумала о каком-нибудь несчастном случае.

— Какой несчастный случай?

— Ну, бывает… Это может произойти, когда стреляют помишеням… если забыть пулю в магазине… можно споткнуться, например, о корень…Происходит выстрел. Понимаешь, иногда несчастный случай является хорошимпредлогом, чтобы покончить с некоторыми трудностями.

— И кто стал бы жертвой этого несчастного случая? На лицеЛюси выразилось самое неподдельное удивление.

— Конечно же, Джон! — воскликнула она.

— Боже правый! Люси! Ты не… — сэр Генри не осмелилсяпродолжать.

— Не буду скрывать от тебя, что вопрос об Айнсвике могдоставить нам много хлопот, — сказала Люси.