«На начинающего Бог!» – вспомнил Георгий стариннуюприсказку. А ведь не он все это начал, нет, не он.

Открыл сумку, вынул смятую газету. Вот, сложена как надо, вточности на программной, «тронной» речи новоиспеченного губернатораПриамурского края.

«Приамурцы! Сограждане! Низкий поклон вам за ваше доверие! –Голуб всегда любил подпустить в чувствительную минуту чего-нибудь этакого…душевного. – Отныне наши судьбы соединены крепкими, неразрывными узами (с кемсоединены, а с кем и нет!). Вместе мы войдем в ХХI век (кто войдет, а кто инет!). Вместе увидим наш преобразившийся, расцветший край (да… говорят, наобезлюдевших просторах природа очень споро берет реванш, все и впрямь буйноцветет и зеленеет!), вместе будем радоваться новому будущему этой страны!»

Ну, вот и оно. Первое кодовое слово. Конечно, там вылита ещецелая цистерна словесного поноса насчет новой России, которая ну нипочем несойдет с пути «демократических преобразований», нанизано множество ни к чему необязывающих эпитетов, однако Голуб уже дал первый сигнал благонадежности: этастрана.

Как бы ручкой помахал в безразмерное, насторожившеесяпространство: «Ребята, я свой!»

Пространство благосклонно кивнуло, и Голуб, протараторивеще, как не покладая рук и не смыкая глаз будет он биться за благосостояниеприамурцев, начал с бешеной скоростью выдавать на-гора перечень конкретных мер,коими он намеревался обеспечить вышеназванное благосостояние. Строительствотого-то и сего-то гарантирует новые рабочие места. Договоры с японцами,китайцами и, конечно, американцами, заключенные на региональном уровне, дадутприток в местный бюджет капиталов, свободных от поборов Центра, а потому всезарплаты, пенсии, пособия и т. д. и т. п. будут выплачены еще до конца года(Георгий знал, что они уже выплачиваются, и на всех углах Голубу поют по этомуповоду хвалы).

Однако упаси боже уловить в словечке насчет Центра хотя былегкое дуновение сепаратизма! Новый губернатор насмерть будет стоять, но неотдаст «япошкам» ни пяди Южного Сахалина и Курил, а «китаезам» – левого берегаАмура. А чтобы пресечь все разговоры о ненужности этих территорий разбитойполитическим параличом России, Голуб намерен резко увеличить добычу нефти игаза на Сахалине, особенно на шельфе. Нет, не корысти сиюминутной ради – токмово имя грядущих поколений приамурцев. Умные янки, кстати сказать, давным-давнопоступают именно так: собственных запасов «черного золота» не трогают, затопокупают столько, что хватает и на сегодняшние надобности, и на закачку ввыработанные шахты – тоже для грядущих поколений, какое совпадение! Подобных жеестественных резервуаров в Приамурье, ежели поискать, можно, конечно, найтинемало, однако почему бы не пойти дальше и не нарыть новых? На Нижнем Амуре,скажем, где испокон веков полно подземных пещер в горах северного Сихотэ-Алиня…И поскольку паромной переправе Ванино – Холмск и старым портам ввек несправиться с новыми объемами перевозок, необходимо начать реконструкцию порта вНиколаевске уже в этом году…

Так. Новая отметочка. Молчаливое пространство, надополагать, опять кивнуло благосклонно: старайся, мол, новобранец, служиисправно, а мы тебя генералом всенепременно сделаем! Точнее, верховнымглавкомом. Президентом, стало быть. Только без всяких глупостей вроде титулаглавы сверхдержавы и обладания знаменитым чемоданчиком со знаменитой кнопочкой.Уж не взыщи, дорогой, но это будет основным условием платы за жизнь. Завеликолепную жизнь!

Георгий не стал читать дальше – статеечку он успел заучитьпочти наизусть, а сил воспринимать всякие политические приколы не было. В концеГолуб сообщал о своем намерении быстренько сбегать в район Совгавани – втамошние пещеры, якобы оттуда мощным потоком хлынет шельфовая нефть. Ну апотом, резво запустив маховик социальных реформ, на что ему потребуется всеголишь неделька-вторая, он съездит – на недельку же! – в некое цивилизованное,маленькое государство, способное поместиться не то в одном сибирском городе, нето вовсе на одной улице, «для участия в разговоре по вопросам всестороннегосотрудничества Приамурской губернии» с европейцами.

«Наши многолетние чаяния обретут новую поддержку, –заканчивал свою речь губернатор Голуб. – Приамурье станет прообразом новойРоссии. Общество всенародного благоденствия, общество равных возможностей – вотнаше вполне реальное будущее!»

Под занавес немножко здорового коммунизма. Честь безумцу,который навеет человечеству сон золотой!

Самое смешное, оно же печальное, что в этом упоительном,сладком трепе крылась самая что ни на есть простая, грубая правда. Георгий этознал доподлинно. Голуб, строго говоря, не лгал – он просто упустил кое-какиедетали. Не уточнил, для кого распахнет свои двери это самое «светлое завтра».

Для тех, кто останется жив.

Точнее, для тех, кого будет решено оставить в живых.

Георгий устало уронил голову на спинку кресла, смежил веки –и тотчас закипела, заклокотала перед взором бело-черная вода порога Чапо-Олого…

Там-то все и началось. Вернее, там-то он все узнал!

…Плот летел среди «бараньих лбов». Так называются обломкикоренных пород Кодарского хребта, обточенные неутомимыми волнами почти доидеальной гладкости, однако не утратившие своей злобной, убойной силы. Вдобавоктам и сям из воды торчали острые останцы. «Которая там из них была с зубами –Сцилла или Харибда?» – успел подумать Георгий, расширенными глазами провожаястремительно улетевший назад камень, с которым едва разминулся плот. Да, этостолкновение лбов окончилось бы в пользу местных «баранов»…

Голуб обернулся, сверкнул улыбкой – и снова уставилсявперед. Двухметровая волна вздыбилась над плотом, и дядя Костя, давно ужепокорившийся судьбе и уткнувшийся лицом в мокрые бревна, испустил короткийотчаянный стон, когда ледяные брызги вонзились в его спину.

Слава богу, что здесь такое стремительное течение, не тоодна из этих волн, обрушившихся всей массой, непременно затопила бы рукодельечеловеческое. А так они просто не успевали это сделать.

Плот взмыл на гребне очередного вала, и Георгий почувствовал,что его весло беспомощно повисло, не доставая воды. Между останцами замаячилпроход – узкий, не более семи-восьми метров. Плот был в поперечнике околочетырех… да, мудрено, не промазав, вписаться в этот коридор, в конце которогоневедомо что! Где-то впереди водопад, но Голуб, прежде чем отчалить, клялся,что успеет свернуть в другое русло, что это, в конце концов, не сложнее, чемвести «МиГ» в каком-нибудь скалистом афганском ущелье…

Все мысли вылетели из головы. Плот на пару секунд завис ввышине, потом резко упал на воду и тут же ринулся вперед с неимовернойбыстротой.