— Мне тоже хотелось бы… — Нэнси сделала секунднуюпаузу. — А вы разве уже возвращаетесь?

Вопрос был излишним. Бен слыл известным лакомкой, и в глазахего уже поблескивали знакомые плотоядные огоньки, да и Дженнетт, похоже,заметно оживилась. Наблюдать за ними было весьма любопытно, и Нэнси улыбнуласьпро себя.

— Да, — небрежно ответил Бен и махнулрукой. — Мы-то здесь чуть ли не с шести утра, и я чертовски устал. Кстати,какие у вас планы на сегодняшний вечер? Может, поужинаем вместе? Возьмем попицце, пивка, посидим, потанцуем?..

Комната Бена в общежитии располагалась всего через несколькодверей от комнаты Майкла.

— Какие у нас планы на вечер, синьор? — спросилаНэнси, видя, что Майкл не отвечает, но он только покачал головой.

— Сегодня вечером у меня есть одно дело, так чтодавайте лучше в другой раз, — ответил он, и Нэнси почувствовала, как еесловно что-то кольнуло — ответ Майкла напомнил ей о предстоящем разговоре сМарион.

— Ну ладно, увидимся… — Помахав им на прощание, Бен иДженнетт покатили дальше, а Нэнси повернулась к Майклу.

— Ты действительно хочешь встретиться с нейсегодня? — спросила она.

— Да. И, пожалуйста, не беспокойся — все будет хорошо.Кстати, мама говорит, что у нее есть отличное место…

— Для Бена? — догадалась Нэнси.

— Да. — Майкл оттолкнулся ногой и, не торопясь,поехал дальше, Нэнси — за ним. — Мы начнем работу одновременно. Бен будетотвечать за другой участок, но выйти на работу мы должны в один и тот же день.

Майкл выглядел очень довольным. Они с Беном познакомилисьеще в старших классах школы, и с годами их дружба еще больше окрепла.

— А Бен знает?

Майкл отрицательно покачал головой, и на губах его появиласьзаговорщическая улыбка.

— Нет, это сюрприз. К тому же мне хотелось бы, чтобы онузнал об этом, что называется, из официальных источников. Не стоит портить емуудовольствие.

Нэнси тоже улыбнулась в ответ:

— Ты прелесть, Майкл, и я люблю тебя.

— Премного благодарен, миссис Хиллард.

— Ну, Майкл, перестань же!.. Пожалуйста! —воскликнула Нэнси, которой не хотелось, чтобы Майкл слишком часто шутил на этутему. К тому, чтобы стать миссис Хиллард, Нэнси относилась очень серьезно.

— И не подумаю, — отозвался он. — Так чтопостарайся к этому привыкнуть.

Взгляд его неожиданно стал серьезным, и Нэнси кивнула.

— Хорошо, я постараюсь привыкнуть, но только потом.Пока же сойдет и мисс Макаллистер, договорились?

— Ладно, но только на ближайшие две недели, не больше.Наслаждайся пока своей девичьей фамилией. А сейчас — догоняй!..

Он нажал на педали и, низко пригнувшись к рулю, унессявперед. Нэнси старалась не отставать, но ее все время душил смех, и онаподъехала к площади, на которой раскинулась ярмарка, на добрых тридцать секундпозже его.

— Ну как? — спросил он, помогая ей слезть с седла.

— Все отлично, Майкл!

Нэнси и в самом деле верила, что все отлично. Они былиздоровы, молоды и беспечны. Что еще нужно человеку, чтобы чувствовать себясчастливым?

— Итак, с чего начнем? — спросила Нэнси, хотя ужедогадывалась о намерениях Майкла. И, как выяснилось, она не ошиблась.

— Ты еще спрашиваешь! С кукурузы, конечно. Оставиввелосипеды у ближайшего дерева и не опасаясь, что кто-нибудь позарится на них вэтом сонном провинциальном местечке, они взялись за руки и пошли на ярмарку.Через десять минут оба уже стояли у киоска и, держа руку на отлете, чтобы незакапать маслом одежду, с аппетитом уплетали жареную кукурузу в початках. Потомони купили по хот-догу, выпили по бутылке охлажденного во льду пива, и Нэнсирешила завершить трапезу большой порцией сахарной ваты.

— Как ты только можешь есть эту штуку? — засмеялсяМайкл, глядя на нее.

— Очень просто, она вкусная. — Ответ Нэнсипрозвучал невнятно из-за того, что рот у нее был полон сладкой розовой массы,но лицо выражало крайнюю степень блаженства.

«Точь-в-точь пятилетняя девчушка на детскомпразднике», — подумал Майкл.

— Кажется, я уже говорил тебе: ты — прекрасна. Нэнсиулыбнулась в ответ; ее лицо было вымазано растаявшей ватой, и Майкл, доставплаток, бережно вытер ей губы и подбородок.

— Если ты сумеешь остаться чистой хотя бы пятьминут, — заметил он, — мы могли бы сфотографироваться.

— Да? А где? — Она снова зарылась носом в розовоеоблако ваты, которое держала на палочке перед собой.

— Ну что с тобой делать?! — Майкл в комическомотчаянии воздел руки. — Нам туда! Видишь?

Он указал на небольшой павильон, вокруг которого былирасставлены фанерные щиты с изображением различных легендарных персонажей. Вфанере были проделаны овальные отверстия. Просунув в них головы, клиенты моглипозировать в костюме свирепого индейского вождя и его очаровательной скво,бесстрашного ковбоя, похищающего из вражеского стана белокурую красавицу, идаже в костюме Бэтмена, спасающего от людей-пингвинов свою очередную подружку.Это заинтересовало Нэнси, и, подойдя поближе, она сразу увидела то, что ейхотелось. На большом щите, стоявшем несколько особняком, были изображены РеттБатлер и Скарлетт О'Хара.

И, как ни странно, когда головы Нэнси и Майкла оказались натом месте, где должны были быть лица популярных героев, они не выглядели ниглупо, ни смешно. Нэнси казалась просто обворожительной в тщательнопрорисованном платье, которое носила гордая южанка. Изящество и красота ее чертпрекрасно сочетались с белоснежным кринолином, ничуть не уступая прославленнойкрасоте Вивьен Ли. Майкл тоже чем-то напоминал Кларка Гейбла, хотя сходствобыло весьма отдаленным благодаря отсутствию усов и светлому цвету волос.

Вручая им готовые снимки и получая от Майкла заработанныйдоллар, фотограф не удержался и вздохнул.

— Мне следовало бы оставить этот снимок для рекламы. Выпрекрасно смотритесь вместе, — сказал он.

— Спасибо, — вежливо ответила Нэнси, до глубиныдуши тронутая его комплиментом, а Майкл улыбнулся. Он всегда гордился своейНэнси. «Ничего, — подумал он, — еще две недели, и все…»

В этот момент Нэнси сильно потянула его за рукав, и Майклотвлекся от своих грез наяву.

— Что случилось, Нэн, дорогая? Куда ты меня тащишь?

— Смотри! Смотри туда! «Летающие кольца»! Пойдемскорее, я хочу сыграть. Можно?..

Она умоляюще посмотрела на него. В детстве ей всегда оченьхотелось сыграть в эту игру, но сестры-воспитательницы из приюта Святой Кларынепременно отвечали, что это слишком дорого.

— Конечно, дорогая.