сделали не меньше пяти-шести лет назад.

Полуночница поморщилась:

– Фу, ненавижу русалок. И не бери мои вещи без спросу!

Я, не слушая ее, ткнул пальцем в иконку приложения.

– Если ты делала татуировку во Владивостоке, – бросил я через плечо, – то здесь не так много толковых татуировщиков. А значит, можно найти того, кто тебе ее делал. Татуировка распухшая, потому что в нее попала вода. Значит, достаточно свежая.

– Надеюсь, вы мне и правда поможете.

Я бросил взгляд в зеркало заднего вида.

– Мы очень постараемся, – отозвалась Полуночница.

В центр города мы приехали примерно полчаса спустя. Моросил дождь, небо затянуло серым, но несмотря на это по улицам слонялось множество людей, приехавших провести здесь выходной день. Я против воли улыбнулся. Было приятно вот так снова почувствовать себя обычным человеком.

– Здесь красиво, – сказала девушка, выходя из машины и озираясь. – Хочу есть.

Люди, спешившие по своим делам, казалось, совсем не обращали внимание на полуголую девушку в пледе, и я был готов поклясться, что Полуночница подмигнула мне через очки.

– Здесь есть неплохой магазин одежды, – Полуночница ловко лавировала между машин, которые буквально забаррикадировали улицу. – Черт, ну кто так паркуется…

– Ты сама постоянно паркуешься на Семеновской площади, – напомнил я ей.

– Да, с кучей охранных наречий, чтобы на мою тачку никто не наткнулся, – она даже погрозила пальцем. – Идем, красавица, чего стоишь, или тебе нравится ходить голой по улицам?

Магазин, о котором говорила Полуночница, притаился в одной из многочисленных арок улицы Фокина. Когда-то здесь было множество хутунов, хибар и домиков, где ютились тысячи китайцев. На память о тех временах центр города навеки сохранил множество арок и тесных переходов с улицы на улицу, расположенных порой в таких неожиданных местах, что кажется, будто навигатор ведет тебя сквозь стену. Земля под асфальтом еще помнила пары опиума и звуки упавших костяшек маджонга. Из полумрака магазинчика на нас зыркнул раскосыми глазами низенький пожилой азиат.

На вывеске собрался такой плотный слой пыли, что я не смог прочитать названия, но внутри магазин выглядел вполне современно и опрятно. Спасенная переступила порог последней, и по ее выражению лица я понял, что она взвешивает, чего хочет больше: одеться или сбежать.

Магазин был таким большим, что я сразу же догадался, что без наречий здесь не обошлось. Дальнюю стену целиком занимала обувь, у входа стояла крутящаяся стойка со шляпами, кепками и шапками. Одежда висела разная, в том числе не по сезону, и краем глаза я заметил двух хихикающих девушек в коричнево-красных рясах. Они разглядывали кремовое винтажное платье с кринолином, выставленное на манекене в большой хрустальной витрине.

Внешность старинного манекена была очень андрогинной, и я подумал, что если стереть краску с его воскового лица, то эту куклу можно нарядить и юношей. Правый рукав платья болтался пустым, а по воротнику полз большой жук с багряным панцирем.

Да, не в одежде здесь явно было дело. Некоторые стойки мерно раскачивались из стороны в сторону, хотя возле них никто не стоял.

– Что это за место? – девушка запахнула плед поплотнее и сняла со стойки голубое летнее платье.

– О, этот магазин держит мой старый друг, – Полуночница вела себя так, как будто мы пришли в «Зару» или любой другой нормальный человеческий магазин. Она приняла из рук суетливой китаянки в алом ципао маленькую чашечку зеленого чая. – Давайте, у нас еще куча дел. Цинь, помоги ей.

Китаянка, беспрерывно лопоча что-то о лотосе, слишком больших ногах и сгоревшем печенье, увлекла нашу подопечную в глубины магазина.

– Смелая девочка, – я проследил за ее русой головой, скрывшейся за грудой пуховиков. – Я не сошел с ума той ночью только потому, что меня слишком обдолбали в психушке. А она даже не задает вопросов.

– Это меня и смущает, Люмен, – вздохнула Полуночница. – Она слишком спокойна.

– Все переживают шок по-разному, – заметил я. – Почему, кстати, мы не передаем ее дело полиции?.. Здесь никаких следов магии.

Китаец тоненько хихикнул, как будто я сказал что-то смешное. В этот момент я встретился глазами с манекеном, который щелчком пальцев сбил с себя надоедливого жучка.

– Госпожа Полуночница!

– Что такое, Цинь? – спросила напарница, оборачиваясь к торопливо подошедшей китаянке.

– Девушка, она сбежала… Она попросилась в туалет и…

– Веди, – коротко бросила рыжая и поспешила в задние помещения.

Двери туалета стояли распахнутыми, в открытом настежь слуховом окне трепетала занавеска. Полуночница, не останавливаясь, запрыгнула на крышку унитаза, ухватилась за подоконник и подтянулась, вталкивая себя в проем. Я чертыхнулся: окно было высоковато.

Годы в больнице сказались на физической подготовке, но не на изобретательности. Прыжок на крышку унитаза, затем на покосившийся бачок, оттолкнуться ногой от полки – и я уже гораздо ближе к подоконнику.

Окно было маленьким, и я едва протиснулся через него наружу.

– Я не знаю, как у нее с памятью, а вот бегает она быстро, – сказала Полуночница, когда я спрыгнул на коробки возле нее и тут же споткнулся о старый велосипед со спущенными шинами.

– Куда выходит этот задний двор? Местечко так себе.

– К Арбату, – мрачно отозвалась рыжая. – Нам придется найти ее. У магазина есть множество выходов, повезло, что этот хотя бы во Владивостоке.

Через проржавевшую калитку мы вышли на улицу, где прогуливались беззаботные люди. Я мрачно проводил взглядом счастливую парочку.

– Как будем искать? Разделимся? Она могла уйти куда угодно.

На Арбате наконец включили фонтаны, и наступил сезон, когда дети и туристы лезут в них руками, чтобы поймать кожей струйки. Между скамеек сновали голуби, обнаглевшие настолько, что лезли нам прямо под ноги, не взлетая, а откуда-то снизу, со стороны моря, слышалась неразборчивая музыка. Громко гомонили азиатские туристы.

В теплое время года на Арбате почти из каждого окна доносилась своя музыка, и кафе, ресторанчики и магазины соревновались за внимание прохожих, включая кто классику, кто рок, кто обыкновенный русский клубняк.

– Нет, идея плохая, – Полуночница сдвинула очки на лоб, и бельмо бешено закрутилось у нее в глазу.

– У нас есть магия, в конце концов, – пробормотал я, ощутив знакомые мурашки. Куда и почему девчонка удрала? Может, она что-то вспомнила и испугалась?

– Вижу ее, – произнесла Полуночница и побежала в сторону моря.

Я поспешил за ней, то и дело извиняясь перед людьми, с которыми случайно сталкивался. Одна девушка так улыбнулась мне, что я на миг пожалел, что не могу остановиться и поболтать с ней.

Наша Джейн Доу5 нашлась возле магазинчика на углу. Ее волосы окончательно высохли, приобретая рыже-медовый оттенок. Она ожесточенно жестикулировала, объясняя что-то человеку в форме полицейского, который вежливо кивал