Неожиданно Луис услышал такой звук, словно упал большойкамень. Посмотрев через плечо, он увидел Джада, собиравшего камни искладывающего их в кучу.

– Для твоей пирамидки, – сказал он, когда увидел, что Луиссмотрит на него.

– Да, – только и сказал Луис и вернулся к работе. Он сделалмогилу два фута шириной и три длиной – «Кадиллак, а не могила для проклятогокота», – подумал он. И, наверное, глубиной она была дюймов тридцать, дальшекирка стала вибрировать, искры при каждом ударе, и Луис, отбросив ее в сторону,спросил Джада, хватит или нет?

Подойдя, Джад с любопытством оглядел получившуюся могилу.

– Мне кажется, хватит, – сказал он. – В любом случае, тыведь считаешь ее готовой.

– Теперь-то ты можешь мне сказать, что все это значит?

Джад слегка улыбнулся.

– Микмаки верили, что этот холм обладает магической силой, –сказал он. – Верили, что весь лес к северо-востоку от болот – волшебный. Онирасчистили это место и они хоронили здесь или где-нибудь поблизости. Другиеплемена избегали этих мест. Пенобскоты утверждали, что эти леса полны духов.Позже, охотники за пушниной стали рассказывать всякое такое.., я уверен,некоторые из них что-то видели, например: дурацкие огоньки на Маленьком БолотеБога и решили, что видят духов.

Джад улыбнулся, а Луис подумал: «Ты мне не все говоришь!»

– Позже даже сами Микмаки перестали бывать тут. Один из нихзаявил, что видел тут Вакиньяна, а после его прихода земля скисла. Еще тутустраивали церемонии заклинания.., я слышал эти истории еще когда былжелторотым юнцом, Луис. Я слышал об этом от старого пьяницы Станни, которого мывсе называли Станни Б., а на самом деле он был Стэнли Бучардом.

Луис, который знал о Вакиньяне только то, что он – дух измифологии северных индейцев, спросил:

– Ты тоже думаешь, что земля здесь прокисла?

Джад улыбнулся.., а может, просто скривил губы.

– Я думаю, это опасное место, – мягко сказал он, – но не длядохлых котов, собак и домашних хомячков. Иди и похорони своего кота, Луис.

Луис, опустив в яму мешок, медленно стал засыпать могилу.Теперь ему было холодно, и он чувствовал, как устал. Земля забарабанила пополиэтилену – печальный звук. До сих пор Луис не сожалел, что пришел сюда, хотярадостное настроение увяло.., а потом он начал и впрямь сожалеть, что ввязалсяв это приключение.

Барабанящий звук стал глуше, а потом прекратился.., осталосьтолько шлепанье земли о землю. Луис сбросил последние остатки выкопанной землив могилу кончиком лопаты. «Незачем это», – подумал Луис, вспоминая, как егодядя, владелец похоронного бюро, говорил то, что говорили все владельцыпохоронных бюро еще тысячи лет назад: «Ведь никогда не придется сновараскапывать могилы». А потом Луис повернулся к Джаду.

– Вот камни для пирамидки, – сказал Джад.

– Посмотри, Джад. Я хорошо поработал и…

– Это – кот Элли, – сказал Джад, и его голос, почти нежный,прозвучал неумолимо. – Она бы хотела, чтобы ты сделал все правильно.

Луис вздохнул.

– Я тоже так думаю, – проговорил он.

Еще десять минут ушли на то, чтоб сложить горкой камни,которые собрал Джад; один на другой. Когда это было сделано, на могиле Черчаполучилась маленькая коническая пирамида камней, и Луис почувствовал себя насамом деле довольным. Все, казалось, шло правильно. Однако лунный свет зародилв его душе и другие чувства. Луис решил, что Элли никогда не должна увидетьэто.., мысль о том, чтоб провести ее по тропинке через болото, там, гдетрясина.., от этого Речел может поседеть.., он побывал тут и ладно.

– Большая часть камней свалится, – сказал он Джаду, вставаяи отряхивая свои штаны на коленях. Теперь он видел гораздо лучше. Несколькимидвижениями он разбросал оставшиеся камни. Джад, пока Луис строил пирамидку,внимательно смотрел на него.

– Конечно, – согласился старик. – Скажу тебе, это местоочень древнее…

– Теперь пойдем домой?

– Конечно, – повторил старик и похлопал Луиса по плечу. – Тывсе правильно сделал, Луис. Я знаю, все получится. Давай пойдем домой.

– Джад… – начал снова Луис, но Джад уже взял кирку и пошел ктропинке. Луису ничего не оставалось, как подобрать лопату и рысью помчатьсяследом; а потом он шел за стариком, постепенно восстанавливая дыхание. Онпоследний раз оглянулся на пирамиду, сложенную над могилой Уинстона Черчилля –кота его дочери, но она уже растаяла во тьме, и Луис не смог разглядеть ее.«Прокрутили фильм в обратную сторону», – устало подумал Луис.

Он не представлял, сколько сейчас времени, так как снял часыперед тем как лечь подремать в полдень, и забыл их на подлокотнике у кровати,но чувствовал себя страшно вымотанным, истощенным, обманутым. И еще он не могвспомнить, чтоб так, по-собачьему выматывался, разве что в первый день, когдапопал в команду по регби, еще в Высшей Школе, в Чикаго, лет шестнадцать илисемнадцать назад.

Они возвращались той же дорогой, но Луис мало что сумелзапомнить. Споткнулся, перелезая бурелом (это Луис запомнил) и пошел дальшепокачиваясь. Неожиданно он подумал о Питере Пене. «Господи, я растерял все своисчастливые мысли и должен упасть»14, – подумал он, и в этот момент Джадпротянул ему руку, надежную и твердую. А через несколько мгновений они уже шлипо тропинке, оставив позади могилы кота Смаки и Трикси, «нашей домашнейкрольчихи Марты». Тут Луис бывал не только с Джадом и со своей семьей.

Он вспомнил прогулку с Виктором Пасковым (когда путь нахладбище показался ему таким тяжелым) и слова мертвеца. Луис попытался недумать, что между той прогулкой и сегодняшним путешествием есть какая-то связь.Еще ему пришло на ум, что прогулка получилась достаточно опасная, не вдраматическом ключе Уилки Коллинз, а гораздо реальнее. Особенно то, как оннадругался над своими руками, пока все происходящее казалось ему сном. Он могведь убиться, перелезая бурелом! Они оба могли убиться. Твердо можно бытьуверенным, что нельзя вести себя так в трезвом виде. В своем нынешнем состоянииопустошенности, Луис готов был объяснить свое поведение замешательством иэмоциональным срывом, случившимся с ним из-за смерти любимца всей семьи.

Они, наконец, вернулись домой.

Не разговаривая, они подошли к дому Луиса и остановились уворот гаража. Ветер постанывал и подвывал. Ничего не говоря, Луис пожал рукуДжада.

– Я лучше пойду, – сказал Джад, наконец. – Лоуэлла Биссонили Руфи Парке уже, должно быть, привезли Норму домой, и она недоумевает, чертпобери, куда я подевался.