– Тогда этот кто-то уполномочен нас подслушивать. – Я слабо улыбнулась. – Держусь я или нет? Я боюсь. Раньше мы не знали, кто меня преследует. Тогда я тоже боялась. И сейчас боюсь не меньше, только по-другому. Тогда мы могли лишь гадать. А сейчас нам известно, что мой недруг знает Пик и штаб вдоль и поперек.

– Но ему до тебя еще добраться надо, – напомнил Джош. – Между ним и тобой многослойная защита.

– Неси я дозор в Отстойнике соло, тогда боялась бы больше, – призналась я. – Там полно вайвернов и всяких тварей, Асу ничего не стоило бы натравить их на меня. Но только если Жители ему позволят. Вот в чем штука. Что там у Аса с Жителями, мы толком не знаем. Идем на ощупь, во тьме.

– Нам всем приказано быть начеку, караулить его, – мрачно сказал Джош. «Нам всем» – то есть «всем Псаймонам». – По сути, это означает караулить какого-то психа, что никак не облегчает дела.

– Ага, особенно если он носит что-нибудь вроде псайщита, – заметила я. – У Жителей есть и магия, и псай. Никогда не скажешь, что у Жителя на уме, пока не сойдешься с ним нос к носу в буквальном смысле слова. Логично предположить, что у них есть некое подобие псайщитов. Почему бы им и Аса заодно не прикрыть?

Джош задумался. Потом прикусил губу.

– Значит, если у Аса есть псайщит… и он знает способ изменить внешность…

– Человек может пройти сквозь сам Барьер, даже не через башню, – сказала я. – Это зверски больно, если ты не сидишь в транспорте, но возможно.

– Да? – спросил Джош слегка упавшим голосом. – А я и не знал.

– Он и в поезд может сесть, – неумолимо продолжала я. – Доберется до ближайшей деревни и купит там билет. Это вы в Пике думаете, что ничего нельзя купить без счета в банке, привязанного к перскому. Но там, – я неопределенно помахала рукой, – полно городишек и деревень, население которых в жизни не доверит свои капиталы какой-то штуковине, которая может сгинуть в ядерной катастрофе. Мы признаем только наличку – только деньги, напечатанные в Пике. Если Ас захочет легально попасть в Пик, ему всего-то нужно поехать в какое-нибудь местечко, продать там что-нибудь ценное – скажем, ювелирное украшение, – получить за него деньги, купить себе билет и сесть в поезд до Пика.

Джош воззрился на меня, явно не веря своим ушам:

– Хорошо, но вот, предположим, он сел в поезд, приехал сюда, и тут… – Джош умолк. – Есть ведь службы безопасности, в конце концов… Хотя он же Маг – что ему эти службы, верно?

– Верно, если о Жителях рассказывают правду. Они будто бы могут как угодно изменить внешность или вообще стать невидимками. Ас к тому же хорошо знает Пик, – невесело заметила я. – Слушай, а ему же проще всего заделаться Псаймоном! Вы же не снимаете псайщитов, да? Вот Ас и будет выглядеть убедительно. И никто не станет глядеть в глаза Псаймону.

– Нет-нет, такое исключено. У каждого из нас на воротничке эмблема со встроенным идентификационным чипом. Если Псаймон проходит через какой-нибудь сканер, это сразу регистрируется. Даже перском, если он расположен особым образом, распознает этот чип. Да правда же, – прибавил Джош, заметив мой скептический взгляд.

– А это еще зачем? – бесцеремонно осведомилась я.

– Потому что проще всего выдать себя именно за Псаймона, – пояснил он. – А так, если сканер регистрирует форму Псаймона, но без чипа, он подает сигнал тревоги.

Мы сидели взявшись за руки, но от этого не было ни волнительно, ни тепло внутри. Мне было скверно и тошно.

Кажется, Джошу тоже. Этот наш разговор и ему не навевал ничего хорошего. К тому же мы мимоходом затронули тему Псаймонов, а от этого Джош всегда напрягался. Думаю, псайкорпус не одобряет, когда псаймонские дела обсуждаются с обычными людьми. Обычным людям о Псаймонах много знать не полагается. А Псаймонам не полагается слишком близко сходиться с простыми смертными. Стало быть, повод напрячься у Джоша имеется. И по-моему, этот повод не единственный. Однако я никак не могу понять, что еще его гложет. То ли это как-то связано с работой, которую я делаю для дяди, то ли он знает о погибших в водостоке Псаймонах и скрывает, что знает. Но зачем ему скрывать?

– Прости, я испортила весь вечер, – пробормотала я после затянувшейся неловкой паузы.

– Я сам об этом заговорил, меня за язык никто не тянул, – вздохнул Джош. – Но я тебе вот что скажу: псайкорпус, армия и префектура на ушах стоят из-за побега Аса. С твоего-то дяди, разумеется, взятки гладки: ведь он требовал засадить Аса в одиночку с усиленной охраной. А остальные себя выгораживают как умеют. Армия валит на псайкорпус: дескать, как же так, он все это время готовил побег, а ваши оперативники все проморгали, следить надо было лучше. Псайкорпус валит на армию: сами ему вольницу устроили, вот и получите. У них и так-то терки в премьерском кабинете, а теперь они и вовсе как с цепи сорвались.

Мы посидели еще, и меня немного отпустило, но дальше пары поцелуев никто из нас не пошел. У меня не было настроения работать на камеру, и к тому же я хоть и не сразу, но смекнула, что это место охраняемое. А значит, оно нашпиговано разными защитными примочками и наверняка тут денно и нощно дежурит Псаймон. Джошу абсолютно ни к чему, чтобы псайкорпус совал нос в его личную жизнь. Одно дело позировать для камер, другое – когда Псаймон заводит с кем-то серьезные отношения.

Транспод доставил нас обоих к входу в штаб. Можно было бы в трансподе позволить себе кое-что, не только поцелуи, но у нас у обоих Ас никак не шел из головы. В общем, к романтике обстановка не располагала.

Но признаться, мои мысли занимал не только Ас, а еще и Джош. И мысли эти были тревожные: если встанет выбор между мной и псайкорпусом – что он выберет?

По-моему, этот зал походил на пещеру. Не такой уж он был громадный: ну, может, с половину бассейна. Но он был совсем пустой, и, видимо, от этого казался большим. Стены и пол здесь обили каким-то мягким бежевым материалом, чтобы было не больно падать и стукаться.

– Так чему ты научился?

Марк Паладин переминался с ноги на ногу. Мы с ним оба оделись, что называется, неофициально, для тренировки – в просторную одежду, не стесняющую движений.

– Прежде всего тому, что Молот и Гвоздь – лучшие из всех, кто проходил испытания.

Мы стояли посреди зала, который называли тренажерным, хотя использовали его обычно для боевых искусств. Но как бы он ни назывался, для наших целей он подходил идеально. А наша цель заключалась в том, чтобы потренировать магические навыки Марка. Вот я и записала нас в этот зал.

– Ну и миленько. А ты видел ролик, где я укладываю минотавров в Бенсонвилле?

Марк помотал головой.

– Он как раз наглядно показывает, что Стена может быть не только Стеной. Вот, смотри.

Я медленно – чтобы Марк хорошенько разглядел весь процесс – начертила Письмена, одно за другим. И сотворила низенькую Стену.