– Пуаро! – прервал его я, возмущенный до крайности.

– Тут он как раз остановился. «Твоя нежная душа – только мнеона понятна».

Я был в ужасе, а он, как ребенок, гордился удавшейсяпроделкой.

– Пуаро! – воскликнул я. – Читать чужое письмо! Личное! Выне можете этого делать!

– Чепуха, Гастингс. Как это я «не могу делать» то, чтосделал пять минут назад?

– Вы... вы играете не по правилам.

– Я просто не играю. Вы это знаете. Убийство – не игра. Этосерьезно. И вообще, Гастингс, не употребляйте этого выражения – играть не поправилам. Оно устарело. Да-да! Молодежь смеется, когда слышит его. Прелестныедевушки засмеют вас, если вы скажете «играть не по правилам». Нужно говорить:«Это неспортивно!»

Я молчал, подавленный тем, что Пуаро отнесся к моим упрекамстоль легкомысленно.

– Зачем вам это было нужно? – спросил я. – Стоило вам толькосказать, что вы были у лорда Эджвера по поручению Сильвии Уилкинсон, как онсразу же изменил бы к вам отношение.

– Но я не мог этого сделать! Сильвия Уилкинсон моя клиентка,а я не имею права обсуждать дела клиента с третьим лицом. Говорить о них былобы неэтично.

– Неэтично?

– Разумеется.

– Но она собирается выйти за него замуж!

– Это не означает, что у нее нет от него секретов. Вашипредставления о браке, Гастингс, тоже устарели. Нет, я не мог сделать того, чтовы предлагаете. Я должен помнить о своей профессиональной этике. Этика –великая вещь.

– Рад, что вы так считаете.

Посещение, которого мы удостоились на следующее утро, было,как мне кажется, одним из самых удивительных событий расследуемого дела.

Я находился в своей комнате, когда передо мной с сияющимиглазами возник Пуаро.

– Друг мой, к нам пришли.

– Кто же?

– Вдовствующая герцогиня Мертонская.

– Какая неожиданность. А что ей нужно?

– Если вы спуститесь со мной вниз, друг мой, то самиузнаете.

Я не заставил себя упрашивать. В гостиную мы вошли вместе.

Герцогиня была маленькой женщиной с орлиным носом и властнымвзглядом. Несмотря на рост, никто не решился бы назвать ее коренастой. Одетаона была в старомодное черное платье, и это лишь усиливало впечатление, чтоперед нами гранд-дама. Чувствовалось, что она человек решительный, почтижестокий. То, чего не хватало ее сыну, в ней было предостаточно. Силой воли онаобладала невероятной, я почти физически ощущал излучаемую ею энергию. Ничегоудивительного, что эта женщина подавляла всех, с кем общалась.

Достав лорнет, она рассмотрела сначала меня, затем моегоспутника и обратилась к нему:

– Вы мсье Эркюль Пуаро?

Голос ее звучал внятно и повелительно. Ему нельзя было неповиноваться.

– К вашим услугам, герцогиня.

Она посмотрела на меня.

– Это капитан Гастингс, мой друг и неизменный помощник.

В ее глазах мелькнуло было сомнение, но затем она кивнула взнак согласия и уселась на стул, предложенный ей Пуаро.

– Я пришла посоветоваться с вами по поводу очень деликатногодела и прошу все, что вы узнаете, держать в тайне.

– Разумеется, мадам.

– Я слышала о вас от леди Ярдли. Из того, с какойблагодарностью она о вас говорила, я заключила, что вы – единственный человек,который может мне помочь.

– Будьте покойны, мадам, я сделаю все, что в моих силах.

Она еще помедлила, но потом, окончательно решившись, перешлак делу с такой ошеломляющей простотой, которая, как ни странно, напомнила мнеСильвию Уилкинсон в тот памятный вечер в «Савое».

– Мсье Пуаро, нужно предотвратить женитьбу моего сына наактрисе Сильвии Уилкинсон.

Если Пуаро и удивился, то не подал вида. Он внимательносмотрел на герцогиню и молчал.

– Не могли бы вы пояснить, мадам, чего именно вы ждете отменя? – спросил он наконец.

– Это не так просто. Я считаю, что этот брак будет ужаснойошибкой. Он погубит моего сына.

– Вы так полагаете, мадам?

– Я в этом уверена. Мой сын – идеалист. Он почти ничего незнает о жизни. Ему никогда не нравились девушки нашего круга. Он считает, чтоони глупы и легкомысленны. Но когда он познакомился с этой женщиной... Конечно,она очень хороша собой, не спорю, и умеет вскружить мужчине голову. Моего сынаона просто околдовала. Я надеялась, что рано или поздно эта страсть пройдет,она, по счастью, была замужем. Но теперь, когда она свободна...

У нее перехватило дыхание.

– Они собираются пожениться через несколько месяцев. Накарту поставлено счастье моего сына. Это нужно предотвратить, мсье Пуаро, –решительно заключила она.

Пуаро пожал плечами.

– Скорее всего вы правы, мадам. Трудно поверить, что ваш сыни Сильвия Уилкинсон созданы друг для друга. Но что тут можно поделать?

– Вот вы и сделайте что-нибудь.

Пуаро медленно покачал головой.

– Нет-нет, вы должны мне помочь!

– Боюсь, это невозможно, мадам. Ваш сын наверняка не желаетслушать ничего, что направлено против этой женщины. К тому же я почти уверен,что и сказать было бы нечего. Вряд ли в ее прошлом удастся найти что-либокомпрометирующее. Она была... осторожна, скажем так.

– Я знаю, – устало произнесла герцогиня.

– О! Значит, вы уже провели небольшое расследование?

Она слегка покраснела под его пристальным взглядом.

– Я пойду на все, чтобы помешать этому браку, – с вызовомответила она, – на все!

Помолчав, она добавила:

– Деньги для меня значения не имеют. Назначьте себе гонорарсами. Но этот брак нужно расстроить. И сделать это должны вы.

Пуаро вновь покачал головой.

– Дело не в деньгах. Я не могу согласиться на вашепредложение по причине, которую сейчас объясню. Но кроме того, я считаю, чтосделать здесь ничего невозможно. Я вынужден отказать вам в своей помощи, мадам,но не будете ли вы так снисходительны, чтобы выслушать мой совет?