– А ты та девчонка, которая убила полковника Яна, да? – язвительно тянет он.

Его присутствие и шум драки липнут ко мне, как рой мух, забиваясь в уши и заполоняя голову. Бросаю взгляд на толпу в надежде, что солдаты скоро вернутся. Или Сыма И, чтоб ему пусто было. Сколько нужно времени, чтобы переодеться в чистую мантию?

Я вытягиваю из своего стир-фрая большой кусок имбиря.

– Я не виновата, что он со мной не справился.

– Да ну? И какие трюки ты использовала?

– Это секретная информация. Вряд ли у тебя есть к ней доступ. Не думаю, что ты достаточно важная персона.

Под глазом у него дергается мускул.

– Я Ван Шицун, пилот класса «Граф», хризалида Небесная Собака.

– Мне плевать.

Он делает резкий вдох, потом на выдохе испускает смешок. Смотрит на Ли Шиминя:

– А она злюка, верно?

Ни я, ни Ли Шиминь не удостаиваем его ответом.

– Ты правда лиса-оборотень? – Его дыхание дрожит у самого моего уха.

Я разворачиваюсь, намереваясь отвесить ему пощечину, но он хватает мои запястья. Перчатки-Земля придают ему такую нечеловеческую силу, что я ахаю. Боль пронзает мои предплечья.

Ли Шиминь с громким стуком швыряет палочки и отрывает Вана от меня. Стол, скрежеща, сдвигается с места.

Ван Шицун вжимается в скамейку, лицо у него такое, словно он оскорблен каким-то неприличным происшествием.

Частично нависая над столом, Ли Шиминь уничтожает его взглядом. Прикрепленная к ошейнику цепь постукивает о поднос.

Я вижу, как Ван Шицун переводит на нее глаза. Я вижу, как быстрым змеиным движением взлетает его рука.

Я не вижу, как грандиозное столкновение завершает эту сцену.

Еда летит во все стороны. На меня попадают капли жира. Я вздрагиваю, но потом воздух замерзает в моих легких: Ли Шиминь, обмотав шею Ван Шицуна своей цепью, пинает его и оттаскивает от меня.

Он душит человека своей собственной цепью.

Мне не следовало бы радоваться. Это все плохо закончится. И все же я могу лишь благоговейно наблюдать, чувствуя, как во всем моем теле звеняще пульсирует одно-единственное слово: наконец-то!

Через несколько мгновений люди в толпе замечают, что за их спинами начался другой спектакль. После нескольких взглядов через плечо и похлопываний по локтям все больше и больше народу начинает оборачиваться. Глаза разгораются, крики звучат еще громче. Даже пилоты, затеявшие драку, останавливаются, чтобы поглазеть на нас. Наши солдаты орут, но их крики тонут в общем шуме. Толпа сдвигается перед солдатами, отрезая их от нас.

– Шицун! – К нам проталкивается еще один пилот в доспехах-Огонь на плечах и руках, выстреливает из перчатки заряд ци.

Ли Шиминь отклоняется, отпуская Ван Шицуна. Красный заряд пролетает прямо перед лицом Ли Шиминя и врезается в стену. На стол сыплется штукатурка. Взвизгнув, я прикрываю глаза от пыли.

Но я вынуждена наблюдать через раздвинутые пальцы. Ван Шицун, пошатываясь и сипя, поднимается с пола, лицо у него багровое, сияющие желтые доспехи вымазаны жиром. В это время Ли Шиминь бросается к пилоту-Огонь и ударяет его локтем в горло. Тот задыхается, пытаясь найти опору. Кулак Ли Шиминя летит ему в лицо, толкая его в другом направлении, потом Ли Шиминь обхватывает его шею, резко дергает вниз и бьет коленом в лицо, из носа начинает струиться кровь.

Пока пилот-Огонь пятится, вереща и закрывая руками лицо, Ли Шиминь отклоняется, чтобы избежать удара Ван Шицуна. У меня внутри все сжимается. Ци из доспехов-Земля не обладает большой разрушительной силой, но прямой удар по любой точке тела гарантирует сломанную кость или разорванный орган.

Небо, да где же солдаты?! Конечно, Ли Шиминь приобрел в тюрьме огромный опыт, но даже он не может биться одновременно с двумя пилотами в дух-доспехах!

И все же, пока дерущиеся обмениваются ударами, я начинаю расслабляться, заметив некую методу в кажущихся пьяными движениях Ли Шиминя. Каждый раз, отразив очередной тычок Ван Шицуна, он перемещается за спину противника, плавно переступая и двигаясь кругами. Кажется, что этот парень несется на порывах ветра, хоть он и вдвое крупнее меня. Перчатки Ван Шицуна не дают тому никаких преимуществ. Он не может нанести ни одного удара, тогда как Ли Шиминь бьет его локтями, колотит по лицу открытой ладонью и кулаком. И он непрерывно кружится. Кружится и кружится с грацией, которую ему неплохо было бы показать на льду. Завораживающее зрелище. Пожалуй, даже чересчур эффектное без особой необходимости – до того момента, когда Ван Шицун пытается ударить его во время очередного пируэта.

Ли Шиминь ловит его за ногу, бросает на пол, одновременно завершая разворот, затем наступает на верхнюю часть бедра. Раздается громкий треск, нога Вана изгибается под неестественным углом. Одновременно с гортанным воплем поверженного пилота все вокруг потрясенно ахают. Даже я не могу сдержать вскрик.

Ли Шиминь поправляет очки – жест выглядит неуместным во всем этом животном безумии. Жажда крови в его глазах пробуждает во мне нечто примитивное, глубоко укоренившееся, нечто, вызывающее ощущение…

Абсолютного сродства.

Напряжение покидает меня окончательно. Дикие крики и рев всё громче, но я их больше не боюсь. Я уже чувствую себя совершенно естественно в этой стае зверей.

В тот момент, когда Ли Шиминь пинком отбрасывает Ван Шицуна, я замечаю краем глаза вспышку красного.

Пилот-Огонь выстреливает очередной заряд.

Я хватаю свой металлический поднос, швыряю его в пилота и попадаю ему в грудь. Он запинается и теряет концентрацию. Это дает Ли Шиминю время дотянуться до пилота, заломить назад его руку и треснуть лицом о край нашего стола. Треснуть еще раз. И еще раз. И еще. И еще.

Изо рта пилота летят зубы и кровь. Трещина рассекает губы. На мгновение его налитые кровью глаза встречаются с моими.

Я холодно оцениваю его взглядом, помня об осыпающейся дыре в стене – дыре, которая могла бы оказаться в теле Ли Шиминя. Беру свои палочки, кладу в рот зеленую фасоль и медленно жую, кончик стручка свисает из моего рта.

Восторг битвы явно сильнее, чем неприязнь и предубеждение по отношению к Ли Шиминю. Толпа зевак скандирует его имя, и скоро этот звук уже не похож на слова, скорее на ритмичные завывания волчьей стаи.

Хотя мгновение назад казалось, что Ли Шиминь не сможет остановиться, внезапно его взгляд делается осмысленным. Лицо передергивается – похоже, он чувствует себя не в своей тарелке. С досадливым рыком он в последний раз бьет пилота-Огонь о стол и выпускает его из рук. Тот падает на пол.

Кровь капает со стола и пальцев Ли Шиминя. В том месте, где его головная повязка съехала на лоб, блестит пот. Его грудь часто-часто вздымается.