— Как бы мне хотелось обратить в слова твою красоту. Ноя не настолько хороший писатель. Наверное, надо больше работать.

В сердцах я вскочила и дернула его за руку:

— Это просто глупо. Кажется, тебе нужно пойти домой иотдохнуть.

Он прищурился:

— О-о. Так больше не будет… э-э… попыток совместногосна?

Я колебалась. Мне очень хотелось, но могла ли я себедоверять? А Сету, глядящему на меня с таким восхищением, с таким жаром вглазах? Приключение в кладовке должно бы насытить мою страсть хоть на эту ночь,но я хотела Сета все так же. Конечно, оглядываясь назад, это неудивительно.Упомянутое приключение вовсе не удовлетворило мои физические потребности.

— Нет, — сказала я Сету. — Пока нет. Слишкомрано.

Он глядел так, словно разлука причиняет ему телесныестрадания, но в конце концов уступил, когда я позволила поцеловать меня в щеку.Поцелуй был долгим и более чувственным, чем можно было ожидать. Я сделалаглубокий вдох и долгий судорожный выдох. Впрочем, возвращать поцелуй я несобиралась. Только не этими губами. Прежде чем удалиться, он еще несколько развосхитился моей красотой, и вскоре я отправилась спать.

Лежа в кровати, я повторяла и повторяла себе, что в клубевсе сделала правильно. Я взяла то, в чем нуждалась, чтобы остаться здоровой исильной. В конце концов, Сет сказал, что любит мою «необузданность». Секс былсредством сохранять ее. Я все сделала правильно. И с Дагом я поступилаправильно. Что я ни делала сегодня, все к лучшему.

И тем не менее… если это правда, то почему я так ужаснопереживаю?

— Симпатично светишься, — сказал Бастьен, открывмне дверь на следующий день.

— Да. Давай расскажи мне об этом.

В теле Табиты я прошла в дом и придвинула стул к кухоннойстойке. Бастьен достал из холодильника «Маунтин Дью».

— Почему такая мрачная? Все было так плохо?

— Все было замечательно. Низкопробный вариант вкладовке. Потом пришел Сет и без конца твердил, как я прекрасна.

— Ну разумеется. — Бастьен сегодня щеголялсобственным свечением. — Разве могло быть иначе? Он жалкий смертный, ничемне лучше любого из них.

Я пропустила колкость мимо ушей и одним глотком опустошилаполовину банки.

— Кстати, о «жалких смертных»: как прошел твой футбол?

— На редкость скучно. У Билла, должно быть,фантастические спич-райтеры, потому что разговоры у него на уровне вот этогобуфета. Но с другой стороны, я пообщался с Дейной и, кажется, возместилпричиненный ущерб.

— Черт, так и будешь об этом? Ничего я не причинила. Тысам во всем виноват.

— Эй, я, между прочим, не падал с лестницы. Как бы тони было, я послушался твоего совета и сыграл сострадательного братца. Похоже,она все проглотила. Только…

— Что только?

Он нахмурился, в голубых глазах мелькнула растерянность:

— Кажется, я ей вполне нравлюсь. Она расспрашивает меняо работе, о тебе. Но что-то не так. Не похоже, что она…

— Что она вскоре набросится на тебя? Ха! Кто бы могподумать?

Он посуровел, сомнение исчезло:

— Это всего лишь вопрос времени. Как в том монастыре, вБрюсселе. Помнишь, как там удачно повернулось?

— Просто вопрос времени, — усмехнулась я. —Конечно. И что ты собираешься сегодня делать?

— Ничего. Возможно, выйду попозже, а пока придетсяздесь околачиваться. Все-таки предполагается, что Митч сейчас на работе.

— Ладно, давай смоемся отсюда и сходим в кино или ещекуда-нибудь.

Откровенно говоря, мне очень хотелось как-то отвлечься.Наконец у меня выдался выходной. Единственное, что меня беспокоило, это каквстретили в магазине Дага, когда — или, скорее, если — он пришел сегодня утром.Будь там Уоррен или Пейдж, они могли бы отстранить его на какое-то время. Но я,естественно, такой властью не обладаю, да и в любом случае ненавижу выходить запределы собственных полномочий. Наконец я решила позвонить Дженис и попросилаее немедленно связаться со мной по мобильному, если снова возникнуткакие-нибудь проблемы. Пока все было спокойно.

Бастьен на минутку вышел из образа и заинтересовалсяпредложением сходить в кино.

— Что-нибудь стоящее показывают?

Прежде чем мы успели это выяснить, в дверь позвонили.

— Черт, Бас. Когда бы я ни пришла, у тебя здесь как навокзале.

— Может, свидетели Иеговы, — предположил он и,невидимый, выглянул в окно. — Хм. Это Джоди. Интересно, что ейпонадобилось?

Наверное, Дейна была бы предпочтительней, но, узнав, что тамДжоди, я вздохнула с облегчением.

— Ладно, пусть себе идет восвояси. Ты же вроде как наработе.

— Ты ей откроешь.

— Я?

— Ну конечно. Придумай, как ты здесь оказалась. Она сДейной на дружеской ноге. Ты сможешь ее прощупать.

— Ой, перестань…

В дверь опять позвонили, и Бастьен умоляюще посмотрел наменя. Джоди мне понравилась, но не хотелось, чтобы он впутывал меня в своиделишки. Ворча про себя, я направилась к двери. Может, она просто раздаетпеченье или что-нибудь в этом духе? Когда она увидела меня, на лице еевспыхнула улыбка:

— Я так надеялась, что это вы! Мне показалось, я узнала«пассат».

Я тоже улыбнулась.

— Отличная память. Вы к Митчу? Он на работе.

— На самом деле нет. Я просто увидела машину и решилапоздороваться. А вы здесь гостите?

— Мм… да. Сегодня у меня выходной, и я обещала ему…помочь во дворе.

Услышав это, Бастьен, невидимым нависавший над нами,развеселился.

— Сегодня замечательная погода для работы в саду, —закивала она.

Действительно, был свежий солнечный день, что иногдавыдаются зимой. Дождя, во всяком случае, не намечалось.

— Что вы собираетесь делать? Похоже, листья здесь ужеубирали.

Так и есть. Я старалась придумать хоть какую-нибудь работу,за которую благополучные жители предместья еще никому не заплатили.

— Я собиралась посадить кое-какие цветы.

— О! — Она всплеснула руками, и ее карие глазазагорелись. — Прекрасная идея. Хотите, я вам помогу?

— Э-э…

Рядом со мной Бастьен чуть ли не бился в истерике. Онэнергично закивал, требуя: прощупывай. Работа во дворе — это последнее, чем быя хотела заняться в свой выходной, но сейчас меня загнали в угол.

— Конечно. Хотя я не совсем понимаю, что надо делать.