– Те! – Она решительно подняла палец.

Мазур моментально умолк, как говорится, обратился в слух.

– Ты куда это?

– Коля, нам ведь не запрещали уходить из расположения…

– Да нет, в общем…

– Ну, тогда – без идиотских вопросов. Вы меня толькоприкройте, если вдруг нагрянет его высокопревосходительство господин адмирал.Сочините что-нибудь убедительное. Типа, понос нечаянно нагрянул. И засел ягде-то под ближним деревцем. Вряд ли нагрянет командир, но все же…

– Хрен он нагрянет, – сказал кто-то убежденно. –Ручаться можно, его высокопревосходительство сейчас радистку Кэт натягивает посамые помидоры со всем усердием.

– Циник вы, господин штабс-капитан…

– Не циник, а реалист. По достоверным данным, она к нему вкаюту еще на базе шмыгала вечерней порой. Азбуку Морзе подзубрить, надополагать. А уж тут, на лоне тайги, сам бог велел…

Мазур, скрипнув зубами, произнес про себя нечто матерное вадрес циников-реалистов. И слушал дальше, с разгоравшимся охотничьимазартом: это куда же наш дражайший Вадим собрался посреди ночи, какие такиедела подвернулись?

Должно быть, те же мысли пришли в голову и тем, в палатке.«Реалист» легкомысленным тоном протянул:

– А ведь ты, Вадимчик, чтоб я так жил, на блудоход собрался.Вы только посмотрите на эту честную, открытую физиономию, обуреваемую порочнымистрастями…

– Точно, физиономия многозначительная.

– Колись, плейбой…

– Проницательные вы ребята, спасу нет, – послышалсяровный голос капитана Вадима, исполненный этакой затаенной гордости собственнымпроворством. – Каюсь… Успел за день и перемигнуться, и клинья подбить.

– Это к которой?

– Секрет фирмы, Геночка, уж прости. Мужики, ну, вы, есличто, прикроете?

– Мы-то прикроем, дело святое… Вот только как насчет того,чтобы состав команды в этом матче немножечко расширить? Присматривался я ковсем троим, и создалось у меня впечатление, что все трое – бляди законченные…

– Поглядим по ситуации, – серьезно заверилВадим. – Честно, сделаю все от меня зависящее. Но ты ж, Гена, сампонимаешь: свой бы успех поначалу закрепить…

– Резонно. Ты куда ее, неужели в чащобу?

– Зачем? Овчарня поблизости. Самое место.

– Тоже резонно… Ладно, прикроем. Но ты смотри там, эгоизмомне особенно майся. О друзьях не забывай.

– Непременно. Ну, я пошел?

– Валяй, проказник. Покажите ей, что такое гвардия,благородный Румата, и про боевых товарищей, главное, не забывайте…

Мазур переглянулся с Катей, чувствуя, как охотничий азартпоневоле разгорается, растекается по жилочкам специфической жаркой волной. Вотоно, а? Довольно убедительный повод для внезапной отлучки, кто в такой ситуациипойдет следом за сослуживцем, кто заподозрит неладное? Все жизненно иубедительно: бравый офицер ухитрился даже в этих нелегких условиях снятьдевочку…

У него не было никакой возможности связаться с Лавриком,засевшим где-то по ту сторону лагеря, – но тот сейчас точно так же сидит скрохотным аппаратиком в ухе, следовательно, никак не может лопухнуться. Нужноотдать Самарину должное: хотя он порой и бывал в отношении Мазура гадомползучим, по долгу службы, но за четверть века знакомства не припомнить что-то,чтобы Лаврик хоть однажды лопухнулся…

Они прекрасно видели появившегося из палатки человека.Конечно же, при нем не было автомата – трещотки так и остались в рюкзаках, кудаих заховали перед тем, как войти в лагерь. Пистолет и нож наверняка подбушлатом, но это не особенно и осложняет задачу, черта ли нам в пистолетах иножах, всякие видывали. Лишь бы у него не было среди оставшейся троицыподстраховки, лишь бы он был один такой, сволочь… А в том, что это именно он, инет уже сомнений, какие там сомнения, к лешему…

Еще миг – и он уже выхватил из-под расстегнутого бушлатапистолет с глушителем, взял на прицел возникшую метрах в трех от него меж двумястволами фигуру, но Катя быстренько положила ему ладонь на запястье, и онопустил оружие.

Фигура голосом Лаврика поинтересовалась быстрым шепотком:

– Все слышали?

– Обижаете, ваше степенство, – пожал плечамиМазур. – Что, все в ажуре?

– Не кажи гоп… Совпадения всегда возможны… Ага!

Из палатки появился предприимчивый искатель любовныхприключений – он пока что считался таковым за отсутствием доказательствобратного. В наушнике в ухе у Мазура четко прозвучало:

– Мужики, вы, я надеюсь, следом не пойдете? Засветите…

– Обижаете, синьор Ромео. Можете шествовать к предметувашему, мы люди деликатные…

– Ну, мало ли что, вдруг пошутить решите.

– Какие шутки в столь серьезном деле? Шагай, счастливчик, ине забудь, ежели что…

Чья-то рука, появившись изнутри, тщательно задернула полог.Помедлив пару секунд, Вадим решительно двинулся в сторону. Обогнул палатку,двигаясь совершенно бесшумно – школа, школа, этого у него неотнимешь, – вновь сторожко остановился, явно проверяя, не двинется ли всеже следом кто-то из оставшихся в палатке циничных шутников.

– Главное – живехоньким… – прошептал рядом Лаврик. – Нефакт еще, но главное – живехоньким…

В наушнике у Мазура явственно послышался голос,принадлежавший явно доценту-старшому:

– Здорово, мужики, гостей принимаете?

Судя по голосу, здешний начальник был уже изрядно поддамши,и тут же раздался громкий стеклянный звяк: несомненно, это доцент стукнул друго дружку бутылки, которые держал в руках. Тут же послышался второй голос,капитана Гены:

– А чего же и не принять представителя трудовойинтеллигенции? Смычка меж армией и народом – вещь полезная…

– Ну их к черту! – нетерпеливо шепнул Лаврик. –Двинулись!

По его примеру Мазур решительно выдернул из уха проводок иопустил его в нагрудный карман. Все было, в принципе, ясно. Не самымбесхитростным субъектом был пан доцент, не первый год подвизавшийся намноготрудной ниве подпольного кладоискательства, – пароль паролем,посланцы посланцами, но он, хитрован, скорее всего решил наладить инеформальные контакты с нежданными гостями. Авось сболтнут что по пьянке.Поступок вполне логичный… и для Мазура с Лавриком совершенно несущественный,ибо трое оставшихся в палатке орлов и после ведра спиртного лишнего невыболтают…

Рассредоточившись, они двинулись вперед. Вадим вошел в чащобуи бесшумно скользил меж деревьев, он ни разу не оглянулся ради проверки. Но этони о чем еще не говорило – нужно было превзойти самих себя, напрячь всеумение, чтобы выиграть у этого волчары. Бегло вспоминая все, что этот типчикнаворотил в Шантарске, к нему следовало отнестись со всем уважением…