Когда дверь за полицейским закрылась, Растрёпка метнулся к холодильнику и принялся рыться в морозильной камере. Он достал оттуда все пакеты с пельменями, морожеными овощами и пломбиром, – всё тщетно. Телефона жены, спрятанного там вчера, не было.

Проститутка

Мария волновалась. Фредо Капелла обещал вычесть из её долга пятьсот долларов за этот вечер, но, что конкретно ей придётся делать за эти деньги, он не уточнил «Составить компанию моему хорошему другу», – сказал сутенёр; ожидать можно было всякого.

Марии уже дважды приходилось «составлять компанию» друзьям Фредо; в первый раз это было на квартире Джони Дойля, адвоката, – низкорослого, капризного извращенца с характерной ямочкой на подбородке. Он был явно недоволен Марией, о чём сразу ей сообщил; ну, ещё бы! Такие типы обычно предпочитают азиаток. Он грубо потребовал минета, во время которого рычал и скрипел зубами, больно хватая Марию за волосы. За встречу с Джони с её долга клубу списали сто семьдесят долларов, а не двести, как обещали. Оказалось, что тридцатка полагалась охраннику.

Во второй раз, оказавшись в доме для гостей Фредо, Марии пришлось познакомиться с хирургом, его звали Энзо. Это был худощавый, дорого и модно одетый мужчина лет тридцати пяти. Благодаря хитрым маленьким глазкам и заостренному носу, его лицо напоминало лисью мордочку. Энзо явился с другом, парнем помоложе, видимо, тоже медиком. Часа полтора они пили текилу и оживлённо беседовали на французском, не обращая никакого внимания на проститутку, молчаливо сидевшую в кресле. Под конец хирург достал из внутреннего кармана пиджака пакетик с кокаином. Мария на глаз определила – два грамма, не более.

Энзо высыпал белый порошок на стеклянную гладь кофейного столика и, обмакнув мизинец в кокаин, лизнул его языком.

– Черти! Опять лидокаином разбавили! – выругался Энзо на английском и, неожиданно обратившись к Марии на испанском, произнёс, почти без акцента:

– Прости, красотка, на тебя здесь не хватит.

Лезвием Энзо умело разделил кокаин на две части, одну половину сразу разбил на четыре дорожки, – по одной на каждую ноздрю себе и товарищу.

Мария видела эту картину много раз в своей жизни. Вдох, другой, и вот уже глаза начинают блестеть злобным огоньком превосходства. Она ненавидела белый порошок. Её муж, Рауль, умер от передозировки, оставив её с двумя детьми. Господь избавил Марию, – так говорили соседские бабки-мексиканки. В последний год своей жизни Рауль спускал на кокаин почти все семейные деньги, а под коксом был просто отвратителен, – считал себя умнее всех, унижал её и подолгу трахал. Это было совершенно изнурительно; через сорок минут непрерывного полового акта Марии казалось, что все её внутренности горят, а влагалище запеклось одной сплошной мозолью, но Рауль всё не кончал. Он хлестал её по ягодицам, щипал за ляжки, больно дёргал за соски, чтобы покрепче раззадорить самого себя, но, кокаин делал своё дело; кончить под белым Раулю никогда не удавалось. Обессиленный, он бил Марию. О, сколько же боли уготовано Богом снести женщине во имя любви! Огромной, самоотверженной любви. Мария верила в то, что, если она будет терпеть Рауля, он никогда не будет ей изменять, она хотела удержать мужа возле себя, но, у Господа другие планы. Теперь Мария скучала по мужу, но не по сексу с ним. После их брака, зарабатывать в стриптизе и даже иногда проституцией было не слишком сложно. В конце концов, Фредо Капелла предоставлял своим работницам охранников, а дома Марию некому было защитить.

Вдохнув по дорожке, медики заметно оживились и сразу заговорили на английском, видимо, для того, чтобы Мария могла хорошо понимать их обоих.

– Хочешь текилы, сеньорита? – предложил Энзо, – я настойчиво рекомендую.

От этого комментария Марии сделалось нехорошо. Настороженно, она повиновалась и отхлебнула текилы; терпкий и сладковатый запах напитка принёс вихрь воспоминаний. Пахло детством, днём её рожденья.

– Ну, что ты задумалась? За работу, детка, – весело произнёс Энзо, указывая ей на спальню, – но, сначала сходи в душ и как следует вымой все свои дырки.

Когда Мария зашла в спальню, там её ждали раздетые догола мужчины в хирургических масках и одноразовых перчатках. От одного их вида Мария чуть не лишилась чувств.

– Не бойся, детка. Мы не за почкой твоей пришли, а, всего лишь, оттрахать тебя хорошенько, – успокоил Энзо до полусмерти перепуганную Марию. Его товарищ не проронил ни слова. Они заставили её лечь на живот и долго трогали, вставляли пальцы в перчатках во влагалище и в задний проход одновременно, прощупывая что-то и перекидываясь скупыми фразами на французском. Затем последовал секс. Эти медики обращались с Марией не слишком жестоко, но, двойной пенетрации избежать ей не удалось. Они словно ставили какой-то физиологический эксперимент; немой секс втроём был больше похож на сцену из фильма ужасов, чем на вечер с проституткой. Следующие несколько дней она невыразимо страдала от внутренних разрывов и появления сразу двух геморроидных шишек, но, Фредо списал с её долга клубу почти пятьсот долларов, а это было ощутимо для семейного бюджета.

Теперь Марию привезли на квартиру в центре города; охранник проводил её, сам открыл дверь, осмотрел помещение и выдал ей миниатюрный телефон. «Мой номер – второй в списке, это тебе на всякий случай, клиент новый», – мрачно произнёс он и вышел, звучно повернув ключ в замочной скважине.

Сначала Марии было страшновато. Квартира была просто, но элегантно меблирована. В зале у стены стоял чёрный диван как в клубе, возле камина – вязанка дров. Две лампы с зелёными абажурами источали мягкий, приветливый свет.

Мария зашла в спальню; обстановка напоминала номер недорого отеля, – посреди комнаты стояла кровать, с обеих сторон которой находились незамысловатые тумбочки. Девушка облегчённо вздохнула; у кровати даже не было столбиков, к которым садисты любят приковывать своих жертв наручниками; спинка кровати была невысокой, ровной и гладкой, – зацепиться не за что. Она подошла ближе и заглянула под матрац. Не найдя ничего подозрительного и там, Мария пошла в кухню. Её встретила та же мрачная простота: на плите стоял чайник, в углу – тостер и кофеварка. Она открыла холодильник и обнаружила там бутылку шампанского марки «Вдова Клико» и блюдо с яблоками и виноградом. От вида шампанского Мария совсем успокоилась, – убивать её явно не собирались. Шампанское с проститутками пьют только редкие женатики-интеллигенты, смакующие каждую секунду непродолжительной свободы от семейных уз.

Марии захотелось кофе, но, от него моментально портится запах изо рта, поэтому она решила приготовить горячего чаю. Быстро вскипевший чайник засвистел, сигналя тревогу, – в этот момент в дверном замке с щелчком повернулся ключ, и на пороге возник отец Генри. На нём был длинный чёрный плащ, шляпа надвинута на брови.

– Добрый вечер, – сказала Мария. На её лице расцвела улыбка облегчения. Это же её влюблённый бухгалтер! С ним должно быть легко.

– Добрый вечер, Мария, – ответил отец Генри, снимая шляпу. Он распахнул плащ и протянул Марии роскошную алую розу на длинном стебле. Мария с удивлением приняла цветок и спросила: