– Поможешь? – Иисус внимательно посмотрел на меня своими масляными глазами.

– Нет.

– Но, ей же очень плохо…

Внезапно, я ощутил вкус крови во рту. Сначала я даже не понял, что прокусил нижнюю губу.

– Мне тоже было плохо. И я просил тебя, умолял помочь мне. Но, ты молчал, ты никак не помог. Почему? Потому что я – не филлипинская девочка, меня не жалко?

Иисус молчал, пристально глядя на меня. Он снял бейсболку и положил её на стул рядом с собой и от этого стал ещё больше похож на икону.

Меня рвало на части от ненависти и возмущения.

– Да, я – белый мальчик, но, я тоже чувствую боль! Где ты был, когда я собирал по полу зубы своей матери? Почему ты не отвечал, когда он убил моего единственного друга, Сэма, маленького, беззащитного пса? Тебе весело было смотреть на то, как я страдаю?

– Послушай, Джек, – глаза Иисуса вдруг сузились, нижняя челюсть немного выдвинулась вперёд. Кому ты рассказываешь о страданиях? С меня кожу драли живьём, ни за что. Но, я и теперь живу, ради людей. Твой опыт был огромным даром. Он научил тебя сострадать, хоть ты этого и не признаёшь. Среди социальных работников нет случайных людей…

– Ты справишься сам. Как миллионы справляются каждый день без тебя, – я поднялся из-за стола и вышел из кафе.

Когда-то я многое бы отдал за то, чтобы увидеть его. Теперь же, я не испытываю ничего, кроме разочарования.

Апрель, 2017