class="p1">— А как насчет Николь Бергер? — спросил Джед.

— Ты имеешь в виду Николь Регер? — поправил его Иэн.

— Нет, Бергер, из четвертого класса.

Все на мгновение притихли, вспоминая.

— А, ну да, есть такая, — сказал Эннис.

— Да, классная девочка, — добавил Иэн, и все согласно кивнули.

— Или эта девчонка с этакой тяжелой артиллерией, — заговорил Бен и посмотрел на Иэна. — Она не так чтобы шибко красивая, но буфера у нее… просто нечто… Элис… Как там ее… напомни-ка…

— Элис Морхед? — уточнил Иэн.

— Э-э-элис Мо-о-орхед! О да-а! — вскричали одновременно Эннис, Фитци и Джед.

— Господи, эти штуки у нее просто офигительные! — добавил Эннис и покосился на Иэна. — Верно, чувак? — Он подался ближе к Иэну и легонько толкнул того кулаком в ногу. — Что, тебя уже обстреляли из этих орудий?

— Иди к черту! — нахмурился тот.

— Бенни, детка, напиши здесь, что ты чувствуешь по этому поводу, — вручил Эннис Бену книжку.

«Эти орудия решили бы исход битвы в Арденнах», — написал Бен и передал книгу обратно Эннису.

— Хах! — хохотнул тот и зачитал написанное остальным. Все решили, что получилось неплохо.

— Я слышал, она собирается их малость уменьшить, — заметил Фитци.

— Нет, только не это! — взвыл Эннис. — Это же просто преступление! Я серьезно, настоящее преступление против человечества! — Он вновь повернулся к Иэну. — Так что у тебя с ней, чувак? Вы там еще не… того?

— Мы просто болтаем о том о сем, — ответил Иэн, опять воздев к ушам плечи и явно напрягшись. — Не знаю что. Я бы предпочел, чтобы она лицом была посимпатичнее. К тому же она довольно замкнутая.

Все покивали, а Бен проникся к Иэну неприязнью.

— Ну и, — повернулся Эннис к Бену, — каково тебе жить с таким соседом, как Ахмед?

— Хм… довольно непривычно. — Бен хохотнул, ожидая, что остальные его поддержат, однако никто больше не засмеялся. Бен хотел было рассказать, как пахнет от Ахмеда, но счел, что от его слов будет веять расизмом. Ему стало любопытно: а как повел бы себя его сосед, окажись он сейчас в этой комнате на попойке? Бена вдруг осенило, что он ни разу не видел, чтобы Ахмед молился. Разве мусульмане не должны молиться день-деньской?

— Он жизнерадостный человек, могу сказать. И постоянно спрашивает у меня, где и как следует поступать. Я для него что-то вроде координатора.

— Угу… — буркнул Эннис.

После слов Бена интерес к нему в компании, похоже, рассеялся, и ему очень захотелось его вернуть.

— Я просто пытаюсь ему показать, как быть проще, понимаете? — Бен вдохнул поглубже. Ему и самому хотелось простоты в общении. Хотелось быть нужным этим старшим ребятам.

— Мне даже не верится, что он взял и свалил тогда с посвящения… — Парни с неловкостью отвели глаза, и Бен почувствовал, будто к нему вернулась толика прежней уверенности. — Фелпс вас вызывал на разговор?

— Да. Было прикольно, — ответил Эннис, и остальные дружно покивали.

Всем им довелось сидеть в кабинете у Фелпса, громко изумляясь, откуда вообще мог взяться слух, будто в корпусе Хоули новичкам устроили драку. И всем им довелось прослушать речь о том, что, мол, они считают, будто эта атмосфера страха объединяет учеников, но это вовсе не так, и руководство школы Сент-Джеймс выступает против этого.

— Дурь какая! Нельзя же просто так взять и уйти! — возмутился Иэн.

— Понимаете, — заговорил Джед, — Ахмед совершенно не умеет вести себя в обществе. Чего только стоит то, как он берет еду в столовке! Я как-то наблюдал, как он стоит любезничает с буфетчицей, которая кладет на булочки куриные котлетки, — а за ним уже очередь человек в двадцать выстроилась. Причем он вовсе не пытается как-то поставить себя против всех, просто он… ну, абсолютный чайник! Он совершенно не представляет, где и как поступать, — излагая это, Джед с темными, по-армейски стриженными волосами над разрумянившимся скуластым лицом скорее походил на парнишку, рекламирующего хлопья.

— Наверное, так и есть, — согласился Бен. — Только как этому научишься? Как вот вас учили здешней жизни?

Фитци выразительно развернулся к Бену.

— Зашибись как!

— Именно, — кивнул Эннис. — Так что это полная чушь. Тот бой новичков был классной задумкой, пока он не выкинул эту хрень. — И он по-бычьи выкатил глаза на Бена с Джедом. — Верно же говорю? Вы там, придурки, пересрались все до чертиков!

Бен с чувством покивал. Он и правда тогда чуть не обделался со страха.

— Тедди небось примерно такое же что-нибудь придумывал, да?

— Именно, — кивнул Эннис. — То, что Ахмед иностранец, и то, что он такой, видите ли, беспомощный чайник, не означает, что он может делать, что ему захочется. А теперь еще и его папочка затеял тут строительство бассейна? Он же здесь всего каких-то пять минут — а уже ведет себя так, будто ему принадлежит вся школа. Будто он сам может решать, участвует он в бое салаг или нет! Мы никогда еще не позволяли им, — указал он подбородком на мальчиков помладше, — так вот взять и уйти.

— Ну да, и я о том же, — подтвердил Бен, после чего решил на всякий случай все же помолчать.

— Именно, — снова кивнул Эннис. — Получилась вообще полная гребаная хрень! Как будто мы не можем построить кучку каких-то первогодков-дрочил!

Альбом Джими Хендрикса закончился, щелкнул, меняясь, диск, и из магнитофона Рэй Чарльз запел «Джорджию», которую здесь явно никому не хотелось слушать. Тогда Эннис велел Фитци налить ему еще, пока он поищет какой-нибудь альбом получше.

Бен выпил очередную порцию, потом еще одну. Он смутно подумал о том, сколько может быть сейчас времени и спит ли сейчас его отец или еще бодрствует. Электронные часы на одном из столов показывали 06:07, но Бен сообразил, что это неверное время. Выпили еще по кругу. Когда Бен глянул на бутылку из-под лимонада, там оставалась уже капля на донышке, и Эннис пошел в кладовку наполнить ее заново. Потом они приговорили еще бутылку. Бен проглотил, уже не считая, очередную порцию и поднялся с места, чтобы кого-то пропустить, но когда упал обратно на диван, голова его резко откинулась назад и стукнулась о стену. Звук был такой, будто яблоко ударилось о кухонный пол, а перед глазами на мгновение заплясали какие-то белые светящиеся амебы. Все протяжно охнули, а Бена пронзила ужасная боль, и он засмеялся от этой внезапной боли и попытался вернуть свое троящееся зрение к единой картинке окружающего.

Затем он спускался по лестнице с Эннисом под мышкой с одной стороны и с Иэном — с другой, а ноги его ощущались как какие-то длинные и очень тяжелые носки. А потом он обнаружил себя уже в кровати, видя в дверном проеме, на фоне идущего из коридора флуоресцентного света, силуэт Энниса. И тот о чем-то