chitay-knigi.com » Научная фантастика » Лес душ - Лори М. Ли

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 91
Перейти на страницу:

Я обрадовалась, что сижу, потому что мои ноги начинают дрожать. За несколько секунд в тронном зале как будто бы стало жарче. У меня кружится голова. Разве такое возможно наяву? И все же… я ведь прижималась к бездыханному телу Саенго, а на следующий день прикоснулась к ее груди, в которой билось живое сердце.

– Так вот что я сделала с Саенго? Я вернула ее к жизни?

– Образно говоря, да, однако это не было демонстрацией твоего особого ремесла, в отличие от того, что ты сделала в Мертвом Лесу. То, что ты описываешь, больше наталкивает меня на мысль о том, что ты сделала Саенго своим фамильяром.

Глава 9
Лес душ

– Своим… – я вспоминаю девочку-лекаршу из долины Крайнес и о том, что ее магия заключена в ее теле, точно в ловушке, без фамильяра, который служит проводником. Однако то, что Саенго может стать моим фамильяром, не приходило мне в голову. – Простите, но я, кажется, не до конца понимаю.

– Шаманы не могут получить доступ к своей магии без фамильяра, который почти всегда является духом животного. Будучи отголосками душ, они способны общаться с живыми душами. Думай об этом, как о песне, которую только души могут услышать. Связь является обменом. Фамильяр становится проводником между шаманом и его магией, и эта же самая магия позволяет фамильяру снова обрести физическую форму.

И стать мишенью для нападения или болезни. Умный противник всегда будет сначала целиться в фамильяра, чтобы оставить шамана бессильным.

– Обычно, чтобы закрепить союз между шаманом и фамильяром, нужен медиум. Медиумы способны видеть и общаться с духами. Но порой, в особо стрессовых ситуациях, наша магия может пробудиться, обратившись к ближайшему доступному духу.

– В особо стрессовых ситуациях, – слабым голосом повторяю я. Мой пульс ускоряется. Растерянность и недоверие борются внутри меня. Неужели в этом и есть причина нашей странной эмоциональной связи?

Свет мысленной свечи Саенго горит уверенно и ярко за окном, которое я поставила между нами. Я стараюсь держать его закрытым. Ее эмоции должны оставаться ее личными эмоциями.

– Но ведь она человек.

– Вот именно, – хотя голос Ронина остается тихим, смысл, что он вкладывает в слова, пробирает меня до костей. – Никогда в истории еще не видели человека в качестве фамильяра.

– Тогда как вы можете быть в этом уверены?

– Прошлой ночью тебе бы не удалось применить магию, если бы у тебя не было фамильяра. Это самое простое объяснение, и все же в нем нет ничего простого. Это беспрецедентный случай.

– А с ней все будет хорошо? Она… я причинила ей боль? – моя грудь болит от одной мысли об этом.

– Она будет привязана к тебе и твоей магии, пока связь между вами существует.

Погнавшись в ту ночь за Джоньей, я изменила обе наши судьбы. Потираю пальцы, потеплевшие от чайной чашки, стоящей на блюдце.

– Это… сложно.

– Могу себе представить, – он встает на ноги.

Я замираю, насторожившись, но он только лишь поднимается по ступенькам на пьедестал и подходит к огромному камину, что расположен там. На нем простая одежда, по которой видно, однако, что сшита она умелыми руками: черный пиджак длиной почти до самого пола с серыми вставками и такие же рубашка и брюки. И на нем один серый пояс, завязанный на спине, а второй, с вышитым паучьим гербом, завязан спереди. На боку у него висит меч, ножны и рукоятка меча – тоже достаточно незамысловатые, подсказывая, что оружие вовсе не служит ему украшением.

Его уши, однако, выглядят необычно. Верхушки его ушей немного сужаются, заостряясь на кончиках. Помрачнев, я невольно тянусь пальцами к своим собственным ушам. Не помню, чтобы девушка-лекарша из долины или шаманы в чайном доме обладали подобной отличительной чертой во внешности. Однако уши лекарши были спрятаны под копной волос, и я была слишком занята попытками выжить, чтобы придавать особое значение внешности шаманов и рассматривать их уши.

– Многие истории о целителях душ часто менялись в зависимости от того, кто их рассказывал, они передавались из уст в уста со времен Сури. Но все они говорят, что новый целитель душ рано или поздно должен появиться вновь, и его появление следует воспринимать не чем иным, как предзнаменованием.

«Какое еще предзнаменование?» – я сомневаюсь, следует ли мне спросить это вслух. Большинство историй являются тем, чем являются, – просто историями. Сказками, которые порождают благоговение и ностальгию по героям прошлого, надежду на то, что подобный великий герой может однажды появиться вновь.

Легкий ветерок, невесть откуда взявшийся в тронном зале, раздувает подол пиджака Ронина и наполняет жизнью начавший затухать янтарный огонь в камине. Учитывая непримечательные черты лица и черные волосы, вполне вероятно, что я бы просто прошла мимо Ронина, окажись он в Вос-Тальвине, приняв за очередного путешествующего лорда или даже простого солдата высших рангов.

Но это оказалось бы ошибкой. Что-то в нем все же притягивает взгляд, призывая заметить его присутствие. Он словно приказывает посмотреть на себя, не произнося ни единого слова.

Ронин отходит от камина и снова спускается по ступеням.

– Есть те, кто воспримет твое существование как угрозу. Рано или поздно каждый шаман сталкивается с пределами своих магических сил, когда достигает определенного уровня мастерства. В прошлые времена некоторые все же продолжали пытаться преодолеть эти пределы, пока не достигнут большего. Или пока не умрут.

– Как вы? – похоже, я сегодня напрошусь на собственную смерть. Мое дыхание учащается, и я думаю, может, еще не поздно броситься бежать. Не знаю, что со мной сегодня, что заставило меня произнести этот вопрос вслух, не считая того, что очевидно же – Ронин пытался преодолеть пределы своих возможностей и преодолел – когда победил Бездушного и укротил Мертвый Лес.

Он упирается руками в край стола и наклоняется вперед. Я таращусь на поверхность стола, сожалея о своем наглом вопросе.

Однако его голос звучит спокойно:

– Да. Как я.

И теперь я не могу не посмотреть на него. Его сапфировые радужки глаз и черные зрачки будто бы разделяются на фрагменты, превращаясь во множество глаз, как у пауков.

У меня волосы на затылке встают дыбом, и я затаиваю дыхание. Холодок крадется вниз по моей коже, точно сотни крошечных ножек. Я заставляю себя отвести взгляд, однако страх уже растекается по моему телу, как яд.

Ронин берет в руки свою забытую чашку и делает ленивый глоток чая, пока я пытаюсь вспомнить, как пользоваться легкими и снова дышать. Молчание нависает между нами все сильнее и сильнее, пока он наконец не нарушает тишину:

– Мертвый Лес разрастается.

Я отчего-то представляю, как ветки леса пронзают потолок зала, как деревянные клешни тянутся к нашим головам, а корни выскакивают из пола. Как деревья разрывают Край Пряльщиков на части.

1 ... 26 27 28 29 30 31 32 33 34 ... 91
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности