Надевать шлем — всё равно что совать голову в духовку. Вотгадёныши из «Аль-Кабара», окружили себя максимально неприятными условиями…

Я вновь смотрел на виртуальный мир, но пока он условен, какдешёвый мультик. Зернистое изображение, красивый, но грубоватый рисунок.Большего компьютер вытянуть не может.

Да и не надо. Что такое глубина без человека?

Я моргнул, расслабился, пытаясь войти в виртуальностьсамостоятельно. Конечно, ничего не получается. Я не в пустыне, я дома заклавиатурой… Пришлось протянуть руку, и набрать команду:

deep

А теперь — «ввод».

Поверх пустыни вспыхивает многоцветье дип-программы. Секундуя ещё видел экранчики, мягкую подкладку шлема, потом сознание начало плыть.Мозг пытался сопротивляться, но куда там! Дип-программа действует на всех.

Вот только попадаются — с частотой один на триста тысяч,люди, не утрачивающие до конца связи с реальностью. Способные самостоятельновыплывать из глубины. Дайверы.

Я, например.

Волк ухмыляется мне.

— Промочил горлышко, богатырь?

— Да.

Оглядываю себя — всё ли в порядке? Моё тело в виртуальности— нехитрый рисунок, транслируемый компьютером на ту или иную точку Диптауна иего окрестностей. А вот меч на поясе, и вещички в сумке — не просто рисунок.Это «ярлычки», пусковые фрагменты программ, которые сейчас станут необходимы.

— Действуем так, — решаю я. — Через мост я иду сам. Потомвыношу трофеи, и сматываемся.

— Тебе решать, — соглашается волк.

Я иду по песку, горячий ветер не унимается, даже кажется,что песчинки покалывают глаза. Это уже не заслуга шлема. Это мой мозг чувствуетто, что должен был бы чувствовать в настоящей пустыне.

Статуя всё ближе и всё реальнее. Рогатая голова с оскаленнойпастью, бугристые от каменных мускулов лапы. Ифрит, наверное. Слабоват я варабской мифологии. В левой руке ифрита сжата тонкая нить.

Мост из конского волоса.

Начинаю карабкаться по ноге чудовища. Как нелепо сейчас выглядитмоё тело в пустой квартире — подёргивающееся, подтягивающееся за воздух… неотвлекаться…

Последний метр самый трудный. Опираюсь о шипастое каменноеколено, пытаюсь уцепиться за ладонь — не получается. Наверняка у законныхпосетителей «Аль-Кабара» есть какой-то иной путь…

Мне же приходится вначале забираться на гранитный фаллосчудовища. Слышу, как волк хихикает. Блин. Ему смешно…

Наконец я на ладони. Пробую нить ногой — она слегкапокачивается. Как струна. Внизу, далеко-далеко, скалы и голубая змейка реки.

— Смелее, герой! — кричит волк.

Не могут рядовые виртуальщики ходить по этому мосту. Что-тоне так…

Ладонь, на которой я стою, вдруг начинает дрожать и медленносжимается. Мост-нить дрожит, готовый порваться. А надо мной нависает оскаленнаяморда ожившего монстра.

— Кто ты? — ревёт он так, что закладывает уши. По-русски,между прочим!

— Гость! — кричу я, пытаясь вырвать ноги из хватки гранитныхпальцев.

Монстр хохочет:

— Гость не приходит с запретным!

Указательный палец правой руки несётся ко мне, словнонамереваясь расплющить. Невольно жмурюсь. Но монстр лишь тычет пальцем в меч.

Да, это не простенькая беззащитная программа-водитель«Дип-проводника». Это отличная сторожевая система с псевдоинтеллектом напорядок лучше «Виндоус-Хоум». Как же он определил мой родной язык?

— Гость не приходит незваным!

— Меня позвали!

— Кто?

Придётся идти ва-банк…

— Ты не вправе слышать его имя!

— Я вправе на всё, — сообщает монстр.

И пальцы сжимаются.

Теперь должен произойти выход в реальность. Как следствие«смертельного» воздействия. Иначе — мозг может вообразить самый настоящийболевой шок, со всеми последствиями.

Только самоубийца отключит предохранители дип-программы.

Или дайвер.

Моё изуродованное тело валяется на ладони монстра. Черепрасплющен, один глаз смотрит в пыльное жаркое небо, другой — в каменный ноготь.Ифрит громко, удовлетворённо хохочет, потом кричит:

— Ты, пришедший в облике волка, запомни его судьбу!

Ага, вот как он определил язык… слышал наши разговоры.Однако ему не хватило «ума» понять, с кем имеет дело…

Монстр снова каменеет. Я выжидаю ещё секунду, потом встаю.Тело медленно собирается воедино. Нормальный пользователь дип-технологии сейчасочнулся бы в реальности, перед укоризненно верещащим компьютером.

Учитывает ли сторожевая программа «Аль-Кабара» существованиедайверов?

Монстр неподвижен. Я мёртв, давно мёртв… Осторожно ступаю наволосяной мост…

— Кто ты?

Опять… Видимо, он реагирует именно на касание «моста». Хренредьки не слаще.

— Тот, кто не в твоей власти, — отвечаю я.

— А в чьей же власти ты?

Что-то новенькое.

— Аллаха, — говоря наугад.

На этот раз монстр прихлопывает меня свободной рукой, такчто я частично перетекаю за края ладони. И назидательно произносит:

— Не тебе вспоминать имя Великого, вор.

Волк катается по песку от хохота. Я вижу это тем глазом, чтоуцелел.

Да, юмор у программы скорее американский, чем арабский.Лежу, размышляя. Встаю снова. Чудовище пока неподвижно.

— Вика, есть обход? — спрашиваю я.

— Это единственный внешний канал, — немедленно сообщает мойкомпьютер. Голос плывёт и теряет интонации… и впрямь надо память докупать… —Все прочие линии «Аль-Кабара» открываются лишь по внутреннему приказу.

— Силовое решение? — я трогаю рукоять меча. Программа-вируслокального действия крошечная, её даже не надо перекачивать из дома. Выхватитьмеч, ударить — и…

— Канал будет разрушен.

Да, конечно. Монстр не зря держит мост в руке. Уничтожьсторожевую программу — волосок над пропастью порвётся.

— Зараза.

— Я не поняла.

— Утихни…

Разглядываю монстра. Каменные веки полуприкрыты, из пастисвисает сталактитик слюны. Это лишь видимость, антураж для слабонервныхвиртуальщиков. Обычная «сторожилка» на входном гейте. Где-то в глубине «волоса»идёт канал связи с кварталом «Аль-Кабара». Там несутся сигналы, приказывающие —пропустить, или уничтожить незваного гостя…