Конечно, полно и офисов фирм по продаже мебели, жратвы,недвижимости, туристических агентств, транспортных компаний, клиник…Мало-мальски жизнеспособная компания стремится открыть в Диптауне своёпредставительство.

«Дип-проводник» процветает именно на этом изобилии.Путешествовать по городу пешком — долгое развлечение. Мы мчимся по автострадам,тормозим на перекрёстках, сворачиваем в туннели и пересекаем развязки. Я жду.Можно было бы приказать водителю ехать кратчайшим путём — но тогда он вынужденбыл бы связаться с диспетчерской. И я оставил бы след…

Город обрывается внезапно — словно стену дворцов инебоскрёбов отсекают исполинским ножом. Кольцевая дорога, за ней — лес. Густой,дремучий… отделяющий от суеты тех, кто не хочет себя афишировать.

— Притормози, — говорю я, когда мы минуем манговые заросли ипроезжаем мимо вполне среднерусской чащобы. — У следующей тропинки.

— До квартала «Аль-Кабар» ещё далеко, — говорит водитель.

— Останови.

Машина останавливается. Я открываю дверь, отхожу от лимузинана шаг. Водитель покорно ждёт. И я тоже — просвета на дороге. Зачем намсвидетели? Вот, наконец-то…

Я целюсь в машину, стреляю. Револьвер бьёт негромко, отдачаслабая, но машина мгновенно вспыхивает. Водитель сидит, глядя перед собой.Несколько секунд — и у «Дип-проводника» становится одним такси меньше.

Хорошо. Пусть всё выглядит, как развлечение пьяной шпаны. Яиду в лес.

— Неэтично… — бормочет из булавок «Виндоус-Хоум».

— Ты оптимизировалась?

— Да.

— Всё, теперь мне нужна помощь. Ищи тайник, код «Иван».

— Светящееся дерево, — сообщает программа.

Я озираюсь. Ага. Вот он, огромный дуб, мерцающий колдовскимсиним светом. Мерцающий лишь для меня. Я подхожу к нему, засовываю руку вдупло, вынимаю большой тяжёлый свёрток. Переодеваюсь в полотняную белую рубахуи штаны, подпоясываюсь узорчатым поясом. Короткий меч в ножнах, нескольковещичек в карманах. Тайник я создал пару дней назад, незаконно использовав одиниз компьютеров транспортного управления закавказской железной дороги. Тамслабые программисты, они долго не заметят этого маленького вторжения.

— Где ручей? — спрашиваю я.

— Справа.

Я склоняюсь над бегущей водой, смотрю в отражение. Несколькораз бью по нему ладонью, потом начинаю водить пальцем, стирая свой облик.Вместо меня из дрожащего зеркала прорисовывается русоволосый статный крепыш.Лицо добродушно и незатейливо до отвращения.

— Спасибо, — говорю я программе, выпрямляюсь. Стою, любуюсьлесом. Чёрт возьми, как давно я не выбирался из городского смрада…

— Не меня ли ты ждёшь, добрый молодец? — спрашивают из-заспины. Оборачиваюсь — из густых кустов выходит огромный, по грудь мне ростом,волк.

— Может и тебя, — говорю я, любуясь волком. Чёрт возьми,великолепен! Он действительно серый, и не просто серый — именно чернистого спроседью волчьего цвета. Кое-где шерсть свалялась, к передней правой лапепристал репейник.

— А не съесть ли мне тебя, добрый молодец? — спрашивает волки скалится. Клыки жёлтые, как зубы курильщика, один обломлен под корень.Матёрый, опытный волчище.

— Что ты попусту похваляешься, на богатырский мечнарываешься? — импровизирую я. — Лучше службу сослужи!

Волк улыбается, садится.

— А чем расплатишься, богатырь?

— По три тысячи зелёных, — сообщаю я. Волк удовлетворённокивает, трёт лапой морду. Спрашивает:

— «Аль-Кабар»?

— Угадал.

— Миссия?

— Кража.

— А кто заказчик?

Я пожимаю плечами. Ответ столь же риторический, как и вопрос.Заказчики огласки не любят.

— Попробуем, — решает волк. — Ты готов?

— Вполне.

— Садись.

Я забираюсь на спину волка, и тот неторопливой рысцой бежитпо лесу. Я инстинктивно уворачиваюсь от веток, волк тонко хихикает. Ладно,пусть веселится.

Через пару минут мы выскакиваем из леса. Под ногами — жёлтыйпесок. Жарко, очень жарко, порывы ветра заставляют щуриться. Впереди — пропастьметров в сто шириной, за ней — восточный город. Минареты, купола, всё воранжево-жёлто-зелёных тонах. Довольно красиво. Невдалеке через пропастьпереброшен… хм… ну, назовём это мостом. Тонкая как струна нить. Один её конецкончается на стене, опоясывающей город, другой держит в руке безобразнаякаменная статуя метров десяти вышиной. Морда у статуи отвратительная.

— Ещё та будет работка, — замечает волк. — Ты не продешевил,Иван-Царевич?

— А бог его знает… — изучая статую говорю я. — О мосте меняпредупредили…

— Что воровать-то?

— Наливные яблочки…

— А, вот к чему такой маскарад… — волк снова хихикает. — Ачто в яблочках?

— Не знаю, — я спрыгиваю со спины волка, стою, держа руку нашерсти.

— Слушай, я на секунду, лимонада попью…

— Валяй, — озираясь говорит волк.

Я прикрываю глаза.

Глубина-глубина, я не твой… Отпусти меня, глубина…

Я дёрнулся, встал. Перед глазами — крошечные экранчики, наних — пустыня, пропасть, статуя, город вдали. Очень неплохо нарисовано. У«Аль-Кабара» хорошие дизайнеры.

Виртуальный шлем тяжёлый, это самая «навороченная» модель изсерийно выпускаемых «Сони». С прекрасными цветными экранами, великолепнымидинамиками и встроенным микрофоном, с кондиционером, обдувающим лицо воздухомнужной температуры. Сейчас это жар пустыни… Я снял шлем, положил на стол, рядомс клавиатурой компьютера. На мониторе появилось знакомое женское лицо, издинамиков донеслось:

— Лёня, ты прерываешь погружение?

— Нет, жди.

В реальном мире моя комнатка такая же, как и в виртуальномпространстве. Только за окном не летний вечер Диптауна — дождливая питерскаяосень. Моросит мелкий дождик, сигналит вдали машина. Я открыл холодильник, взялбанку «спрайта». Попью по настоящему… Не удержавшись, выглянул с балкона.Пустой банки, которую в виртуальном пространстве я выкинул на улицу, тамконечно же нет. Что ж, устраним различия.

Волосы были потные, я вытер их валящейся на стуле рубашкой,сел за компьютер, проверил кабель, идущий от виртуального костюма на дип-платукомпьютера. Костюм работал, слегка притормаживая движения, словно я шагал попеску. Левую ногу подволакивало чуть сильнее — опять сбоит программа. Ладно,потом откалибруем.