Но О. все-таки однажды удалось побывать уЖаклин. Как уж так произошло она не помнила, но случилось так, что Жаклинпозволила ей войти в дом и даже провела ее в свою комнату. И О. тогда сразупоняла, почему девушка так категорически отказывается пускать сюда Рене. Чтостало бы с ее образом, с ее обаянием, с созданной ею на страницах модныхиллюстрированных журналов волшебной сказкой, узнай кто-нибудь как она живет. Незаправленнаякровать, лишь слегка прикрытая покрывалом, из-под которого торчит серая, вжелтых пятнах, простыня (О. потом узнала, что Жаклин вечером, перед сном,всегда накладывает маску на лицо, но потом так быстро засыпает, что не успеваетснять крем); металлический карниз, с двумя болтающимися бесполезными кольцами,на которых висели куски какого-то провода. Похоже, что совсем крошечную ваннуюкомнату когда-то отделяла от прочего мира лишь занавеска. Ковер и грязные, сбольшими серыми и розовыми бесконечно переплетающимися друг с другом цветами,обои выцвели и поблекли. По всей видимости, обои давно бы уже стоило ободрать,так же, впрочем, как и выбросить ковер и вымыть пол, но прежде следовало быстереть разводы ржавого налета с эмали умывальника, разобрать всю косметику, вбеспорядке разбросанную на туалетном столике, вытереть пудреницу, собратьгрязные комки ваты, открыть окна и проветрить помещение. Но Жаклин, всегдакристально чистая и свежая, пахнущая мятой и полевыми цветами, безупречнаяЖаклин отказывалась даже думать об этом и смеялась, когда ей предлагали помощь.

Жаклин не любила говорить о своихродственниках. И скорее всего именно из-за них Жаклин, в конце концов,согласилась на предложение О. переехать к ней. Эта идея принадлежала Рене — О.в разговоре с ним обмолвилась о той мерзости, в которой приходится жить Жаклин,и он тут же предложил, чтобы Жаклин пожила у О.

Вместе с девушкой жили мать, бабушка, тетка ислужанка — четыре женщины в возрасте от пятидесяти до семидесяти лет,накрашенные, суетливые и задыхающиеся под своими черными шелковыми одеждами,громко рыдающие в четыре часа ночи перед иконами в мареве сигаретного дыма.Жаклин раздражало и нескончаемое чаепитие со звяканьем чайных ложечек и хрустомразгрызаемого сахара, и вечное шушуканье и немой укор в глазах. Жаклин сходилас ума от неизбежности подчиняться им, слушать их разговоры и постоянно видетьих. И частенько во время трапез в комнате матери она не выдерживала этогонапряжения и, бросая все, выбегала из-за стола, оставляя в растерянности всехчетырех женщин. Она хлопала за собой дверью и слышала, как несется ей вслед:«Шура, Шура, голубушка» (что-то подобное она читала у Толстого).

Имя Жаклин она взяла себе, когда началаработать манекенщицей — ей хотелось забыть свое настоящее имя и вместе с ним туомерзительно-слащавую атмосферу царящую в ее доме. Она хотела стать настоящейфранцуженкой и занять достойное ее место в этом красивом и реальном мире, гдесуществуют мужчины, которые любят и женятся. И не бросают потом любимых женщин,подобно ее отцу, ради каких-то таинственных экспедиций. Жаклин никогда невидела своего отца, он был моряком и пропал где-то во льдах Балтики на пути квожделенному полюсу. Она говорила себе, что это от него у нее белокурые волосыи выступающие скулы, ее золотистая кожа и немного раскосые глаза. И если уж онабыла за что-то благодарна своей матери, так только за то, что она родила ее отэтого красивого сильного мужчины, в снегах нашедшего свою смерть.

Но ее мать очень быстро забыла его (и этогоЖаклин так и не простила ей) и пошла по рукам. В результате одного из еескоротечных романов пятнадцать лет назад на свет появилась девочка. Назвали ееНатали. И сейчас она приезжала в Париж только на каникулы. Отец Натали так ниразу и не появился в их доме, но он исправно оплачивал пансион дочери иприсылал ее матери деньги, на которые довольно безбедно жила вся семья, в томчисле до последнего времени и сама Жаклин.

То, что она получала сейчас, работаяманекенщицей или, как говорят американцы, моделью, Жаклин старалась как можнобыстрее потратить на покупку всевозможной косметики, белья, обуви, костюмов —от самых известных фирм и модельеров — поскольку в противном случае все это тутже отбиралось в семейный бюджет и бесследно исчезало. Правда, у нее всегдаоставалась возможность стать содержанкой какого-нибудь состоятельного мужчины,благо что таких предложений она получала больше чем достаточно. В свое время унее было два любовника, очень богатых, один из которых, сделав ей предложениепереехать к нему жить, подарил ей дорогой красивый перстень с розовойжемчужиной, который она сейчас носила на левой руке. Но поскольку он при этомнаотрез отказался жениться на ней, она без особого сожаления бросила его.

Жаклин окружала себя мужчинами не столькопотому, что они нравились ей, сколько ради постоянного доказательства себесамой, что она способна вызывать в них желание и любовь. Но жить с любовником —это совсем иное. Это значит потерять себя, потерять всякие шансы на будущее: насемью, на карьеру, и в конечном итоге, жить так, как ее мать жила с отцомНатали — и вот это уже было совершенно немыслимо для Жаклин.

Что же касается предложения О., то тут Жаклинговорила себе, что все можно представить так, будто она просто договариваетсясо своей подружкой, и они на двоих (хотя бы руководствуясь материальнымисоображениями) снимают одну квартиру. При этом О. отводилось две роли: первая —содержащего ее любовника, любящего ее и помогающего ей жить, и вторая — рольнекоего морального гаранта (главными образом в глазах ее семьи). Довольноредкие появления Рене, вряд ли смогли бы скомпрометировать Жаклин.

И все-таки кто бы мог сказать, что заставилоЖаклин принять предложение О., и не был ли Рене истинной причиной тому?

С матерью Жаклин предстояло разговаривать О. иникогда в жизни она не чувствовала себя так неловко, как, когда стояла передэтой стареющей женщиной, благодарившей ее за внимательное и доброе отношение кдочери. Правда, в глубине души, О. не признавала себя предательницей илипосланцем некоего мафиозного клана, и говорила себе, что у нее хватит воливоспротивиться сэру Стивену и она не позволит ему вовлечь Жаклин ни во что дурное.Во всяком случае, так ей тогда казалось.

Но жизнь распорядилась по-своему, и не успелаеще Жаклин переехать к ней (девушке была отдана комната Рене, благо, что онпочти не пользовался ею, предпочитая одиночеству широкую и теплую постель О.),как О., никак не ожидая от себя подобного, вдруг с удивлением поняла, что онастрастно хочет обладать Жаклин и готова добиваться этого любой ценой, вплоть довыдачи ее сэру Стивену. При этом она успокаивала себя тем, что Жаклин своейкрасотой сама (и лучше чем кто-либо другой) способна защитить себя, и если уж сдевушкой и произойдет нечто подобное тому, что произошло с ней, с О., так развеэто так уж и плохо? И О., временами все же не желая признаваться себе в этом, стрепетным, сладострастным замиранием сердца ждала, когда она сможет увидетьрядом с собой обнаженную и подобную себе Жаклин.