– Не трудись, голубушка. Дальше я сам.

Она с благодарной улыбкой похлопала меня по руке и вернуласьк Энджеру. В этот момент он как раз выдвигал столик для реквизита; овациястихла. Ни фокусник, ни его ассистентка не посмотрели в мою сторону. Взглядызрителей были прикованы к Энджеру.

Я сделал шаг назад и скользнул в кулису. Там пришлосьпротискиваться в узкую щель под откидным клапаном из тяжелого брезента,обтягивающего сцену-коробку.

Выросший как из-под земли рабочий преградил мне путь.

– Постойте, сэр, – сказал он в полныйголос. – За кулисы нельзя.

В нескольких метрах от меня Энджер приступил к исполнениюочередного номера. Начни я препираться, он бы сразу это услышал и догадался, чтодело неладно. Вдохновленный первой удачей, я сорвал с головы шляпу и парик, вкоторых явился на представление.

– Так задумано, болван! – вполголоса отрезал я,переходя при этом на свою обычную манеру речи. – Прочь с дороги!

Рабочий в замешательстве пробормотал извинение и отступил. Япроскочил мимо него. Меня давно мучил вопрос, где следует искать ключ кразгадке. Поскольку сцена была обнесена загородкой, мне подумалось, чтоинтересующие меня предметы находятся уровнем ниже. Пройдя по небольшому коридору,я оказался у лестницы, ведущей в трюм под сценой.

Наряду со складом оборудования и колосниками, трюмпредставляет собой средоточие технического оснащения театра; здесь я увиделнесколько люков и подъемно-опускных площадок, а также лебедки, приводящие в движениедекорации. В разобранном виде тут хранилось несколько больших задников –видимо, для будущего спектакля. Я торопливо ступил в проход между какими-томеханизмами. Когда в театре идет драматическая постановка, требующая частойсмены картин и декораций, в трюме снуют машинисты сцены; что же касаетсяэстрадного иллюзиона, тут все необходимое обеспечивает сам фокусник, а еготехнические требования, как правило, касаются только занавеса и освещения.Поэтому я ничуть не удивился, а лишь испытал облегчение от того, что под сценойне было ни души.

В дальнем конце трюма я нашел то, что искал, но не сразу этопонял. Мне на глаза попадись два больших, крепко сколоченных контейнера смножеством скоб для переноски и кантовки; на каждом читалась отчетливаянадпись: «Великий Дантон. Личное имущество». Рядом высился громоздкийтрансформатор неизвестного мне образца. В моем собственном иллюзионе подобноеустройство приводило в действие «электрическую скамью», но размерами оно былокуда скромнее и не отличалось особой сложностью. От трансформатора,принадлежавшего Дантону, веяло необузданной мощью. Вблизи чувствовалосьисходившее от него тепло, а откуда-то из его недр доносился низкий гул.

Я нагнулся, чтобы определить принцип его действия. Надголовой раздавались шаги Энджера и звучал его громкий, хорошо поставленныйголос. Нетрудно было представить, как он расхаживает по сцене и вещает очудесах науки.

Внезапно из трансформатора вырвался громкий стук, а потом, кмоему беспокойству, из какой-то решетки на верхней панели поплыл едкийголубоватый дым. Гудение усилилось. Я было отскочил назад, но растущее чувствотревоги заставило меня снова подойти ближе.

Сверху по-прежнему доносились размеренные шаги Энджера,который явно не подозревал, что происходит под сценой.

Стук возобновился с новой силой, а затем раздался дикийскрежет, будто внутри пилили металл. Дым повалил еще гуще; обойдя прибор сдругой стороны, я обнаружил, что несколько металлических проводов раскалилосьдокрасна.

Вокруг, как всегда бывает в трюме сцены, царил хаос. Здесьво множестве громоздились сухие доски, обильно смазанные подъемники, моткиканата, обрывки бумаги и горы старого картона, а также огромные задникидекораций, расписанные масляными красками. Внутри этой пороховой бочки вот-вотмогло вспыхнуть пламя. Терзаясь сомнениями, я пытался сообразить: известно лиЭнджеру или его ассистентам, что творится внизу?

Трансформатор опять заскрежетал, изрыгая клубы удушливогодыма. Я заметался в поисках пожарного шланга.

Только теперь мне на глаза попался толстый изолированныйкабель, который тянулся от трансформатора к большому распределительному щиту,укрепленному на дальней стене. Бросившись туда, я нашел аварийный рубильник ичто есть мочи рванул его вниз.

Адские силы, клокотавшие внутри трансформатора, мгновенноприсмирели. Только едкий голубоватый дымок все еще выбивался из-под решетки, нои он редел на глазах.

Над головой послышался глухой стук падения чего-то тяжелого,а потом наступила тишина.

Я тут же пожалел о содеянном и застыл на месте, глядя наверх– туда, где находился планшет сцены.

До меня донесся гневный возглас Энджера и бешеный топот.Публика тоже зашумела, но ни аплодисментов, ни криков «браво» я не услышал.Испуганные вопли и торопливые шаги становились все громче. Своими действиями япомешал Энджеру довести номер до конца.

В тот вечер я пришел в театр, чтобы найти разгадку тайны, авовсе не для того, чтобы сорвать представление; первого я так и не добился,зато невольно преуспел во втором. Попутно обнаружилось, что трансформаторЭнджера не в пример мощнее моего, но чрезвычайно пожароопасен.

Сознавая, что меня вот-вот обнаружат, я устремился к выходу,прочь от быстро остывающего трансформатора. В груди жгло от дыма, головакружилась. Наверху – как на сцене, так и за кулисами – слышалась беготня множествалюдей. Сумятица была мне только на руку. Где-то неподалеку раздавалисьдушераздирающие вопли. Нужно было уносить ноги, пользуясь этой паникой.

Перепрыгивая через две ступеньки, я твердо решил неостанавливаться несмотря ни на что, но какое зрелище открылось моему взору!

Наверно, у меня затуманился разум – то ли от угара, то ли отнапряжения, а скорее, от страха быть пойманным. Я плохо соображал, чтопроисходит. На верхней площадке лестницы, гневно воздев руки, меня караулилЭнджер. Однако мне померещилось, что он явился в обличье призрака! Сзади горелиогни, которые почему-то просвечивали сквозь его туловище. Меня осенила вереницадогадок: это особый костюм для исполнения номера! Ткань с какой-то пропиткой!Светопроницаемый состав! Микстура невидимости! Не в этом ли кроется тайна?

Разогнавшись, я не сумел вовремя остановиться и налетелпрямо на него; мы оба рухнули на пол. Он старался пригвоздить меня к месту, номаслянистое зелье, покрывавшее его с ног до головы, не давало ему возможностивцепиться в меня покрепче. Мне удалось вырваться и откатиться в сторону.

– Борден! – прохрипел он, задыхаясь отзлости. – Тебе не уйти!

– Я не виноват! – вырвалось у меня. – Неподходи!

Вскочив н?? ноги, я ринулся прочь, а он так и остался лежатьна полу. Мои шаги эхом отдавались от голых кирпичных стен; я пробежал покоридору, свернул за угол, слетел вниз по ступенькам, преодолел еще одинкоридор с голыми стенами и пронесся мимо конторки привратника. Тот удивленнопроводил меня глазами, но задержать не успел.