Императрица прекрасно знала мужчину, ведь ведущий инженер белоградской космической верфи не раз бывал на приёмах во дворце. Её радовало то, что именно он возглавил выдвиженцев — выдержкой Раткин славился просто железной, и сейчас это качество его характера было как нельзя кстати.

— Я тоже владею данной информацией, — согласилась Анна Сергеевна. — Более того, я могу её дополнить. Эволэков Афалию и Элана якобы видели в одной из гостиниц Огенгорска, где произошёл ещё один инцидент с кровопролитием, причём ваши дети, если это были они, вышли из схватки целыми и невредимыми. Так утверждают очевидцы и хозяин заведения, ведь он видел молодых людей не один раз — те минимум два раз в неделю приезжали на несколько часов.

Она сделала паузу, по глазам людей видя, что ход сделала удачный, и продолжила:

— Я не могу найти иного объяснения, кроме как признать факт наличия биологических двойников, выведенных искусственных путём, либо кибернетических копий эволэков. Вопрос только в том, кто настоящий, а кто нет.

— Ежу понятно, что террористы — липовые!!!

После выкрика народ снова зашумел.

Императрица хотела было ответить по всем правилам этикета, но её опередила женщина:

— Я Тамара Васильевна Котова, мать Лассавы, и хочу спросить вот о чём. В доме моей дочери и в домах её друзей, в частности, Элана и Мирры, прошли обыски, и была обнаружена литература, компрометирующая наших детей. Мне позволили полистать кое-что, и там речь шла о создании… боевой ячейки, что ли, целью которой было закрыть… — женщина на секунду запнулась, — некий путь, ведущий к гибели.

Она судорожно сглотнула комок в горле, но нашла силы продолжить:

— Я не раз наведывалась к дочери за последние месяцы — та почти всё время проводила в институте, Лидер ведь, а за домом надо присматривать. Я много раз убирала пыль с книжных полок, и наизусть знаю всю литературу, что читает моя дочь. И я со всей ответственностью заявляю — таких книг, в частности, Книги Вакона, никогда не видела! Они появились, будто по волшебству!

Журналисты жадно припали к объективам, ловя в прицел держащую ответ Владычицу, но та и глазом не моргнула.

— Да, мне уже доложили результаты обысков. Поверьте, это совершенно стандартная в подобных случаях процедура, и я не собираюсь обвинять ваших детей в подрывной деятельности. Виновны подозреваемые или нет — это решит суд, никто не выше закона, и я в том числе. Посему могу только подтвердить факт изъятия запрещённой литературы, не более того.

Видя недовольство, готовое всколыхнуться новой волной протестов и упрёков, Анна Сергеевна поспешила заверить собравшихся:

— Мы сейчас, как это и положено, прорабатываем все версии случившегося, прошу это понять — версии!!! Выводы будут сделаны прокурором позже. Далее последует решение о возбуждении уголовного дела против тех или иных лиц, совершивших или якобы совершивших это злодеяние, и ещё большой вопрос кто окажется на скамье подсудимых. Сейчас наша задача — найти тех, кто вёл бой с неизвестными на шоссе у Женнеца, найти тех, кто так же дрался с неизвестными в гостинице Огнегорска. Кем бы ни были они, вашими детьми, или, как бы это ни тяжело было говорить, их двойниками, мы обязаны взять их целыми и невредимыми — они ключ ко многим загадкам.

— Ещё несколько вопросов. — Андрей Николаевич уже понял, что Владычица всеми силами старается дипломатично дистанцироваться от прямых ответов, но решил попытаться снова. — Почему людей защищали бойцы РДК, а не спецназ ИСБ? Вообще возникает впечатление, что эволэки были, по сути, брошены властями на произвол судьбы! Они чуть не погибли на Красном Октябре, где вполне могла произойти настоящая бойня с десятками жертв, они дрались со злоумышленниками в разных концах Огнегоркса, освобождали свою попавшую в плен подругу…

Он прочистил горло, беря в узду бушующие эмоции:

— Вполне вероятно, на этом их сражения не кончились, мы просто ещё не всё знаем. А где были правоохранительные органы? Почему наши дети сражались одни? Почему им пришлось обращаться за помощью к ветеранам РДК? Они никому не доверяли — это факт! И в первую очередь Имперской Службе Безопасности!

Из речи, и по тому, как зашумели люди, было ясно, что никто из собравшихся ни в какие «боевые ячейки», созданные старостами и их сподвижниками, не поверил. Императрице пришлось держать ответ на вопрос, который был бы неизбежно задан, но, на который она очень не хотела отвечать. А пришлось.

— Были брошены? Это не так, и я обещаю предоставить очень убедительные доказательства. Но, к сожалению, в данный момент я не могу ответить на ваш вопрос.

Народ снова негодующе загудел, кое-кто уже, махнув рукой, начал расходиться, поняв, что никакого толку с диалога не будет.

— Ладно, — протянул Раткин, раздувая ноздри от злости, но сдержался и тут.

Был уговор: он спрашивает, Владычица отвечает, устраивает ответ, или нет — дело десятое. А уговор дороже денег.

— Как киборгу удалось пробиться через охрану ИБиСа?

Ещё один вопрос, на который нет ответа, но на сей раз Анна Сергеевна могла чистосердечно признаться:

— Это неизвестно. Сейчас исследуется буквально каждый миллиметр пути, который проделала киборг-Ольга, или якобы киборг-Ольга, внутри института. К счастью, она имела совершенно недвусмысленное задание, и закрывала многие переборки за своей спиной, дабы направить ударную волну в нужное русло, так сказать. А поскольку охрана ИБиСа до взрыва её сильно повредила из стрелкового оружия, всевозможных фрагментов её тела, надо думать, будет собрано предостаточно. Эксперты их проанализируют и выдадут заключение, объясняющее, почему такое вообще оказалось возможным, ведь киборг не несла на своем скелете брони.

Раткин захлопнул папку и, тяжело вздохнув, выдавил:

— Спасибо, Ваше Величество, что согласились на встречу. Хоть и не так много мы узнали, как хотелось бы, но мы понимаем, что многое сейчас нельзя сказать, просто чтобы не навредить следствию. Спасибо.

* * *

Элан отходил от наркоза. Тот, кто не прошёл через это испытание может подумать, что это что-то сродни опьянению или «отходнику» от веселящего укола, но это совершенно не так. В стремлении не сгубить хрупкое человеческое тело, медицина выключает массу нервных окончаний, и тело буквально идёт вразнос, не слушаясь приказов своего мозгового центра, а когда тяжёлая операция позади, все они оживают, но в произвольном порядке. Всё зависит от организма, но в любом случае процедура исключительно неприятная.

Лежа в капсуле Лис всё чаще и чаще пытался шевелить рукой и ногами, но все усилия первое время пропадали даром. Только спустя несколько часов после выхода из забытья конечности начали оживать, но каждое движение отдавалось странными ощущениями, будто через мышцы пропускают небольшие разряды — они дрожали, но по-настоящему ещё не слушались.

Первая же удачная попытка повернуть голову влево явила отрадную картину — рука, пусть и чужая, уже была на месте, хоть и забинтованная, точно гусеница, в кокон. Пробовать шевелить ею он и не посмел. Правда, удачная попытка тут же отозвалась головокружением и тошнотой, но чьи-то тёплые руки успокаивающе гладили лицо, и он снова провалился в темноту.