– Мать Ноя погибла несколько лет назад. Ее экипаж попал в засаду по дороге в Солярис, а саму ее убили.

Селеста говорила нарочито деловитым и монотонным голосом. Ей не хотелось злиться, несмотря на то, что гнев бурлил в ее венах. Девушка не хотела показаться печальной, потому что не знала леди Мелинду настолько хорошо, чтобы оплакивать ее смерть. Это было ужасное событие, и Селеста знала, что после этого происшествия Ной и лорд Карим стали другими людьми. Их любимого человека отняли самым жестоким образом. Подобное изменило бы любого.

Глаза Натаниэля расширились, а затем он смущенно отвел взгляд в сторону. Значит, ему ничего не было известно об этом, но для Селесты это не оправдывало неуместные слова и поведение будущего короля. Она знала Натаниэля достаточно хорошо, чтобы понимать, что он хотел разозлить Ноя. И ему это удалось.

– Тебе нужно научиться думать о своих словах прежде, чем они покинут твой рот. Иначе ты можешь снова навредить людям.

Слова Селесты прозвучали резче, чем она предполагала, и девушка прикусила язык. Она решила не касаться их ссоры. Если кому и нужно было извиняться, так это Натаниэлю.

Селеста встала и подняла с пола таз с водой. Девушка молча прошла в ванную, вылила грязную воду, бросила полотенце в стирку и вернула йод на место. Ее руки дрожали. До сих пор жрице удавалось если не забыть, то отодвинуть на задний план их безобразную ссору и его слова. Но теперь они снова вертелись у нее в голове.

– Селеста… – голос Натаниэля доносился до нее как будто сквозь вату.

Селеста тяжело сглотнула. До сих пор Нат слишком редко произносил ее имя, и каждый раз оно слишком странно звучало из его уст. Девушка вернулась в спальню и вопросительно посмотрела на парня.

Натаниэль по-прежнему сидел на ее кровати, уставившись на свои сцепленные руки, локтями упираясь в колени. Сердце жрицы забилось быстрее. Селеста понятия не имела, как реагировать, если мужчина заговорит об их ссоре. Должна ли она сказать ему, как больно ей было слышать от него такие обидные слова? Должна ли она накричать на него или просто простить, чтобы раз и навсегда покончить с этим?

Селеста не знала. Ладони девушки стали влажными, а молчание Натаниэля едва не лишало ее рассудка.

– Я знаю, что не имею права спрашивать тебя об этом, но…

Он взглянул на нее, и сердце жрицы забилось быстрее.

В тот момент девушка поняла, что Натаниэль даже не собирался извиняться. Но Селеста даже представить себе не могла, что за вопрос он собирался ей задать.

– Не могла бы ты ради меня использовать свой дар на Ное?

Лицо Селесты стало бесстрастным, кровь зашумела в ушах. Он сейчас действительно попросил ее именно об этом? Что угодно, только не это. Мало того что Натаниэль, очевидно, вовсе не собирался обсуждать их ссору и извиняться перед ней за свои слова, он, напротив, требовал ее помощи. И не просто какого-то одолжения – нет, он хотел призвать на помощь ее дар. Дар, которым Селеста пользовалась крайне неохотно и за который он когда-то ее осуждал. Натаниэль должен был осознавать все это.

Встав с кровати, Натаниэль подошел к девушке. Раскаяние отразилось на лице мужчины. Выходит, он знал, насколько неуместна его просьба. И, несмотря на это, все же озвучил ее. Селеста молча смотрела на Сына Солнца, не в силах что-либо ответить на его просьбу.

– Я бы ни за что на свете не стал просить тебя, если бы это не было по-настоящему важно, но ведь ты – моя единственная надежда пролить свет на это дело.

Надежда? Она – его единственная надежда? Селесте очень хотелось надеяться на это. Может быть, она все-таки должна помочь ему и использовать свой дар, чтобы прочесть ауру Ноя? Нарушив тем самым его право на личную жизнь? Ради Натаниэля? Жрица как раз собиралась ответить ему, когда будущий король снова открыл рот.

– Я уже просил Линнею, но она отказывается использовать свой дар для таких вещей. Вероятно, это вне ее моральных принципов.

И тут в Селесте что-то оборвалось. Так, что она отчетливо почувствовала это.

– Ты просил Линнею? – голос Селесты прозвучал хрипло. В горле застрял ком.

Несколько озадаченный, Натаниэль, взглянув на девушку, кивнул.

– Да, вчера.

Так значит, сначала он попросил об этом Линнею, и только отказ Дочери Леса послужил причиной того, что теперь Селеста являлась его единственной надеждой раскрыть самые тайные мысли Ноя. Потому что Линнея отказала ему в этой просьбе. Выходит, сама Селеста была запасным вариантом. Это уже перебор. В гневе Селеста сжала кулаки и впилась в Натаниэля взглядом.

– Как ты вообще смеешь просить меня об этом? – она яростно толкнула его в грудь. По глазам парня было видно, что он пребывает в замешательстве. Но это только еще больше разозлило Селесту. – Ты так обрадовался, когда я сказала, что мои силы не действуют на тебя, а теперь ждешь, что я применю их к другому человеку? Ради тебя?

Селеста горько рассмеялась. Уму непостижимо.

Неудивительно, что у тебя нет друзей. Слова Натаниэля эхом отдавались в ушах девушки. Этот дар стал причиной того, что в детстве все старались держаться от жрицы подальше. Присутствие Селесты многим было неприятно, потому что она еще не умела контролировать свои способности. Она всегда знала все и обо всех, даже сама того не желая. Девушка испытывала боль от того, что ее избегают другие монахини, но это было ничто по сравнению с тем, как она чувствовала себя в этот момент. Натаниэль требовал от Селесты использовать причину ее собственного одиночества в его личных целях. И это после того, как он продемонстрировал жрице, насколько она слаба. Селеста чувствовала себя так, словно ею просто воспользовались. И это ощущение распространялось по ее телу, словно яд. Оно медленно текло по венам, парализуя конечности.

– Прости, что мне приходится просить тебя об этом, но у меня есть свои причины.

Натаниэль даже не устыдился своей просьбы. Он только оправдывал себя за это. Селеста гневно сверкнула на него глазами.

– Что за причины? – Селесте очень хотелось знать, что же такого подозрительного было в Ное, ради чего ей стоило применить к нему свой дар. Натаниэль провел рукой по лицу, однако не посмотрел в ее сторону.

– Этого я тебе сказать не могу.

Жрица все так же смотрела на парня. По-прежнему надеясь, что объяснение последует. Как оказалось, зря. Натаниэль молчал.

– Ты ведь не можешь ждать, что я сделаю для тебя что-то подобное без удовлетворительного объяснения? – рассмеявшись, она покачала головой. Селеста и сама слышала, как холодно и озлобленно прозвучал ее смех. Точно так же, как чувствовала себя сейчас она сама.

Взгляд Натаниэля стал для Селесты достаточным ответом. Он не будет называть жрице понятных, честных причин своего поведения и не извинится за свою просьбу, как бы сильно ее этим ни обидел.

Селеста смотрела в зеленые глаза принца, ища в них намек на сожаление. И девушка нашла его, только это было не то сожаление, которого она желала. Натаниэль не сожалел, что задал ей этот вопрос, он сожалел только о том, что не может назвать своих причин, чтобы убедить ее. Селеста была для него лишь средством достижения цели, и это осознание поразило жрицу сильнее, чем она предполагала.